— Не откажусь, — я поняла, что не помню, когда ела. Данька стал греть ужин, я следила за его движениями.
— Ну вот, отцовский зам быстро его ввёл в курс дел. Толковый мужик на самом деле, управленец этот. Думаю, с ним дела будут на плаву.
— Ты решил-таки заняться этим бизнесом?
— А что делать, — он развёл руками, поворачиваясь ко мне. — Денег больше становиться не будет, кто-то же должен этим всем заниматься.
Дядя Гена, смотрю, быстро все ему объяснил. Ну и хорошо, это Даньке только на пользу будет. Жаль, конечно, что такой ценой, но что поделать.
— Ты как будто даже приободрился, — заметила ему, Данька тут же опустил плечи. Поставив тарелки на стол, сел напротив и начал есть.
— Просто стараюсь не думать о случившемся, — сказал в итоге, я кивнула, он перевёл тему. — Ну а ты чего вдруг решила приехать?
Я вздохнула, откладывая вилку.
— Можно я у тебя переночую, Дань?
Он посмотрел на меня, часто моргая. Явно в недоумении.
— Конечно, можно, — сказал в итоге. — А что такое? Ты… Я хочу сказать, ты же… — он замялся, я закончила за него.
— Ты же знаешь, что у Петренко я уже не живу.
Данька смущенно кивнул, отводя взгляд, крепче сжал вилку.
— Ты с ним… — он поднял глаза. — Вы в машине…
До меня только в этот момент дошло, что наш секс в автомобиле наблюдало несколько пар глаз. В тот момент даже в голову не пришло о таком подумать. Вот стыд-то… Ну Петренко не лучше, он-то наверняка помнил, и его это не остановило.
Вздохнув, я потерла лоб.
— Ладно, я не претендую, — вдруг заметил Данька. — Просто думал, у вас все на мази.
Я грустно усмехнулась. Только Даньке такое и может прийти в голову. На мази…
— Глупости не говори, это ничего не значит.
Данька посмотрел с недоверием.
— Значит, вы не вместе?
— Нет. Но это не значит, что между мной и тобой что-то может быть, — предупредила на всякий случай. — Просто мне тяжело находиться одной.
В какой-то степени это была правда. Я пришла к выводу, что у Даньки в квартире будет спокойней, все-таки тут и закрытый двор, и охрана, и сигнализация в квартире. А в мою, кажется, можно попасть, если поковырять в замке палкой. Впрочем, я понимаю, что было бы желание, и сюда проникнут. Но… но все же спокойней.
Данька ничего спрашивать не стал, и ужин мы закончили спокойно. Удивительно в нем все же сочетаются доставучесть и тактичность.
— Ты можешь лечь в моей комнате, а я тут на диване, — сказал, когда мы переместились в гостиную.
— Спасибо, — я кивнула. Очевидно, что в отцовской комнате ночевать не захочется ни ему, ни мне.
— Как продвигается твоё расследование? — поинтересовался Данька. Я пожала плечами.
— Не особенно продуктивно.
Рассказывать ему правду не собиралась. Судя по всему, он тут ни при чем, спокойней будет, если и ввязываться не станет. Меньше знаешь, крепче спишь. Тем более у Даньки своих проблем хватает.
— Ты следователю про расписку и долги не говорил?
Он покачал головой.
— Зря, если раскопает…
Данька только рукой махнул.
— Он меня и так постоянно вызывает. Расспрашивает об отце. Ищет, за что ухватиться. Рестораны, личная жизнь, увлечение искусством, друзья, болезни, — замучил уже.
Я только отметила, что Артюшкин и впрямь всерьёз к вопросу подошёл. Все сферы охватил, и многие, кстати, верно. Может, и нарыл чего? Тогда почему молчит?
— Что у твоего отца за мигрени такие были? — задала вопрос. Данька нахмурился.
— А ты откуда знаешь?
— Самсонов говорил.
Данька немного помолчал, думая о своём.
— Ну они начались где-то год назад. Он не жаловался, не говорил мне даже, просто мог заметить, голова болит, и все.
— Но водителя нанял, — заметила я, Данька кивнул.
— Наверное, они были сильнее, чем он говорил. Он так всегда, не любил признавать свои слабые места. Я так понимаю, они возникали периодически, а потом резко усилились. — Данька потёр ладони, глядя на них. — Он обследовался, но ничего не обнаружил. Врачи сказали, мигрень, пересмотрите свой график жизни.
— Он не послушался?
— Куда там, — усмехнулся Данька. — Он радовался, что не рак или что-то такое, остальное типа ерунда, пережить можно.
— Ну в принципе согласна, — пожала я плечами. Данька усмехнулся, поднимая на меня глаза.
— По-моему, он сам не понимал, насколько все серьезно, — мы встретились взглядами. По спине у меня побежали мурашки, черт знает почему. — Кроме мигреней, у него начинали случаться… сдвиги.
— Сдвиги? — нахмурилась я.
— Один раз я застал его ночью в гостиной. Он вышел попить воды, а потом его сложило. Он ходил по комнате и не мог найти коридор, держался за голову, часто жмурясь. По всей видимости, было очень фигово.
— Жесть… — прошептала я.
— Ну такое случалось всего пару раз, один ещё был при дяде Гене, он, конечно, обалдел. Он тоже не думал, что это так серьёзно.
— И твой отец не обследовался снова?
— Собирался. Но не успел.
Я кивнула, поджав губы. Да уж, сложно даже представить такого мужчину, как Георгий, блуждающим по собственному дому в поисках коридора. Кошмар какой-то. Ведь это все реально могло вылиться во что-то более серьёзное.
— В итоге Артюшкин ничего интересного не надумал? Он все ещё считает нас с тобой причастными?
— Мне кажется, нет. Но о тебе он тоже много спрашивает.
— О чем именно?
— Ну… о твоём творчестве, о картинах, не выставлялась ли, продаёшь ли…
— А почему он меня об этом не спросит? — удивилась я. Да уж, Артюшкин там и о моей жизни скоро сможет книгу написать.
Данька только плечами пожал, я напряглась. Не вызывает — вовсе не значит, что не интересуется. Просто делает это не напрямую. Что тоже создаёт вопросы.
В общем, я подумала и решила наведаться завтра к Артюшкину, выставит так выставит, а вдруг нет, что интересное расскажет?
Глава 31
Позвонила ему утром, проводив Даньку на работу. Он сообщил, что я могу жить тут сколько хочу и чувствовать себя, как дома. Выделил комплект ключей и отбыл трудиться в офис.
Артюшкин моему звонку удивился.
— Случилось что-то? — спросил, когда я изъявила желание встретиться. Я промычала в ответ нечто неопределённое. — Ладно, приезжайте, — смилостивился в итоге.
