«Не знаю и знать не хочу, — поспешил откреститься от такой чести Ровас. — Мы, кстати, поговорили с куратором и очень много интересного узнали».
«Рассказывай!»
По мере того, как ей передавали слова тара Одуэя, Лина задавала множество вопросов, на большинство из которых ответов у ребят не было.
«Любопытно! — констатировала она. — Значит, до внеатмосферных летательных аппаратов местные уже дошли. Да и то, что ваш куратор проговорился о предстоящем перелёте всей империи в другой лепесток, очень важно. Я, кстати, всё время здесь пытаюсь выяснить причину постоянного перемещения империи с место на место, но не получается. Даже спросила у Кержака, он только скривился в ответ и пробурчал, что рано мне в такие вещи лезть, не созрела и лет триста ещё созревать буду. Меня это сильно насторожило, а теперь ещё информация, что они вообще хотят этот лепесток планеты покинуть. Неужто так тут нагадили, что оставаться уже не могут?»
«Всё может быть, — пожал плечами Арио. — но я бы не делал поспешных выводов. Мы ни копыта Третьего не знаем, так, краешек. Мне вот что не нравится — отношение к неодарённым разумным. Не обращали на это внимания?»
«Нет, — удивлённо отозвалась Лина. — А что с ним не так?»
«Всё не так! — отрезал юноша. — Я-то нахожусь в теле бывшего крестьянина, у которого дар проявился уже после двадцати, и многое помню из его жизни до этого. К запаршивевшим собакам у нас так не относятся, как здесь к обычным людям. Ваши тела принадлежали аристократам, причём одарённым, так что они ничего не знали, а если что и знали, то считали это в порядке вещей. Знаете ли вы, что, например, из каждой деревни ежегодно нескольких здоровых юношей и девушек приносят в жертву Лесу? Изуверским способом! Находят поляну, где растёт одно очень неприятное растение-вампир, привязывают рядом жертв, пустив им кровь, и корни этого растения медленно прорастают через их тела. Ровас однажды случайно такое видел, с тех пор он и стал таким угодливым и трусливым — перепугали беднягу раз и навсегда. Но не это главное, а то, что после того, как корни высасывают из жертв кровь, причём они в это время ещё живы и кричат, им адски больно, из самих этих корней маги выкачивают сок, после чего уходят через переносные телепорты, не обращая внимания на умирающих в страшных муках крестьян. Потому и говорю, что здесь за красивой внешней картинкой скрывается какая-то феерическая гадость. То, что посоветовала признаться, хорошо, на иномирное происхождение можно будет очень многое списать, но соблюдать осторожность всё равно не помешает».
«Жуть… — поёжилась девушка. — Ты прав, надо быть очень осторожными. Я и сама заметила, что к тем, кого считают бесполезными, здесь относятся совершенно безразлично. Но если всё же придётся жить в этом мире, то придётся как-то устраиваться. Меня заинтересовали ацлахи, способные летать в космосе. Надо бы как-то заиметь себе хоть один».
«Пока рано об этом говорить, — возразил Ровас. — Надо сначала на них поглядеть. А о рассказанном Арио мне нечего сказать, отвратительно это, конечно. И осторожными быть действительно надо. Вот только всё равно придётся рисковать, выясняя нужное. Ну вот уверен я, что мы здесь надолго не задержимся. Не могу объяснить эту уверенность, но она есть. Что думаешь?»
«Да есть одна мысль… — задумчиво произнесла Лина. — Я считаю, что мои наставники из ордена, да и граф Наргайский, меня ищут. А эти, гарантию даю, найдут. Рано или поздно. Особенно наш Кержак…»
«Хорошо бы побыстрее…»
«Время нелинейно, — вздохнула девушка. — Может, нам придётся прожить здесь не одно десятилетие, а то и не одну сотню лет».
«Не хотелось бы».
«От нас это не зависит».
«А кто его знает… Может, и зависит».
* * *
Профессор Тиэро молча смотрел на выглядящего полумёртвым от усталости Кено Гуарди. Тот сидел напротив, иногда отпивая глоток из чашки. Глаза главного безопасника Университета были обведены тёмными кругами.
— Ты сколько не спал? — хмуро поинтересовался ректор. — Что такого важного случилось, что у тебя не нашлось пары часов на сон?
— Да так, ничего особенного, — криво усмехнулся Кено. — Информацию кое-какую в закрытых архивах искал, сам знаешь, что в архив «000» никто, кроме меня и тебя, доступа не имеет. Знаешь, я и не подозревал, что предки так знатно начудили…
— Это ты о чём? — не понял Уно.
— Да всё о том же, — как-то странно усмехнулся безопасник. — О подмене Созидающих на неизвестно кого. Ты зря считал, что в архивах ничего об этом нет. Всё там есть, причём многое такое, от чего у меня глаза на лоб полезли, хотя я реальную историю знаю куда лучше тебя. Ты, например, знаешь, что Университеты создавались немногими выжившими последователями Танеа как противовес обезумевшим ивейцам и охейцам?
— Откуда ты это взял? — изумился ректор, ни о чём подобном и не подозревавший. — Это же чушь! Университеты — полностью светские заведения!
— Да-да, светские, конечно, — насмешливо бросил Кено. — Я тоже так думал, пока с документами не ознакомился. Основатели обоих — Лори Сатор и Горио Таоран, как и их вдохновитель Элхио Страгит — были жрецами Танеа! Основными заветами которого, как опять же записано в архивах, являлось преумножение знаний. После того, как всё это выяснилось, я пошёл к аватару. Он пришёл на зов. И всё подтвердил. Так что, дорогой друг, мы сели в лужу…
— Не уверен, — покачал головой Уно. — Думаю, это знание было предано забвению осознанно. Если бы в Храмах узнали, что Университеты созданы последователями Третьего, то война шла бы до полного уничтожения одной их сторон.
— Может, и так. Но что теперь делать с этим знанием — я понятия не имею. Да и что делать вообще — тоже. Война всё ближе, магистры обоих Храмов шастают друг к другу всё чаще, так что драться предстоит, скорее всего, с их объединёнными силами.
— Вот я и не понимаю, зачем ты потратил столько сил и времени на поиск пусть интересной, но в данных условиях абсолютно бесполезной информации.
— Не могу объяснить, но уверен, что ты не прав — это почему-то крайне важно, — вздохнул Кено. — Только почему — не знаю. Ладно, в своё время выясню. Ты с ректором Саторана говорил? Что он?
— Говорил… — помрачнел Уно. — Ничего слышать не хочет, утверждает, что войны не будет, а на мои слова, что нас раздавят поодиночке, только отмахивается, утверждая, что магистры — вменяемые люди и не станут устраивать войну, которая обязательно обернётся ядерными ударами…
— Идиот… — скривился безопасник. — Не понимаю, чем занята его СБ…
— Может, куплена, — предположил ректор.
— Это вряд ли. Нечего храмовникам предложить университетским, а их деньги у нас не ходят. Тут что-то другое.
— А что?
— Пока не знаю, — развёл руками Кено Гуарди. — Но выясню. Есть у меня кое-какие выходы на Леро Осарди. Мой коллега в Саторане — человек здравомыслящий. Попробую с ним переговорить.
— Попробуй, — скривился ректор. — Может, и…
