Чернота на улице и новый раскатистый залп оповестил, что сегодняшним планам не суждено сбыться. Очередная прогулка по аллее памяти отменялась. Главной задачей на повестке дня теперь было высохнуть и не простудиться.
― Где мы? ― удивилась четверть часа спустя Матвеева, когда перед спорткаром отъехали автоматические массивные ворота, впуская их на территорию частного коттеджа с гаражом на цокольном этаже, фасады которого украшали камень и декоративная штукатурка. Смотрелось красиво и… богато.
― Это дом моих родителей, ― спорткар тормознул на асфальтированной площадке.
― Они же жили с моими на одной улице.
― Жили. Но пару лет назад я купил им дом. Мама всегда хотела огород. Разбила на заднем дворе грядок, не протиснешься, чтобы что-то не задеть. Пошли сушиться, ― хлопнула дверца, водитель уже направлялся к входной двери, громыхая ключами. Неутихающий дождь его больше не беспокоил. Всё равно намок, так чего мучиться.
Ульяна пока оставалась в машине. Идти в закрытое помещение. С Кириллом. Сушиться. Сушиться ― означает раздеваться. Остаться наедине. После вчерашнего. «Плохая затея. Очень-очень плохая. Лучше поехать домой и не искушать судьбу», подумала она… и поспешила в дом, под крышей которого уже скрылся Кометов.
Евроремонт. И так чисто. Всё блестит, особенно глянцевая кухня, остров с мойкой которой делил просторный зал на две зоны: столовую и гостиную. Всё выполнено в том же минимализме, как и в квартире Кометова, но здесь обстановка успела обрасти деталями и уютом. Яркими акцентами, узорчатыми салфетками, фарфоровыми статуэтками и живыми цветами. Сразу видно женскую руку.
Пока Ульяна разувалась и робко осматривалась, Кирилл затерялся где-то на втором этаже, выйдя к ней через несколько минут в обычных спортивках и натягивая на ходу сухую футболку. Однако даже не домашний простой стиль удивил гостью, а прямоугольные очки в чёрной оправе. Обычные, для зрения.
― Что, выгляжу недостаточно привлекательно? ― усмехнулись, заметив её взгляд. ― Вот и Гриша так решил. Приходится ходить в линзах. Правда мне в них некомфортно. Глаза постоянно чешутся.
― Ну не знаю. Мне лично так даже больше нравится, ― вполне искренне ответила та. ― Сейчас ты… более досягаем.
Слово Кириллу понравилось.
― А в обычное время, что… недосягаем? ― он приблизился к Матвеевой, чтобы снять с неё шляпку и положить на столешницу из акрилового камня. Так близко… чёрт, ну почему он так близко? Тело и подсознание задорно засучали ножками, в предвкушении потирая ладошки. Здравый смысл, видя, что опять начинается вакханалия безрассудства, грустно вздохнул и пошёл искать "чё-нить вкусненькое".
― Я… я имею в виду… фанатов, ― замялась сбитая с толку Ульяна. ― Им бы понравился такой образ.
― Нет. Не понравился бы. Большая часть моей аудитории ― девчонки, которые тащатся от плохишей в косухах. Зачем им ботан? Таких у них достаточно и под боком.
― Тогда, может, пора менять аудиторию?
― Всё не так просто. Ты не знаешь всей этой внутренней кухни.
― Ты прав. Не знаю, ― стягивая мокрые волосы в жгут, покачала головой собеседница. ― И, честно говоря, не хочу знать.
― Снимай свитер. Повешу его сушиться, ― светло-кремовый верх послушно стянули через голову, оставаясь в топике. ― И джинсы.
― А есть вариант остаться не голой в доме твоих родителей?
― Я дам тебе что-нибудь из своего, тут целый склад старых шмоток. Мама по ходу коллекционирует их. Есть хочешь? Можем заказать что-нибудь: бургеры, суши, что-нибудь итальянское?
― И что дальше? Включим кино и проведём вечер под пледом за пиццей?
― Как вариант. Или ты против?
Ульяна не выдержала.
― Кометов, какие цели ты преследуешь? ― она устало потёрла лицо. ― Что между нами происходит? Для чего всё… это? Для чего здесь я? Для чего эти свидания, встреча с твоими родителями? Я уже ничего не понимаю. Мы притворяется или…
― Или?
― Или… я не знаю. Ты добиваешься чего-то конкретного? Секса? Так он уже был. Галочка в записную книжку поставлена. Что ещё тебе нужно? Или это такая хитроумная игра? Давай закончим её. Я устала, правда. Признаю, это была паршивая затея навязываться в твои деву… ― её лицо взяли в тёплые ладони и, прерывая поток бессвязной речи, оборвали поцелуем. Тем самым, что должен был случиться вчера. Полным нежности, ласки и… и…
Кирилл чуть отстранился, словно пробуя на вкус новые ощущения.
― Ну так что? ― мысленно вынеся только ему известный вердикт, снова спросил он. ― Голодная? Заказываем что-нибудь?
Всё? Продолжения не будет? Это он так даёт понять, что ему нужен от неё не только секс? Господи, что на уме у этого человека?
― Заказываем, ― практически прошептала Матвеева, на самом деле и не думая сейчас о еде. Перед глазами и в мыслях были лишь его губы, которые она снова хотела целовать. Целовать. Целовать. И целовать.
Нет. Он то ли издевался над ней, то ли преследовал какие-то свои цели, но больше не нарушал опасной дистанции и не провоцировал разбушевавшиеся гормоны. Ульяне, как и обещали, нашли ещё одни спортивки и отправили наверх, переодеваться. Попутно был сделан заказ по телефону и уже минут через тридцать курьер стучал в дверь. Ароматы ресторанных блюд из бумажных пакетов сшибали с ног с порога. Тут хочешь ― не хочешь проголодаешься. Запечённая с овощами рыба, бефстроганов, брускетте в ассорти, салаты с морепродуктами, гарнир под соусом, мамочки…
Шикарная еда заняла весь кофейный столик и половину огромного дивана в гостиной. На улице всё лил дождь, приглушённый свет добавлял интим, электрический камин навевал расслабляющие мотивы, как и позаимствованная из мини-бара бутылка вина, а по телеку шла «Рапунцель». Зашкаливающая романтика.
Сколько они так сидели? Да всё то время, пока длился мультфильм. Так по-домашнему, что совсем не хотелось, чтобы это заканчивалось. И ещё больше не хотелось, пригревшись, снова выходить на улицу, а ведь придётся. И скоро.
Неспеша были собраны пустые контейнеры, помыты вилки и бокалы.
― Как тебе полотенчико? ― насмешливо поинтересовался Кирилл.
― Какое? ― не поняла Матвеева.
― Вот это, ― он ткнул пальцем в мокрое пятно на своей футболке. Слишком погруженная в свои мысли, Ульяна потерялась в реальности и вытерла руки об него.
― А, отличное.
― Да. Я знаю. Мне тоже нравится. Ты как-то слишком напряжена, ― по телу пробежала дрожь ― это сильные руки сжали её плечи, приятно массируя. О, б-б-боже… ― Расслабься. Позволь себе просто жить. Одним днём.
