Под постом красовалось пометка: «Песочница, детский сад, школа. Стечение обстоятельств или судьба?»
Ульяна: «Стечение обстоятельств», не удержавшись, в первый раз за всё это время ответили в диалоговом окне ватцапа.
Кирилл: «Я так не думаю»
Ульяна: «Школьное фото ужасное. Меня уже тогда начало разносить»
Кирилл: «А мне нравится. Мама прислала, нашла старую плёнку. Кажется, я начинаю вспоминать некоторые моменты. Это ведь ты разбила бровь пацану льдиной на гулянке в саду?»
Ульяна: «Да»
Кирилл: «За что?»
Ульяна: «Я уже не помню. Кажется, он меня обижал»
Кирилл: «Ты всегда была драчуньей и умела постоять за себя. Почему не шарахнула меня тогда, на дискотеке табуреткой? Когда я унизил тебя?»
Ульяна: «Ты слишком сильно мне нравился. Рядом с тобой я робела и забывала, как дышать»
Кирилл: «Забавно. Теперь мы поменялись местами»
На это уже ничего не стали отвечать. Кирилл и не настаивал. Он знал, что порой молчание куда важнее слов.
Прошла неделя, а он всё не возвращался. Поездка затягивалась, а Ульяна понимала, что уже сходит с ума от желания увидеть его. Она скучала, безумно скучала. И чувствовала, что приручается. Всего за неделю её надрессировали, как собаку Павлова.
― Я угораю. Стоит меньше ста рублей. А если точнее 99, 99. Тупое разводилово. Каких лохов они пытаются наколоть? ― комментировала рекламу Кристина за вечерним просмотром кино, а Матвеева могла думать лишь о том, что ей до сих пор не пришло привычное, нейтральное, но такое нужное «спокойной ночи».
Гуляла с Елисеем, давая возможность молодым родителям отдохнуть, и надеялась, что Кометов вынырнет откуда-нибудь из угла.
Занималась в студии и мечтала увидеть его, развалившегося на подоконнике.
Сидела на парах, но лекций не слушала, листая ленту личного сайта звезды и выискивая последнюю информацию: где его видели, с кем.
Выходила из универа и надеялась увидеть знакомую машину.
Слышала за окном рёв проезжающей мимо машины и каждый раз непроизвольно вскидывала голову.
Даже ночью в баре, дорабатывая последние сцены, невольно искала знакомый взгляд в толпе, но так и не находила.
Её ломало и пугало от собственной зависимости. Особенно когда в какой-то момент сообщения прекратились. День, второй и… ничего. Рука так и тянулась позвонить, но каждый раз она одёргивала себя. Нет. Если бы что-то случилось, об этом бы уже кричала вся пресса. Но та молчала. Значит, Кирилл не звонил по другой причине. А их было две:
1. Ему всё надоело
2. Он ждёт, что она не выдержит и предпримет ответный шаг.
Если второй пункт: то это будет означать её безоговорочную капитуляцию. Этим самым Ульяна даст положительный ответ на незаданный вопрос и подтвердит, что любит его, что готова. Но если первый… то большего унижения и представить сложно. Так что в исконно женской манере она не предпринимала ничего. Просто ждала.
И дождалась. В среду утром её разбудил долгожданный звонок.
― Да, ― сонная, она пока ещё слабо соображала, что к чему. На прикроватных часах горело 5:08. Пять утра. Жесть.
― Прости, время видел, но не подумал, что нормальные люди ещё спят.
― А ты почему не спишь?
― Только приехал. Вошёл в квартиру.
На заднем фоне, смешанного шума шагов и брошенной на стол связки ключей, что-то тихонько скулило.
― Что за писк?
― Котяра жрать хочет. Вадик в последний раз его вчера утром кормил.
Ульяна потёрла слипающиеся глаза.
― Как поездка?
― Утомительная. Но плодотворная. Жаль тебя не было. Нам непременно нужно вместе съездить туда, выпить кофе на набережной. Ты была в Питере?
― Один раз. Ездили с Кристиной на выходные пару лет назад.
― Значит второй раз поедешь со мной. Можем устроить этим летом. В холодную погоду делать там всё равно нечего.
― Строишь совместные планы?
― Кто-то же из нас двоих должен это делать. Ладно. Если честно, я жутко устал. Вся ночь в дороге. Девять часов за рулём вымотают кого угодно.
― Так ложись отдыхать.
― Сейчас лягу. Просто хотел услышать твой голос. И ещё хотел напомнить про сегодня. Типа юмористическое шоу, на которое меня тащат. Ты пойдешь со мной?
― Это свидание?
― Свидание будет после.
Свидание, после которого они примут решение? Да или нет. Вместе или врозь.
― Хорошо. Куда мне подъехать и во сколько?
― Я тебя заберу.
― Нет. Не надо. Я сама приеду.
― Тогда пошлю за тобой машину. Такси не пустят на территорию.
― Хорошо.
― В четыре. Адрес скину.
― Ладно… ― Ульяна лежала на спине и смотрела в потолок, слушая как забилось в предвкушении долгожданной встречи сердце. ― Спокойной ночи? Или уже доброго утра?
― Всего сразу, ― судя по звуку, чиркнула зажигалка. ― До встречи.
― Пока.
На том конце давно отсоединились, а она всё держала трубку возле уха, заворожено уставившись на потолок и полосу света, что тянулась от не до конца задёрнутых штор. Ожила Матвеева только когда телефон, пугая от неожиданности, пиликнул. Новое сообщение с вложенным файлом. Кривозубок, свернувшись калачиком, лежал на подушке.
«Греет твоё место», пришло следом. Зараза. Да он издевается.
Логично предположить, что весь день был проведён, как на иголках. По комнате летали вещи, выуженные из шкафа. И как обычно выходило, гора росла, а надеть было нечего. Хотелось чего-то особенного. Чтобы и поразить, и одновременно наблюдать за тем, как медленно отвисает его челюсть. Правда непонятно от чего: от восторга или шока. Очередная невинная шалость. Надо ведь держать Кирилла Кометова в тонусе, а то ещё чего доброго подумает, что она покорилась.
