Он быстро шагал за ней, нагнав уже на вершине лестницы. Взглянув вниз, люди убедились, что ступени действительно спускались во двор. К несчастью, по ним уже кто-то взбирался. Обнаженный мужчина, сотворенный как будто из черного стекла.
Глава 14
Свёрл
– И теперь это единственный выход. – Амистад взмахнул клешней.
Свёрл посмотрел на дрона, потом туда, куда тот показал, – в сторону центра обширной сферы, которую они занимали, не увидев ничего, кроме дебрей ребер жесткости, но он знал, что Амистад говорил об оставшемся рабочем телепорте, который закрепило там эшетерское устройство.
Один час…
Большой тягач снаружи прилежно трудился, подталкивая их к гипергиганту. Они, полностью укрытые эшетерской сферой, теперь не видели чужое судно, но его равномерные удары уже через час выведут их за ту грань, где силовое поле, сопряженное с У-пространством, еще могло противиться притяжению солнца. Следовательно, если тягач продолжит в том же духе, через десять часов они рухнут в термоядерный костер. И что потом? Проведя расчеты, Свёрл сделал вывод, что нет такого количества энергии, которое поле не смогло бы переправить в У-пространство. Да, похоже на то, иначе зачем бы государственным и королевским силам вообще затевать эту операцию? Или они считали, что зашвырнуть полностью модифицированный Цех 101 в солнце – лучшее, что можно сделать для отражения угрозы, которую тот собой представлял? Однако вырваться из зоны притяжения гипергиганта будет нелегко, тем более что теперь у них отсутствовали двигатели.
А вдруг, несмотря на выносливость силового поля, они все равно тут поджарятся? Электромагнитные волны проходили сквозь поле, и сфера не была абсолютно непроницаема для них. Здесь уже стало слишком светло, и температура поднялась на несколько градусов – жаркие солнечные лучи проникали в микроскопические отверстия конструкции. Нет, подумав об этом, Свёрл тут же изучил систему контроля поля и увидел, что прозрачность его можно изменить, а Ткач, управлявший сейчас всем, способен сделать так, чтобы поле полностью блокировало электромагнитное излучение. Впрочем, он понял еще кое-что: виток, лежавший в У-пространстве, является ключом, и, если этот ключ повернуть слишком сильно, они обречены.
– Ну, уходим? – спросил Амистад.
– Давно пора, – пробормотал Бсорол, вцепившийся в одну из ближайших опор.
– Ты же так не думаешь, – заметил Бсектил, сидевший на той же балке чуть ниже.
– Может, да, а может, нет, – загадочно ответил Бсорол.
– А каковы на вкус «трезубцы»? – встрял один из вторинцев, явно желавший присоединиться к беседе, но не вполне понимавший, как это сделать.
Свёрл развернулся, посмотрел на него в упор, гневно защелкал мандибулами, еще больше раздражаясь от того, что звук в вакууме не передавался. Дальнейших комментариев не последовало, и он принялся изучать свое окружение. Они с Амистадом расположились на корпусе грузовоза, который дети Свёрла покинули, пожелав найти лучшее место для наблюдений. Грузовоз стоял на плетеном дне уже замкнувшейся сферы. Отверстий, способных пропустить нечто большее, чем молекула, в поверхности не наблюдалось.
– Странные у тебя отношения с детьми, – заметил Амистад, – для прадора.
– Но интересные, – сказал Свёрл.
– Угу… ну, так как думаешь, надо нам уходить?
– Рано еще решать, – расплывчато ответил бывший прадор.
Он будет ждать до последнего, до того момента, когда разрушение станет неминуемым, а потом он и его дети пройдут через телепорт. Какой прием ждал их по ту сторону – это уже второй вопрос. Однако был ведь еще уткотреп.
Свёрл связался с некоторыми отдаленными зондами из тех, что он разослал по всей сфере. Ткач как раз заканчивал с устройством, построившим этот шар. Всё еще зависнув, подобно пирамидальному Будде, в вакууме, он наблюдал за вращавшейся машиной – сейчас ее диаметр не превосходил пары метров. Устройство несколько часов назад проглотило остатки завода и, аккуратно выделяя материал, связало наконец два полушария воедино. Недавно оно возвело возвышавшуюся над полом колонну и теперь двигалось по постепенно расширявшейся спирали, укладывая на верхушку столба платформу, а само при этом медленно съеживаясь.
Так что же намеревается делать Ткач?
Он наверняка был в курсе ситуации, но, похоже, она его совершенно не заботила. Решил ли он – за десять прошедших часов – покинуть это место? Что ж, если Ткач уйдет, Свёрл последует за ним.
Когда устройство доделало платформу, а само сократилось до полупрозрачного шарика всего-то в тридцать сантиметров диаметром, истекал последний час. Ткач протянул клешню, и машинка, поднявшись, устремилась к эшетеру, еще больше уменьшаясь на лету. Сканирование показало, что ее массой можно уже пренебречь. В последний момент, добравшись до клешни Ткача, шарик стал размером с жемчужину. Ткач, как пинцетом, защемил устройство двумя когтями, после чего убрал его в маленькую коробочку, находившуюся на его перевязи с инструментами. Вот так вот: то, что разорвало на части и переплавило гигантскую космостанцию, превратилось в горошину, в штучку меньше человеческого глазного яблока.
– Ты видел? – спросил Свёрл.
– Конечно, – ответил Амистад, – и, вероятно, думаю то же, что и ты: существо, способное создавать подобные технологии и управлять ими, может не слишком беспокоиться о том, что собираются делать государственные и королевские корабли.
Свёрл как раз об этом не думал – но теперь задумался. В сущности, государственные ИИ были правы, пытаясь ограничить и сдержать Ткача. Существо это, как-никак, являлось продуктом сверхпродвинутой цивилизации, которая тысячелетиями вела междоусобные войны с применением джайн-технологий.
Ткач проплыл вперед и опустился на платформу. Он сделал несколько небрежных на вид жестов клешнями, и в ответ из помоста начало вырастать нечто вроде плесневых грибков, которые тянулись вверх на тонких ножках и покачивали широкими плоскими шляпками. Снова пошевелив клешней, уткотреп заставил один из этих грибов наклониться к нему, после чего запустил клешню в плоскую шляпку и произвел какую-то манипуляцию. Массивное сооружение дрогнуло, напряглось, наполнилось электроразрядами вроде огней святого Эльма. Поразглядывав всё это, Ткач повернул голову, уставился прямо на зонд, через который наблюдал Свёрл, ухмыльнулся по-уткотрепски, и вдруг Свёрл обнаружил, что его доступ к внешним датчикам больше не заблокирован.
За последние несколько часов снаружи произошли кое-какие изменения. Корабли кружили вокруг сферы. Свёрл был сперва озадачен их поведением, пока не увидел, что некоторые из них прибегали к помощи тепловых лазеров, сбрасывая газ и плазму. Круги они нарезали, чтобы по очереди прятаться в тень шара, спасаясь от жары. С одной стороны всё заслонял собой гипергигант, с другой уже не было видно звезд: всё словно купалось в жидком сиянии.
– Непроницаемость поля падает, – отметил Амистад.
