Обнимаю его всем телом, он держит меня под голые ягодицы, и одним пальцем касается промежности. Подушечкой растирает по коже смазку, и я с запозданием замечаю, что сама до сих пор возбуждена. Подумать об этом мешает тусклый и бесстрастный голос Артура из-за двери:
— Открывайте.
Глава 49
— Юля здесь? — спрашивает Артур, когда Алан открывает дверь.
— Да.
— Всё с ней нормально?
— Да.
— Покажи.
Стою сбоку от Алана, за сушилкой, и кутаюсь в халат. Алан не двигается, раздумывает. Артур так и топчется за порогом, не заходит, молча ждёт.
Алан шире открывает створку, показывает меня. Артур мельком смотрит, успеваю лишь заметить, как у него дёргается щека, желваки танцуют лезгинку, перекашивая лицо.
— Благодарю, — говорит он. Отступает, его загораживает кресло, он пропадает, его шаги удаляются, и перед тем, как хлопает дверь, звучит напутствие. — Езжайте в гостиницу. И трахайтесь там.
В номере торчит Андрей. Алан щурится.
— Это ты его позвал?
Андрей жмёт массивными плечами. Сверху он голый, шелковые пижамные брюки болтаются на узких бедрах. Представляю, что Алан его выгнал, тот спустился в бар за Артуром…
И нажаловался?
Он стоит, облокотившись на шкаф, сунув руки в карманы. Медленно отлипает и растирает ладонями лицо.
— Потому, что это пора заканчивать. Мы только и делаем, что срёмся из-за тебя, — говорит он обличительно, чуть поморщившись. — Один раз. Сесть и всё решить.
Алан косится на меня.
— Надо его догнать. Мало ли. Куда он рванул.
— В бар. Куда ещё.
— Дайте пройти, — расталкиваю их с пути и лезу в шкаф за чемоданом.
В голове на все мотивы играет фраза "езжайте в отель". Трахайтесь там. Не здесь. То есть Артур отпускает меня, так просто, без скандалов, всё?
Сбрасываю халат и влезаю в слаксы, натягиваю свитер, слышу, как открывается и закрывается дверь.
— Куда ты собралась? — Алан идёт за мной, я проверяю сумку.
Документы, карточка с деньгами за машину, телефон, всё есть.
— Юля, — он удерживает за руку.
— Ну чего? — оборачиваюсь. Он остался один, Андрей, похоже, пошел за Артуром. Может, они вернутся.
"Сидеть и решать". Под водочку. Рыбку. Соленые огурцы.
— По горло сыта разборками, — шнурую ботинки, достаю пальто, вешаю сумку на плечо.
— Куда ты поедешь? — вместе выходим в коридор, он вскидывает к глазам запястье с кожаным коричневым ремешком часов. — Ночь уже.
— В гостиницу. Артур посоветовал, — пропускаю обнимающуюся парочку и захожу в лифт.
Плечом он мешает дверям закрыться, смотрит сквозь меня и что-то прикидывает. Ступает в лифт.
— Отвезу тебя.
— Я на такси.
— Перестань.
— Тогда дай ключи просто. Сама доеду. А ты иди. Решай вопросики.
— Сам разберусь, Юля. Куда мне идти.
Перед зеркалом расчесываю пальцами спутанные волосы. Ещё влажные. Наши отражения по ту сторону рядом, близко, на высокой платформе я даже достаю ему до плеча, мы выглядим одной из парочек, наподобие той, что вышли навстречу, счастливые, хихикающие, будто бы пока катили наверх в номер, успели друг друга немножко облапать.
И, может быть, где-то в Зазеркалье есть я и он, и мы, правда, вместе.
А этот мир не для нас.
Спускаемся под землю, и на гулкой, холодной парковке громким эхом шаркают наши шаги. Останавливаемся у красной мазды, и я тяну ладонь.
— Договоримся, где оставлю машину. Ты потом заберёшь.
Он медлит, вертит в пальцах ключи, серый внимательный взгляд скользит по моему лицу.
Переминаюсь с ноги на ногу. Тороплюсь. Неизвестно, что придет в голову Артуру. Кошусь на тамбур. Знаю, что в любую секунду оттуда покажется его фигура.
И он скажет: я пошутил. Никаких гостиниц. Отныне ты не выйдешь из дома, даже если небо рухнет.
Никогда.
В соседнем ряду выдвигается машина.
Белая Ауди.
С мерным звуком работает двигатель. Ауди плывет к нам. Я прирастаю к месту.
Артур не в баре, он туда не вернулся, и зря Андрей его ищет. Он за рулем, видит нас двоих вместе, опять, тормозит рядом. Опускает стекло. Буднично, с меланхолией, сообщает:
— Я тут сижу и думаю. Лучше купить пистолет и застрелить вас нахер. Или не париться, а сходить на кухню за ножом.
Он говорит с Аланом, меня не видит, и от его спокойствия и пустого взгляда по позвоночнику противно ползет пот.
Помолчав, Алан так же спокойно кивает.
— Не надо на кухню. И покупать ничего не надо. Оружие в бардачке лежит, — он сдвигает меня в сторону. Открывает машину. Лезет в салон. Выныривает с пистолетом и грубо, за шею, как преступницу, пихает меня за руль. — Поезжай. Осторожнее. Не гони только.
Машинально сдвигаю колени, когда он кидает в них брелок.
— Ладно, давай по-честному, — Артур выбирается на парковку. — С двадцати шагов. Я первый.
— Хорошо.
— Если промажу — стреляешь ты.
— Я не промахнусь.
— Я знаю. Всё равно. Или я, или ты.
— Понял.
Слушаю эти приготовления, уверенные мужские голоса, словно они обсуждают партию в тире, пальбу по тарелкам, взглядом мечусь по таким похожим лицам, с одинаковой решимостью в глазах, и убеждаюсь, что они спятили.
— Алан, — неуверенно зову.
— Я сказал. Брысь отсюда, — он хлопает дверью водителя, отрезая меня от них.
Сквозь стекло смотрю на Артура. Ловлю его взгляд. Быстрый, краткий, он словно со мной прощается насовсем, и мне становится ещё хуже.
Включаю зажигание. Рука трясётся. Руль тяжёлый. Отползаю на пару метров и останавливаюсь.
В зеркале вижу, что Артур берет пистолет. Поворачивается спиной и широкими шагами отсчитывает расстояние.
Верчусь в кресле, вокруг глухая тишина, никто не уезжает, не приезжает, ночь, пустой паркинг. Есть, наверняка, камеры, но охрана могла не заметить возню. Или заметила, но не успеет.
Артур оборачивается. Алан не двигается, напряжённая поза, прямая спина, кажется, что он не в двадцати шагах, а чуть ли не в упор, очень близко, Артур его застрелит. А если промажет, то Алан в него точно попадёт. У меня на глазах, бам.
Хватаюсь за ручку, готова выпрыгнуть. Нет, нельзя. Наеду машиной. Разгоню их. Нет, скорее задавлю.
