Расширяет свой серп в полный лучистый круг.
Так на белом снегу рдеет багряный цвет.
Так, покрытый росой, пастырь дубравных стад
Видит, как на заре нежно алеет твердь.
Вырванный ты из уз дочери Фазиса,
Ты, привыкший ласкать в трепете, без любви
Разъяренной жены груди немилые.
Обойми же теперь деву Эолии,
О, счастливый жених, милый родителям.
Приступай, молодежь, к играм дозволенным,
Прибаутки-стихи сыпьте со всех сторон:
Редко можно господ в шутках затрагивать.
О блистающий знатный род тирсоносца Лиэя,
Время уже наступает возжечь вам факел сосновый.
Вялыми пальцами двиньте, колебля священное пламя.
Пусть нас градом острот осыплет стих Фесценнинский!
Пусть резвится толпа. Пусть молча уходят во мраке,
Кто беглянкой себя отдает чужеземному мужу.
Действие второе
Медея. Кормилица
Медея
Погибла я. Напевы Гименея
Пронзили слух… едва, едва могу
Беде поверить. Как ты мог, Язон мой,
Отняв отца, отчизну и престол,
Меня одну покинуть на чужбине?
Мои благодеянья он презрел:
Забыл, что я моей волшебной силой
Пред ним смиряла море и огонь.
Иль верит он, что все мои злодейства
Истощены? Как мечется мой ум
Туда, сюда, ища дорогу к мести.
О, если б брата он имел. Жена
Есть у него… я на нее направлю
Удар меча. Нет, это не довольно
Для бед моих. Нет, преступленья все,
И греческим и варварским народам
Знакомые, должна я совершить.
Пусть злодеянья прежние твои
Тебя подвигнут: украшенье царства
Похищенное, малолетний спутник
Безбожной девы, закланный мечом,
И прах его, развеянный по морю
В глазах отца, и старца Пелия
В котле кипящем сваренные члены.
Как часто кровь я проливала. Но
Не из вражды: одной любви безумье
Меня влекло… Но мог ли мой Язон
Противиться, подпав чужому праву?
Нет, он скорей был должен встретить грудью
Железо! Тише, тише, скорбь моя!
Не свирепей! Когда возможно, пусть
Язон живет и будет мой, как прежде.
Когда ж нельзя, пусть все-таки живет
И, помня о моих благодеяньях,
Щадит меня. Креонта вся вина,
Который, властью злоупотребляя,
Мой расторгает брак, берет детей
У матери, преступно разрушает
Союз любви, упроченный детьми.
Пусть он один погибнет и потерпит
Заслуженную кару: дом его
Я в груду пепла обращу. Малея,
Держащая в заливах корабли,
Увидит столб колеблемого дыма.
Кормилица
Молчи, молчи и жалобы свои
Глубоко затаи. Кто терпеливо
В безмолвии выносит раны, тот
За них воздаст. Сокрытый гнев опасен,
Но он теряет, вырвавшись на свет,
Возможность мести.
Медея
О, та скорбь ничтожна,
Которая рассудочность хранит
И прячется. Не скрыть больших страданий:
Хочу идти напротив.
Кормилица
Удержи
Неистовый порыв, моя питомка:
Ведь и покой едва тебя хранит.
Медея
Судьба боится храбрых, давит трусов.
Кормилица
Похвальна доблесть, но когда уместна.
Медея
Всегда уместна доблесть.
Кормилица
Никакой
В твоих делах печальных нет надежды.
Медея
Кому надежды нет, ни в чем не будет
Отчаиваться.
Кормилица
Далека Колхида,
Супруг тебе не верен, ничего
От всех богатств тебе не остается.
Медея
Медея остается: в ней ты видишь
Огонь, железо, молнии богов.
Кормилица
Страшись царя.
Медея
Отец мой был царем.
Кормилица
Ты не боишься войска.
Медея
Нет, хотя бы
Оно возникло из земли.
Кормилица
Умрешь.
Медея
Хочу.
Кормилица
Беги!
Медея
Раскаялась я в бегстве.
Кормилица
Медея…
Медея
Буду скоро таковой.
Кормилица
Ты – мать.
Медея
Ты видишь, от какого мужа.
Кормилица
Колеблешься бежать.
Медея
Я убегу,
Но раньше отомщу.
Кормилица
Настигнет мститель.
Медея
Нет, я его сумею задержать.
Кормилица
Безумная, оставь свои угрозы,
Смири свой дух мятежный: мы должны
К тяжелым временам приспособляться.
Медея
Судьба у нас отнять богатство может,
Отнять не может дух! Но дверь дворца
Под чьей рукою скрипнула? То сам
Креонт, надменный властелин пелазгов.
Креонт. Медея. Кормилица. Слуги
Креонт
