Однако вернемся к нашей теме. Когда повсюду Род человеческий укрепился в результате торжественных обрядов при бракосочетаниях, тогда возникли народные Республики, и еще много позже – Монархии. В них посредством смешанных браков с Плебеями и наследования по завещаниям была нарушена замкнутость сословия Благородных, вследствие чего постепенно и богатства ушли из Благородных Домов (так как выше полностью было доказано, что до 309 года от основания Рима, когда Римские Плебеи добились, наконец, от Патрициев приобщения к коннубиям, т. е. к праву заключать торжественные браки. Плебеи заключали лишь браки естественные). Но даже и в этом столь несчастном состоянии почти что презреннейших рабов, как нам об этом рассказывает Римская История, Плебеи не могли претендовать на то, чтобы породниться с Благородными. В этом заключается одна из тех величайших вещей, о которых мы говорили в первом издании настоящего Произведения: если не подвести наших Оснований под Римскую Юриспруденцию, то Римская История оказывается еще более невероятной, чем Мифическая История Греков, как ее рассказывали нам до сих пор; относительно последней мы не знали, что именно она хотела сказать; относительно же Римской Истории мы ощущали в нашем существе совершенно обратный порядок человеческих желаний: в истории получалось так, что несчастнейшие люди с самого начала претендовали на благородство в распре из-за коннубий, потом на почести в споре из-за допущения их к Консульству и, наконец, на богатства в последней претензии на Жречество, тогда как в соответствии с общей и вечной гражданской природой люди сначала жаждут богатств, потом – почестей и в конце концов – благородства. Поэтому необходимо приходится сказать, что после того как плебеи добились от благородных dominium certum на поля посредством Законов XII Таблиц (выше мы показали, что это был второй в мире Аграрный Закон), и так как они оставались еще чужестранцами (ибо такая собственность допускалась и для чужестранцев), тогда они на опыте убедились, что не могут передавать ее ни в порядке законного наследования (ad intestato) своим родственникам (не заключая между собой торжественных браков, они не имели ни suitas, ни agnatio, ни gentilitas), ни еще того меньше – в порядке завещаний (in testamento), так как они не были гражданами (и не следует этому удивляться, так как Плебеи были людьми весьма мало разумными, как нам доказывают это законы Furia, Voconia, Falcidia, – все три были Плебисцитами): плебеи особенно в них нуждались, так как законом Falcidia они осуществили, в конце концов, свое давнишнее желание, состоящее в том, что наследство не должно поглощаться легатами. Поэтому, убедившись через три года, что после смерти плебея отведенные ему поля возвращаются к благородным, Плебеи под видом коннубий выставили претензию на Гражданство, как это было рассмотрено выше. Однако Грамматики, смущенные Политиками, которые воображали, что Рим был основан Ромулом в таком состоянии, какое характерно для современных городов, – эти Грамматики, говорим мы, не знали, что Плебеи героических городов в течение многих веков считались чужестранцами и что именно поэтому они заключали между собою естественные браки; в силу этого Грамматики не замечали, что они защищают как расходящееся с фактами, так и словесно не совсем латинское выражение: в Истории сказано, что Плебеи tentarunt Connubia Patrum, а не cum Patribus
{619} (законы о Коннубиях говорят, например, так: patruus non habet cum fratris filia connubium
{620}), как об этом говорилось выше; если бы Грамматики это заметили, то они, несомненно, поняли бы, что Плебеи претендовали не на право родниться с Благородными, но на право заключать торжественные браки, принадлежавшее Благородным.
Если рассмотреть теперь порядок наследования по закону, как он устанавливается Законами XII Таблиц (умершему Отцу Семейства наследуют в первую очередь sui, при отсутствии их – agnati, а если нет и их, то gentiles), то Законы XII Таблиц окажутся для Римлян Салическим Законом, которого в первые свои времена придерживалась также и Германия. Поэтому можно предполагать, что такой же закон существовал и у других первых наций времен вернувшегося варварства. В конце концов он остался во Франции, а вне Франции – в Савойе. Это право наследования, весьма удобно для наших целей, Бальдус называет Jus Gentium Gallarum
{621}; совершенно так же такое римское право наследования (agnati и gentiles) справедливо можно назвать Jus gentium Romanarum
{622}, а если прибавить слово Heroicarum
{623}, что более соответствует Romanum, то мы получили в точности Jus Quiritium Romanorum
{624}; выше мы доказали, что это право и есть Естественное Право, общее для всех Героических Народов. Ничто, как будто, не меняется в сказанном нами по поводу Салического Закона, исключающего женщин из права Престолонаследия, если даже женщина Танаквиль правила Римским Царством: ведь в Героическом способе выражения это значит, что царствовал слабодушный Царь, которым правил ловкий Сервий Туллий; он захватил римское царство при поддержке Плебса, которому он уступил первый Аграрный Закон, как было показано выше
[247]
{625}. Аналогично такой именно Танаквиль в героическом способе выражения времен вернувшегося варварства женщиной называли папу Иоанна (против этого мифа Аеоне Аллаччи написал целую книгу), так как он обнаружил большую слабость, уступая Фотию, патриарху Константинопольскому (как это хорошо отметил Барониус, а после него – Спонданус). Итак, устранив эту трудность, мы по-прежнему утверждаем, что первоначально Jus Quiritium Romanorum обозначало Jus Naturale Gentium Heroicarum Romanarum
{626}. И совершенно так же при императорах существовало такое право, которое Ульпиан определяет в следующих полных серьезной важности словах: Jus Naturale Gentium Humanarum
{627}; оно вводится в народных Республиках, а еще того больше – при Монархиях; поэтому и заглавие «Institutiones» нужно было бы читать так: De Jure Naturali Gentium Civili
{628}, не только отбрасывая запятую (вместе с Германом Вультеусом) между словами naturali и gentium, но и союз et перед словом civili и добавленное Ульпианом второе слово – Humanarum. Ведь Римляне должны были придерживаться своего собственного права, такого, каким они ввели его в век Сатурна и каким они сохраняли его сначала в обычаях, а потом в законах: Варрон также в своем великом Произведении «De Rerum Divinarum et Humanarum» рассматривал все Римские вещи как имеющие исключительно туземное происхождение, совершенно не смешанные ни с чем иностранным.
