– Вот и чудно. Приступаем…
Из тени подъезжавшего броневика вынырнул мотоциклист.
– Эй, сюда давай! – заорал Шилов, видя, как тот заворачивает в сторону, где был помощник. Ещё чего не хватало! Он командовал взятием укреплений, ему и сообщать об их захвате.
Мотоциклист, лихо развернувшись, поехал к нему.
– Ну что, можешь доложить, что позиции взяты.
– Хорошо. – Мотоциклист не проявил к известию особого интереса. Кивнув в ответ, он дважды газанул и укатил к расположению кавалеристов.
Спустя пару минут из подъехавшего броневика вылез Мельников и смерил Шилова взглядом, в котором ясно читалось раздражение.
– Какие наши потери? – услышал он.
– Нет их. Без них обошлись. – Терпеть этого хлюста Иван не собирался. Ишь, выискался гусь.
– Отлично. – Душевные терзания комота тот не заметил или не посчитал нужным это сделать. – Тогда почему начали раньше? Приказом сигналом о начале штурма являлась красная ракета!
– Белокитайцы собрались атаковать! – выдал Иван, едва услышав вопрос этого «беляка».
– Хм, – кашлянул с прищуром и откровенно, словно на сельского дурачка, посмотрел на него Мельников. – Что ж, это, конечно, меняет дело. Пленные есть?
Столь простой вопрос поставил Шилова в тупик. Да что же это такое? Как он на эту должность попал?
– Ладно, если есть, заприте их в любом блиндаже. Выполнять.
Ругаясь про себя самыми последними словами, Иван пошёл обратно к копошащимся бойцам. Нет, ну каков, а? Ни тебе спасибо, ни пожалуйста. Ещё и пленных ему подавай. Нет, надо обязательно доложить о нём в особый отдел. Последние слова Иван произнёс вслух, хоть и тихо, но пробегавший мимо него заряжающий их услышал…
– Радист!
На голос командира тот высунулся из брони.
– На частотах тишина?
– Да.
– Тогда бди. Может, позже в эфир выйдут и указиловку дадут. – И, чуть хмыкнув, произнёс для себя: – Если достанем.
– Ясно. – Семён сразу нырнул обратно.
Хотя командира он слышать не мог, но сомнения с Мельниковым разделял. Для остальных же связь с командованием была сродни сказке. Похоже, тот её и решил поддерживать, что называется, до последнего.
Нормального доклада от сапёра я не дождался. Понятно, что человек только что из первого в своей жизни боя. У него кровь ещё бушует в жилах. Но и предел должен быть! Так-с, а где у нас герой-разведчик? Раздражение, копившееся внутри, при виде Самойлова начало расти.
– Хм, Василий, а скажите, отчего это я не увидел в небе фейерверк?
– О, это весьма грустная и поучительная история. Вы будете от неё рыдать.
Фраза в одесском стиле меня насторожила.
– Не знаю о душевных порывах того индивида, что начал устраивать шухер посреди ночи. Может, мама его так воспитала, может, улица, но этот шлимазл чуть не обгадил нам всю малину.
– А если конкретнее? – оценив стиль и экспрессию, потребовал я.
– Тогда всё очень хреново. – Отбросив ёрничество, он перешёл на суконный язык доклада: – Моя группа выдвинулась к блиндажу номер два, подгруппы три и четыре – к двум «башням». Внезапно со стороны блиндажа номер один раздался глухой хлопок взрыва, а следом пулемётная очередь. – Скрипнув зубами, Василий с трудом удержался от мата. – Хорошо, заряд был подготовлен заранее. Да и сапёр не сплоховал, а тут же опустил «подарочек» в дымоход. Рвануло знатно, и пока внутри в себя не пришли, я добавил гранату. Дальше Нобель внутрь пару очередей дал, и на этом всё.
– Постреляли? – уточнил я у него.
– Да, – спокойно подтвердил Самойлов.
– Ладно. Не тот момент. По подгруппам что?
– А ничего. Заряд внутрь – и все дела.
– Ясненько. – Исказившая моё лицо усмешка сказала Василию всё. – Ага, белокитайцы ему привиделись. И что характерно, стоит уродец дефективный и с честными глазами врёт.
– Присматривать надо за гнидой.
– Вот и займись. А то чую, нагадит и подставит нас под молотки.
– Понял. Вон к тебе идут.
– Обиделись на меня, Вениамин Александрович? – обратился я к подходящему журналисту.
– Даже не знаю, что ответить. – Задумавшись, он машинально достал пачку папирос. – Извините.
– Ничего, курите. Мы не в окопах. И огонёк нас уже не выдаст, после того, как мы тут нашумели.
– Товарищ Мельников, а как вас по имени?
– Алексей.
– Очень приятно. С одной стороны, я ведь должен быть рядом с бойцами. Но вы наверняка мне это запретили бы?
– Естественно.
– А с другой стороны, у вас мало бойцов, и вы решили усилить мной охрану грузовиков. Как говорится, лишняя винтовка не помешает.
– Я очень рад, что вы меня поняли. А теперь забирайтесь в броневик. – Увидев его недоуменный взгляд, пояснил: – Как снайпер, вы мне нужны именно здесь. Бывают цели, на которые жалко тратить снаряд. Или пули от пулемёта. А вы вполне можете заменить и то и другое. Подойдите к Филькову, это наш радист, он вам гарнитуру даст.
– Простите, что?
– Он покажет и расскажет, – улыбнулся я, представляя выражение лица нашего нового члена экипажа. Закончив с прессой, я пошёл к грузовикам. Снующие туда-сюда бойцы таскали всё, что имело хоть какую-то ценность. Пора прекращать, а то они сейчас всё тут заполонят. – Всё, хорош. По машинам. – Несмотря на стоны интенданта, что надо ещё хоть пять минут, я загнал-таки всех по местам. Убедившись, что к маршу всё готово, запрыгнул в броневик. – Радист, что с эфиром? – поинтересовался у него, хотя в возможность связаться с командованием не верил.
– Ничего. Пока молчат.
– Мигни мотоциклистам, чтобы начинали движение. – Ждать больше было нельзя. – Экипаж, всем усилить наблюдение. Вперёд…
Вот уже час, как двигаемся вглубь китайских тылов. Впереди, метрах в двухстах, подобно борзым, ищут противника кавалеристы Сороки. Вспомнив, с каким выражением лица сидел Шилов, узнав, что именно ему придётся брать китайские позиции, злорадно усмехнулся. Ничего, в журнал мы всё запишем, хех, а там пусть доказывает, что он не верблюд.
Комвзвода выслушал план захвата этой «занозы» и полностью поддержал меня. На то и был расчёт: риск мой, а слава, как непосредственного командира, его. За одним малым нюансом: повторить он не может. Нет опыта у подчинённых, да и у него знаний особо нет, верхушки. И честно скажу, это плохо, но лезть с учёбой… увольте.
Я предварительно послал Самойлова и обоих проводников пошукать, что творится у китайцев. Сведения об отсутствии караульной службы (ну, один часовой, и тот стоит, словно в наказание за провинность) внушали здоровый оптимизм. Правда, Шилов всем своим видом пытался дать понять, как он недоволен (подозреваю, ему не хотелось лезть под пули), но приказ оспорить он не пытался. И между прочим, именно разведчики Самойлова с пулемётами и «закупорили» китайцев, когда те полезли было из блиндажей. Сейчас мы в его подбрюшье, и, по идее, нам должны попадаться самые лакомые цели: артиллерия и обозы на марше. Вот только его пока не обнаружили, а это плохо, прошли уже с десяток километров, а никого не видим. Спят они, что ли?
