Сделав, как сказал сэнсэй, я с огромным волнением уставилась на сжатые мной ладони отца. Получится или нет? Окажет ли какой позитивный эффект?
Внезапно тело отца дрогнуло, а затем стало меняться. Руки стали длиннее, рубашка порвалась на плечах под взбугрившимися мышцами, мышцы груди приподнялись, талия стала уже. Дмитрий, изумленно посмотрев на все это, приложил ухо к груди.
– Сердце бьется! – радостно сказал он, – сработало!
Я просто завизжала от радости!
Сэнсэй тоже радостно улыбнулся, но массировать точки под коленями не перестал. Я этому только обрадовалась – сэнсэй изучал искусство акупунктурного массажа десятилетиями, у лучших специалистов этого дела по всей Азии, говоря, что хороший воин должен уметь не только калечить, но и лечить. Он мог снять им жуткую головную боль за пять минут, вылечить от простуды или фарингита без всяких лекарств, и моему отцу, конечно, его умелые руки сейчас очень нужны.
Глаза отца дрогнули, и открылись. Несколько секунд он смотрел прямо в небо, затем повернул голову, посмотрев на меня. Но я не увидела в его взгляде ни узнавания, ни ласки, обычной, когда он смотрел на меня. Да ладно, я была бы согласна и на гнев, на все, что угодно, лишь бы отец снова был здоров!
– Папа, ты в порядке? – испуганно спросила я, вспомнив, что медуза шарахнула моего отца молнией. Неужели она повредила ему мозг, и он не узнает меня?
Но отец не ответил, лишь безразлично смотрел на меня. Я заметила, как помрачнело лицо сэнсэя. А Дмитрий стыдливо отвернулся от меня, как человек, который стесняется смотреть на того, кому сообщили плохие новости.
– Не робей, Ю-тян! – попытался ободрить меня сэнсэй, – такое бывает после электрошока. Я в этом не большой специалист, но такие истории слышал. И в прежние времена люди часто возвращали себе память, а уж теперь, когда вокруг нас столько чудес, мы обязательно поможем Сатору, ты и не сомневайся!
В следующие пять минут ничего не изменилось. Отец все также безразлично лежал, уставившись в небо, и ни кого из нас не замечал. Мы даже снова запели гимн – никакой реакции.
– Ладно, пока что самое главное – он жив! – сказал сэнсэй.
– Может быть, его нужно отвезти в больницу? – спросила я.
– Боюсь, от такого в больнице помочь не в состоянии, – покачал головой сэнсэй, – мы сделаем иначе. Отнесем его в машину, один из нас останется сторожить Сатору, двое других вернутся и продолжат охоту на монстров. Нам повезло с этими двумя зарядами, очень повезло, даже и не знаю, какой из них помог вернуть его к жизни. Наша цель – набрать еще таких же, и давать их усваивать твоему отцу, пока его голова не вернется в норму. Я глубоко верю в то, что время чудес для нас только начинается, и мы сможем помочь твоему отцу!
Сэнсэй утешил меня. Говорил он с такой глубокой убежденностью в своей правоте, что ему было невозможно не верить. Дмитрий подошел к отцу, и сэнсэй было встал помочь ему, но русский покачал головой с доброй улыбкой, и бережно взял моего отца на руки. Казалось, семьдесят килограмм, которые весил мой отец, он вовсе и не замечает. Мы отправились к машине, сэнсэй шел впереди, уводя нас подальше от больших деревьев с низкой кроной, я страховала сзади. Добрались до машины, устроили отца максимально удобно на разложенном заднем сиденье.
– Дмитрий, боюсь, именно тебе придется остаться с больным. Нельзя рисковать его жизнью – из нас троих только ты в одиночку уверенно справишься с любым монстром, который решится напасть на машину, – сказал сэнсэй, – да и в целом, за ним нужно постоянно присматривать, он пока явно не в себе.
– Ничего страшного, сэнсэй, я присмотрю за Сатору, и воспринимаю это как почетное поручение! – вежливо поклонился русский, в ответ на лестные для него слова учителя. А я поняла, что действительно, так и есть – именно Дмитрий со своей огромной силой и топорами гарантированно никого к отцу не подпустит. Так что это не лесть со стороны сэнсэя, а трезвая оценка фактов. Хотя, с моей точки зрения, сэнсэй бы тоже справился. А вот я – не факт.
Я благодарно поклонилась русскому, когда мы с сэнсэем вновь отправились в лес. А тот кивнул мне, и поднял сжатый кулак – мол, держись!
Оставшись вдвоем, мы стали еще более осторожны. Я отбросила в сторону, как учил меня много лет сэнсэй, все посторонние мысли, даже об отце. В конце концов, то, чем мы занимаемся сейчас, может дать ему шанс быстрее вернуться в нормальное состояние. Мою осторожность подтолкнуло и наставление сэнсэя.
– Будь внимательна! Еще недавно мы были уверены, что все монстры мохнатые и рыжие, огромного роста. Сейчас мы столкнулись с новым видом. Никто не гарантирует, что их тут не десять, или двадцать разновидностей. Все, что вызывает подозрения – оценивай на предмет опасности, и не стесняйся тревожить меня. Я знаю, что ты очень вежливая и дисциплинированная ученица – не позволь условностям и вежливости убить нас. Сейчас мы полностью равные партнеры на опасной вылазке, при необходимости не стесняйся, кричи на меня и приказывай, если точно уверена, что спасительным будет делать именно то, что ты считаешь нужным.
Хорошо, что я шла впереди сэнсэя, когда он все это говорил, потому что от услышанного у меня глаза стали огромными, как блюдца. Ну, по крайней мере, у меня было такое ощущение. Орать на сэнсэя??? Приказывать ему??? Да мне легче сдохнуть прямо на месте!
– Надо, кстати, дать имена двум разновидностям монстров, с которыми мы уже столкнулись. Есть идеи? – спросил меня сэнсэй.
Я инстинктивно поняла, что добрый учитель пытается меня отвлечь от грустных мыслей об отце. Не так уж срочно было играть в это именование монстров.
– Дмитрий однажды назвал рыжих годзиллами. Мне было смешно, но название вполне подходит. А того, что напал на отца, можно назвать медузой, уж больно он на нее похож, – ответила я, ценя заботу учителя.
– Пусть так и будет, – согласился он, – ну ладно, мы достаточно далеко отошли от машины, чтобы не приманить к ней монстров. Запеваем гимн!
И мы снова громко запели «Царствование императора». Как я ни старалась не вспоминать о том, что еще полчаса назад мы пели его вместе с отцом, от этих мыслей избавиться не удалось, и в глазах снова защипало. Пришлось вонзить ногти в ладони, напоминая себе, как много сейчас поставлено на карту – мы должны убить как можно больше монстров, чтобы получить призы, подходящие для ускоренного выздоровления моего отца.
Первый «годзилла» попался нам на полянке в двух сотнях шагов. И далее в них не было недостатка. Мы убили шестерых, прежде чем нам попалась вновь «медуза». Поскольку к низко свисавшим над землёй ветвям мы теперь близко не подходили категорически, внезапной атаки у нее не получилось. Я заметила ее чуть раньше учителя, по той простой причине, что отвечала за направление слева, откуда она на нас и выскочила из-под кроны дерева.
– Медуза! – и, зная, что сэнсэй тоже теперь в курсе про угрозу, ринулась на тварь с такой яростью, словно эта была та самая, которая чуть не убила моего отца. Уже нанося удар, я запоздало вспомнила, что не знаю, является ли рукоять моего нового меча диэлектриком. В этот раз медуза никого еще не била электричеством, и что будет, если электрический заряд через меч ударит по мне? Сэнсэй проведет сеанс реанимации, и отнесет меня в машину к отцу?
