Бигли? Осиротели? – не понял я, но пока спросил о том, что меня волновало больше:
– Почему он так хорошо дрался, а потом внезапно остановился, и погиб?
– Нелепая случайность! – горестно вздохнула девушка, – убив того годзиллу, он выполнил норму для принятия в игру. И отправился на испытание. А это значит – что на минуту он тут на Земле абсолютно беззащитен. Когда я так попала на испытание, товарищи меня защитили. А я вот не справилась...
– Не казни, себя, Ю-тян, – вмешался в разговор ее отец, – просто несчастливое совпадение. Под рукой не оказалось катан, а противник очень сильный. Большего и Виктор бы для нас в такой ситуации не смог бы сделать. Это судьба! Мы будем помнить о нашем товарище, и обязательно вернёмся за его телом, чтобы достойно похоронить. Вот только твою маму подлечим...
– Да, с этим проблем не будет, у нас очень мощный лечебный комплекс, сами увидите! – сказал я, пытаясь успокоить расстроенную девушку, – главное – добраться быстрее до базы!
– Можно на ты, – сказала Юрико, – мне так привычней будет. Спасибо ещё раз за помощь!!!
– Иначе мы не могли бы поступить, – ответил я.
– Стоп! – сказал Борис, – впереди два ската на трупах. Лучше их грохнуть, чем рисковать, что они на нас налетят, когда будем проходить мимо.
– Начните с ближнего, и отступайте к нам, – предложил я ему, – если второй сагрится, пока долетит, вы уже успеете перезарядиться.
– Да, так и сделаем! – согласился он.
Борис и дядя отправились вперёд. Я показал отцу девушки, что надо положить пока столешницу на пол.
– Наша помощь нужна? – спросил тот.
– Нет, вы оставайтесь здесь, мы с тетей подстрахуем товарищей своими ружьями, – объяснил я.
Я и тетя двинулись в нескольких шагах за Борисом и дядей. Двигались мы все четверо максимально плавно – задача была подобраться поближе на дальность выстрела из дробовика и плазменного излучателя, не спугнув скатов. По неподвижной мишени стрелять всяко удобнее.
Получилось. Приблизившись на двадцать метров к ближайшему скату, дядя и Борис синхронно прицелились и выстрелили. Два попадания, оглушительный свист подраненного ската, он взвился было в воздух, но тут же просел, и рухнул обратно на труп. А второй скат, конечно, тут же полетел в нашу сторону с вполне понятными намерениями.
Мы с тетей выстрелили в него, пока дядя и Борис отступали к нам. Я не попал, в отличие от тети, но это уже не имело значения. Главное, что пока скат до нас долетел, Борис и дядя перезарядились, и попали в него.
Пока они остались добивать скатов, я закинул снайперку за спину, и вернулся к импровизированным носилкам. Обнаружил, что Сатору вместе с дочерью стоят с дубинками в руках, охраняя носилки.
– Путь расчищен, идём дальше, – сказал я, от души надеясь, что они не заметили, что я единственный из всех промазал по скату.
Вроде обошлось. Подхватили носилки, и двинулись дальше.
Когда проходили мимо трупов, с которых взлетели скаты, спросил Бориса:
– Кладки выжгли?
– Забыли! – ответил он, и мы подождали, пока он выжжет кладки плазмой на обоих трупах
– Что за кладки? – спросила меня японка.
– Мы обнаружили, что скаты откладывают на трупах людей что-то прозрачное. Пока что решили, что это они так размножаются. И мы не хотим, чтобы их тут развелось слишком много, поэтому стараемся уничтожать кладки.
– Правильно, – сказала Юрико, – мы их называем медузами, и это очень грозный противник. Более серьезный, чем годзиллы.
– Годзиллы, я так понял, это те, кого мы называем гориллоидами, эти мохнатые твари?
– Да, верно. Но самые страшные – триффиды. Они подчиняют себе разум, и человек идёт, как скот, на убой. Мы из-за них потеряли члена отряда, Ивана Денисовича.
Двойственная ситуация! Юрико, рассказав нам про этот вид монстров, что мы не знали, только что лишила нас бонуса от системы, в том случае, если мы его встретим и убьём. Но то, что она говорила...
– А как он выглядит, и как ему можно противостоять? – забеспокоился дядя. Вроде и прилично впереди шёл, но как-то вышло так, что на мгновение стих царивший на территории аэропорта шум, и он услышал рассказ девушки.
– Как высокая палка, потому мы так его и назвали. Подманивает тебя, и выгрызает мозг. Когда мы чудом выжили при встрече с ним, у меня и Виктора, – японка сделала паузу и глубоко вздохнула, – добавился плюс один пункт к силе воли. Мы сделали вывод, что надо прокачивать силу воли. И стали выставлять лоты на ее покупку. Знаете, их очень легко наменять, их никто не ценит.
Знаю ли я! Да мы сами выставили кучу лотов с этим зарядом на обмен, считая его бесполезным!
– Спасибо, это очень ценная информация, – сказал я, – кажется, у нас только что появился новый, очень важный пункт для выставления лотов на рынок.
– Стоп! – сказал Борис, – впереди отряд гориллоидов.
Через секунду мы тоже их увидели. Три гориллоида внезапно вышли со стороны окон с парковки в двух сотнях метрах впереди нас, и сейчас уставились на нас. А мы, замерев, на них. Схватки с ними я не опасался, пусть только подойдут поближе, и мы разделаем их на фарш. То ли гориллоиды почувствовали это, то ли со стороны летного поля слишком соблазнительно пахли обгорелые трупы, но они через несколько секунд стронулись с места, и побежали в сторону гейта. Смотрелось это дико – ни дать, ни взять, опаздывающие на самолёт предельно странные пассажиры.
– Идём дальше, но мимо того гейта проходим с максимальной осторожностью, – сказал Борис, – с них станется устроить засаду.
– Сколько отсюда до служебной парковки? – спросил я Бориса.
– Ещё около трехсот метров пройдем, затем выйдем из аэропорта на открытое пространство, повернем налево, пройдем пару больших зданий, и окажемся прямо на ней, – ответил тот.
Эти триста метров мы больше не разговаривали.
Засады у гейта, в который убежали гориллоиды, не оказалось, а ещё через две сотни метров, во время которых нас никто не потревожил, мы добрались и до служебной парковки. Я аж присвистнул, увидев стройные ряды десятков самых разнообразных машин, нужных для обслуживания огромного хозяйства Домодедово.
– Аэродромный автобус снова брать не будем, он в наших лесах застрянет, едва съедем с асфальта, – сказал Борис, – надо проверить все подходящие грузовики.
– Я сам схожу, а вы будьте готовы прикрывать, – сказал я, опуская носилки на бетон.
Я сразу решил, что надо брать пожарную машину. Клиренс высокий, двигатель мощный, можно насобачиться разгонять монстров из пожарного шланга водой при необходимости, плюс наверняка есть всякие полезные вещи внутри, наподобие топоров с длинной ручкой. Может, японцы захотят взять их вместо ножек от стола. Три машины стояли рядышком, я направился к ближайшей. Одно дуло насоса торчало прямо над крышей, еще одно – на капоте. Похоже, что на этой пожарной машине можно и ехать, и поливать водой что или кого хочешь прямо из кабины. Надписи спереди Sides, Actros, и VB сказали мне только, что машины эти явно импортные.
