Впечатлила машина одного из японцев, что ехал за пожарной машиной. Что дорогая тачка — это для Москвы не удивительно. А вот дипломатические номера уже внушают.
Мои проблемы были масштабнее некуда – батя с маманей и бабулей наглухо застряли в нескольких тысячах километров от нас во Владивостоке. Я даже не знаю, сколько это точно километров, но, когда в детстве летал в гости, понял, что чертовски много. Вот и что теперь делать? Одно хорошо — что они не успели сесть в самолёт и вылететь в Москву. И даже выехать в аэропорт. Единственный раз, когда я смог дозвониться по сотовому матери, она мне это успела сказать, пока связь не прервалась. У их дома монстры еще не появились, поэтому удачно, что я успел их предупредить, что надо вооружаться чем получится и быть наготове.
Судя по словам Бориса, в аэропорту творился ад, все оккупировали монстры, а садящиеся самолёты сталкиваются и взрываются с другими, брошенными на посадочной полосе или маневрирующими по ней. Мне искренне было жаль людей, которые оказались в воздухе в такой ситуации, когда посадить самолёт, не разбив его вдребезги стало очень сложно, но на земле у моих родителей все же есть шанс. Да, без оставленного на нашей базе оружия с монстрами на Дальнем Востоке им придется очень нелегко, но все же — слава богу, что не успели сесть во взлетевший самолёт.
В полной мере сказанное Борисом я осознал, когда мы проезжали мимо аэропорта – над ним высоко поднимался густой черный дым. А в небе кружило множество пассажирских самолётов, прилетевших в один из самых оживленных аэропортов Европы, в котором больше нельзя было безопасно приземлиться.
Впрочем, надо было выкинуть эти мысли из головы — мы выехали на грейд с кучей престарелых родственников, которых страшно было пускать в лес одних с любым оружием, как мы поступили с нашими родителями. Медкомплекс, конечно, неплохо их омолодил, но юными и быстрыми не сделал. Да и налицо были явные проблемы с мышечной памятью — тело избавилось от множества старческих болячек, от которых страдало, а привычка осторожно передвигаться, как будто конечности все ещё страдают от артрита или артроза, у помолодевшим стариков ещё осталась. И движения у них поэтому получались какие-то дерганные, тело уже могло двигаться свободнее, а мозг еще к этому не приспособился. Так что нет, одних их, без нашего присмотра, отпускать на охоту за монстрами – никак.
Но ситуация в целом осложнилась. Одно дело запустить квадрокоптеры над лесом и отлавливать монстров по тепловым изображениям. Другое дело — охотиться на них на окраинах огромного мегаполиса. Что там нас может ожидать — да все, что угодно!!! Вот об этом мне и надо сейчас думать, как неформальному лидеру, от которого все ждут каких-то решений, готов я к ним или нет, а не о несчастных людях в небе над нами или даже о родителях в Сибири. По этим вопросам я в данный момент бессилен что-то сделать.
Из боеспособных и проверенных в боевой обстановке в команде были только мы с Петькой, да его малолетний брат с моей сестрой. Сестра-то ладно, семилетка, будет работать сугубо с квадрокоптером, а вот недавно вышедший из комы, но вполне себе уже бодрый Сашка щеголял с честно заработанным в прошлых боях плазменным стволом. Второй такой же был только у Бориса.
Старикам мы выдали оружие, оставленное моими родителями, да те двустволки, что сняли тогда с тел убитых охотников. С настойчивой просьбой не палить куда попало, не прицелившись хорошо, ибо картечь.
– Слушай, может, все-таки в окрестностях аэропорта попробуем сначала поохотиться? — спросил Петька, – что там в этой Москве, хрен его знает!
– Ты в небо посмотри, сколько там самолетов, и подумай о том, не захотят ли они, несмотря на отсутствие диспетчеров и обломки на взлетной полосе от взорвавшихся и столкнувшихся самолетов, все же попытать счастья, приземлившись там от полной безнадеги, — ответил я, – а что если один из таких самолетов въедет прямо в нашу группу, или взорвется, неудачно приземлившись рядом с нами? Там у них в баках столько тонн горючки, что рванет так, как будто оказался рядом со складом боеприпасов.
— Да, резон в твоих словах есть, — вздохнул Петька, — но людей как жалко!
-- Да не трави душу, блин! – огрызнулся я ни с того, ни с сего, и тут же извинился, – прости, дружище! Стресс, что ли, из-за этой сложной ситуации с родителями, и всей этой ответственности за группу неподготовленных старичков.
– Поскорее бы Семен разобрался со своими японцами и присоединился к нам. С ним все же намного легче, – тактично ответил Петька, заминая мою неловкость.
– Серый! Сзади! – вдруг взвизгнула Наташка, которая всю дорогу провела, вертясь на заднем сиденье и осматривая окружающий мир. Всегда была любопытной, а последние дни с постоянной тренировкой в наблюдении при помощи квадрокоптера за монстрами ее интерес к окружающему миру еще возрос. Все же любопытные эти мелкие дети, живущие с гаджетами в руках.
Мне-то самому по возрасту всего ничего, но я далеко не такой «электронный», как моя сестричка. Я вообще не уверен, что она в полной мере осознала, чем происходящее с нами сейчас отличается от того, во что она играла на своих смартфоне и планшете. В этом плане ей должно быть полегче приспособиться, мол, ничего особенного и не происходит!
Тут же оглянувшись, вначале не увидел ничего странного. Ну, едут за нами еще две машины с родственниками. Но тут зрение перестроилось на более дальнюю перспективу, и я увидел, что над шоссе резко снижается огромный пассажирский самолет.
– Еханный бабай! – с чувством сказал тоже увидевший это зрелище Петька, – да они не хотят приземляться в аэропорту! Пилоты хотят сесть на шоссе!
Я уже вовсю нажимал на клаксон, аккуратно притормаживая. Блин, надо было сразу подумать, что посадка на шоссе – один из отчаянных вариантов для пилотов, когда есть проблемы с посадочной полосой в аэропорту. Учитывая сумасшедшую скорость огромного снижающегося самолета, у нас есть всего ничего, чтобы убраться с дороги и не попасть ему под колеса. Главное – быстрее объяснить, что делать водителям в двух других машинах. За рулем в первой из них был Петькин дед Захар, а во второй – бабка тети Семена, Галина.
– Открывай окно, маши и кричи во всю глотку – поворачивайте за мной! – скомандовал я Петьке. Нам дико повезло, что по краю дорога достаточно ровно переходила в поле. Учитывая, что его недавно перепахали, далеко мы по нему не уедем, но зато не перевернемся, как если бы тут был какой-нибудь двухметровый обрыв. И сам начал поворачивать, едва достаточно для этого сбросил скорость.
Успел бросить взгляд в зеркальце. Машины вслед за мной аккуратно притормозили, но не поворачивали. Обе так и ехали по шоссе, постепенно замедляясь. И Петька начал орать и махать, указывая, что надо повернуться и посмотреть назад, а там не реагировали. Видимо, хотят по обстоятельной стариковской привычке остановить тачки, выйти и не спеша обсудить, чего я от них хочу.
– Мля! – сказал я, въезжая на пахоту и постепенно увязая в бороздах. Теперь вся надежда была на то, что, проехав мимо нас, они будут вынуждены оглядываться в нашу сторону и волей-неволей заметят самолет и сами сделают нужные выводы. Хочется верить, достаточно быстро, чтобы тоже повторить мой маневр. И если успеют, то в следующий раз – никаких стариков за рулем!!! Прав был Петька, Семена дико не хватает!
