Эльф вернулся только минут через двадцать с весьма довольным видом. Я понял, что ему, с его точки зрения, с трофеями повезло. Тут же познакомил Ликвола с петом, чтобы не было недоразумений. Вид эльфа, оценившего специализацию и уровень моего питомца доставил мне удовольствие – он был реально шокирован, и стал посматривать на меня с еще большим уважением. После знакомства Принца и Ликвола мы продолжили движение. Никаких сюрпризов дальше не было, пещера, как и раньше, была в идеальном состоянии, практически не пострадав от последствий крушения замка, и вскоре мы вышли на склон хребта Гвомон.
– У тебя вызов грифона есть? – спросил я эльфа, стоявшего рядом со мной с совершенно ошарашенным видом. Ну да, больше сотни лет он не видел голубого неба, его можно понять.
– А? – удивился эльф, судя по его виду, он пытался свести мысли в кучку, – да, есть. У меня вообще вся магия есть вплоть до пятого уровня!
Я удивился. Какие бы дружеские отношения у нас не складывались, нельзя так откровенничать с едва знакомым гномом. Впрочем, я не собирался читать ему морали по этому поводу. Опьянён воздухом свободы и излишне откровенничает? Ничего страшного, со мной же откровенничает!
– Давай тогда вызовем грифонов, и отлетим отсюда на несколько километров. Место тут все же специфическое. Предлагаю найти полянку в лесу с высокой мягкой травой и устроить там пикник. У меня с собой полно разносолов, и красного сухого вина. Будешь?
– Разносолы??? Вино??? – глаза у эльфа стали круглыми от удивления, – конечно, буду!
Подходящая полянка для торжественного пикника по случаю нашего досрочного освобождения из тюрьмы принца троллей нашлась в четырех километрах к югу. Пет был выпущен патрулировать окрестности, я знал, что и Дхакун будет бдить, так что, наконец, можно расслабиться. Думаю, не многие только что откинувшиеся зэки имели первую трапезу того же уровня, что обеспечил нам с эльфом я. Готовясь долго прятаться по пещерам от дракона, я очень основательно наполнил свою котомку. А потом ее дополнительно плотно набила и заботливая Адельхейд.
Минут пятнадцать на полянке не было сказано ни слова, атмосфера была полна счастья и гармонии, а груда костей посередине полянки росла каждую минуту. Вина я тоже не жалел, кроме своего запаса у меня до сих пор в сумке были еще и те бутыли, что я приготовил для короля сил сопротивления параллельного мира, чтобы закрыть один из полученных от него квестов.
Наконец, я отвалился, довольный и сытый, от груды продуктов. Еда в меня больше не лезла, но бутылку я из рук не выпускал. Следующие несколько минут я задумчиво смотрел на то, как эльф ведет священную войну с очень давно не появлявшимися в его рационе узника блюдами. Видно было, что в него уже тоже не лезет, но он не сдавался. И это внушало уважение. Я уже начал опасаться, что он лопнет от обжорства, но, наконец, он все же понял, что все сожрать не сможет, и тоже отлип от моей скатерти-самобранки.
Одним махом выглушив остатки вина из бутылки, он сыто рыгнул и тут же ойкнул, опасливо посмотрев на меня. Я рассмеялся и махнул рукой, показывая, что мне плевать на его манеры. В конце концов, какие претензии могут быть по части манер у одного бывшего зэка к другому?
Эльф улыбнулся в ответ, а затем неожиданно погрустнел и вздохнул:
– Мне очень жаль, но я должен сказать тебе очень важную вещь, и, прошу, отнесись к ней серьезно.
– Ну, удиви меня, Ликвол! – ответил я весело, настроение было прекрасным. Дракон, чертов долбанный дракон, замурован под развалинами замка в толще гор, и больше мне не угрожает!
– Я ведь не зря не хотел тебе отвечать тогда, когда ты сам пытался заговорить со мной.
– И что с того?
– Ну, как ты помнишь, мне приказал какой-то новый тюремщик, так что ты не должен быть в обиде. Учитывая, что тот тюремщик был эльф, это в тюрьме-то троллей, влияние у него должно быть колоссальным! Посмей я ему отказать, меня бы на неделю лишили еды. И это в лучше случае! Я это уже проходил на заре заключения, когда не осознавал еще всей сути произошедшей со мной перемены, и мне очень не понравилось неделю голодать. Да и я думал, что все равно тебя убьют скоро, всех моих соседей быстро убивали.
Я посмотрел на Ликвола удивленно. Ну, приказал я Дхакуну изобразить тюремщика, чтобы разговорить второго заключенного, и всего-то делов? Что означает такого сам факт нашего разговора?
Эльф правильно понял мой взгляд. Помявшись немного и вздохнув, он продолжил.
– В общем ситуация невеселая. Так уж случилось. Но история длинная, слушай меня внимательно!
Ну, как дракон свалился с моих плеч, у меня появилась масса времени. Я даже вспомнил тот известный анекдот про раввина, который посоветовал вечно жалующемуся на жизнь прихожанину купить козла и заселить его в свою квартиру. А потом через неделю разрешил его выгнать. И жизнь у прихожанина резко наладилась.
– Я весь внимание, мой друг! – торжественно сказал я.
– Ну вот, уже, похоже, началось! – вздохнул тот.
– Я вот сейчас совсем ничего не понял! – честно признался я.
– Ладно, никуда я не денусь, должен тебе все рассказать! – снова вздохнул тот, – значит, ситуация такова. До того, как я попал в тюрьму, был я тем еще подонком, надо признать. Сейчас-то я совсем другой, столько лет размышлений о глубинах своего падения способствуют осознанию и исправлению!
Ну вот, подумал я, а противники тюремных сроков уверяют, что тюрьма не перевоспитывает, а калечит людей. Или с эльфами, возможно, все иначе? Или держать преступников надо в камере по сто с лишним лет, чтобы сработало?
– Выполнив как-то очень сложный квест, я получил одну кажущуюся невероятной способность, – продолжил свое повествование мой новый приятель, – суть ее в том, что если я поговорю с разумным больше минуты, он начинает мне невероятно симпатизировать, и ему становится очень важно поддерживать со мной дальнейшее общение. И вреда он мне больше никакого причинить не может. Ни убить, ни ранить, ни прогнать. И ему становится очень важно регулярно видеться со мной. И само собой, защищать меня от разных опасностей.
Эльф остановил свое повествование и снова вздохнул.
– Мать моя женщина! – отозвался я, уже начиная понимать, что влип в какую-то очередную фигню, возможно, почище хрустального черепа, буквально притягивающего ко мне гоблинш. Только тут что-то противоположное.
– Ну да, конечно, женщина, – удивился эльф, – у всех матерью является женщина.
– Не обращай внимания! – мотнул головой я, – это такое эмоциональное выражение. Давай, рассказывай дальше, дружище!
Эльф снова вздохнул и продолжил.
– Сам понимаешь, неприятно рассказывать такие вещи про себя, но я должен. Способность я использовал для того, чтобы подчинить себе родной клан. До ее обретения был я в нем на третьих ролях, подай-принеси. Всего за месяц после начала ее использования, я стал важнейшим человеком в клане. Формально вся власть, как и раньше, принадлежала главе клана, но он уже ничего не делал без моего совета. Стоило ему воспротивиться моим желаниям, как я просто уезжал к себе домой из его дворца. Способность требует от тех, на ком я ее использовал, не отпускать меня от себя. Один день в разлуке – легкое беспокойство. Два – тревога. Три дня – и тот, кто ей очарован, бросает все свои дела, и ищет меня, чтобы снова со мной пообщаться.
