А вот быт маму угнетал. За последний год Анита окончательно уверилась в мысли, что мама отца не любила. Вот и сбегала от него куда угодно, только бы немедленно, сейчас! В какой момент случилось так, девочка сказать наверняка не могла. Но в противовес логике тут же всплывали воспоминания из раннего детства. В этих воспоминаниях мама всегда улыбалась. Она была чудо как хороша и не упускала и минутки, чтобы побыть к отцу поближе. Это были взгляды, прикосновения, это было затаённое дыхание. А потом всё это куда-то ушло, исчезло. Растворилось, как и не было. А взамен появилась только горечь, которая переполняла их обоих. И Анита осталась с отцом. Да разве же и могло быть иначе? Ведь в маминой новой интересной жизни было слишком много непостоянства, чтобы взвалить на свои хрупкие плечи заботу о подрастающей дочери.
И вот мамы нет уже год, а Анита так и не собралась с мыслями, чтобы окончательно проститься с ней. Отец решил, что пора. И настоял на том, чтобы дочка развеялась. Он обещал незабываемые впечатления и не обманул. В кругу друзей, и в таком волшебном месте… Здесь её прежние страхи угасли и стали всего лишь тенью к настоящему. Жизнь налилась красками. Яркими, сочными, незабываемо привлекательными. Чего стоила одна эта поездка к озеру.
Тёмные воды манили и притягивали. Завораживали легенды о них, заставляли трепетать предостережения. Тот, кто увидит своё отражение в Мёртвом озере, навсегда подарит ему душу. Тот, кто осмелится ступить в его воды, навечно застрянет в тумане лживых обещаний. Правда, были и те легенды, что пророчили великое будущее. Они утверждали, что истинно чистая и неискушённая душа научится слышать то, чего прежде не слышала и сумеет разглядеть то, чего до этого не замечала.
Признаться, предостережения страшили куда больше сумрачных заверений о существовании сверхъестественного, но Анита рискнула. Потерять душу… хм! Разве стоит душа сокровенного желания, которое озеро сможет исполнить? Нет, она не думала о том, чтобы вернуть маму. Прошлое нельзя изменить. Но… но можно извлечь из него урок, пользу… Тогда ей не хватило совсем малого, потому сейчас Анита просила, чтобы магические воды подарили ей сил. Сил, которых, как бы она ни старалась, всё равно не хватало на то, чтобы справиться с сомнениями. Со смертью матери Анита потеряла не только её, но и отца. Тот будто утратил интерес к жизни. И смириться с этим оказалось в разы сложнее. Да. Ей нужны были силы. Именно потому она так стремительно поднималась по взгорью, далеко позади оставив группу одноклассников с экскурсоводом. И по мере приближения странное ощущение… чего?.. Зова? Странное присутствие какого-то зова преследовало её. Это был крик. Он казался не громче ветра, что ласкал изнеженную кожу. Он казался прозрачнее света, что струился в неуверенных лучах рассвета. И он был слишком реален, чтобы просто отмахнуться.
В какой-то миг Ани решила, что это её собственный крик. Крик души, мольба о помощи. Но призыв манил вперёд, а не следовал за ней. И она решительно приближалась. А, оказавшись на горе, была вынуждена признать, что этот крик растворился, потерялся в ощущениях от неземной красоты. Здесь даже дышалось иначе. Легче, что ли, свободнее. И не хотелось уходить. Было странное желание припасть к земле и вдохнуть её аромат, собственной кожей ощутить всю силу и мощь матери-природы. А потом Ани заметила его… Невольно улыбнувшись, она впустила в себя мысль, что, пожалуй, первая любовь должна выглядеть так. Невозмутимо и достойно.
Даже не взглянув в лицо незнакомца, Ани чувствовала силу притяжения, что исходит от него. Улавливала его мощь, волю, впитала в себя его ненависть. «Он ненавидел жизнь» – прокралось жуткое осознание. Странное предчувствие было таким реальным, будто она научилась читать мысли. А ещё мужчина стоял и смотрел в воду. Как заворожённый. Будто это не просто взгляд, будто это разговор, беседа между старыми приятелями. И вклиниться в эту беседу Анита рискнула далеко не сразу. Словно невидимая стена удерживала её на расстоянии, позволяя лишь любоваться издали. Но в один момент в неприступной стене образовалась прореха и Ани буквально провалилась в неё. Тогда остановилось время, замерла жизнь вокруг. И только они вдвоём не утратили возможность мыслить, принимать решения, действовать. «Действовать!» – подхватил ветер и, накапливая силу урагана, сорвал Ани с места, бросил к нему, к незнакомцу. И осторожное прикосновение вызвало просто шквал эмоций. Её, так просто унесло на какой-то неземной уровень. Это была смесь страха, удивления и удовлетворения от жизни. Это был заряд энергии и… сил. Тех самых сил, о которых просила. Ведь любовь не просто даёт сил. Она возвращает к жизни! И это была любовь. Не глазами, а чем-то необъяснимым. По ощущениям, по впечатлениям, по самосознанию. И эта любовь ярким цветком распустилась внутри и устремилась заполонить её всю. Так, что и вздохнуть в первый момент не удалось. Получалось только впитывать ответную вибрацию. А потом она уловила его запах. Густой, тягучий, насыщенный. И этот запах тоже манил. Но мужчина был опасным цветком, а она всего лишь глупой бабочкой. Потому на смену блаженству и удовольствию пришла боль. Это была боль его воспоминаний. И на месте Ани он ожидал увидеть другую.
Она не помнила сказанных в порыве чувств слов, она даже под пытками не смогла бы рассказать, что он ей отвечал. Будто это вовсе и не разговор был, а лишь музыка. Тихая музыка, наводящая печаль, пробуждающая желание защитить.
А потом он обнял. Сжимал больно, дышал тяжело, прижимался прощаясь. Забрал что-то, что показалось Ани на тот момент совсем несущественным, а взамен отдал частичку своей души. Тёмной, израненной и пустой. Мужчина ушёл, как и не было. Растворился, словно всё тот же предрассветный туман, окутавший возвышенность. Он ушёл, а в тёмном озере Ани продолжала видеть его отражение. Бледное лицо, чёрные глаза с хмурым взглядом, опущенные в признаке скорби уголки рта.
Из сладостного забвения вырвал Валерка. Он приблизился, дёрнул Ани за плечо на себя, а вот что-то произнести не смог. Только смотрел с укором и не наигранным беспокойством.
– Что ты здесь делала?
Спросил он строго, но Ани лишь недоумённо пожала плечами.
– Кто это был? – повторился невысказанный упрёк.
– Не знаю. Но ему было очень плохо. – тихо отозвалась Ани, пытаясь отыскать в ряби, что побежала по воде, прежнее видение.
Впрочем, это было напрасно. Теперь в озере отражались лишь два размытых изображения. И ни одно из них не было целостным. «Озеро что-то забрало себе» – догадалась Анита, пытаясь собрать воедино рваные лоскуты собственного отражения. Забрало в обмен на исполненное желание. И, так странно, хваткий аналитический ум совсем не догадался задаться вопросом, что же просил у озера Валера, ведь от его образа не осталось совсем ничего, лишь прозрачная тень. Или отражение души.
В тот день друг донимал её вопросами, испытывал терпение, нагнетал. Утомительная беседа закончилась высказыванием взаимных претензий, недобрыми пожеланиями, брошенными в спину. Уже спустя минуту о своих словах Ани пожалела, вот только найти Валеру, чтобы извиниться, не вышло. А уже вечером он сделал вид, будто ничего не случилось и Ани малодушно приняла такую его позицию.
