Он смотрел на Ани дольше, чем того требовала ситуация, дольше, чем это было позволено. Смотрел на неё такую… обманчиво податливую, будто бы расслабленную, а думал о чём-то о своём.
– Меня не отпускает история со смертью брата. Я хочу разобраться. Я уверен, всё это как-то связано. – проговорил он, контролируя её взгляд. Прямой и колючий, несмотря на всю её показательную мягкость. – Ты с этим как-то связана. – уточнил он, бесцеремонно ткнув в сторону Аниты указательным пальцем.
Ани подобралась, глянула на Магницкого с опаской.
– Допустим, разобрался. И что дальше?
Ему показалось или тонкий голос действительно дрогнул?..
– Что значит, «допустим, разобрался»? Что ты имеешь в виду? – посерьёзнел Миша. Анита криво ухмыльнулась и для решимости глотнула воздуха.
– Только то, что у меня есть ответы на твои вопросы.
Ани это проговорила и Магницкий будто завис.
– Хорошо… – предельно медленно кивнул он в знак согласия. Пожалуй, соглашался на какие-то не озвученные условия. – Я могу их услышать? – мягко, нарочито мягко уточнил, но Анита его манипуляциям не поддалась и категорично качнула головой.
– Нет.
– Почему? – выдохнул Магницкий вроде и спокойно, а вот вибрация голоса выдавала напряжение.
– Потому что ты так и не сказал, что же будет дальше.
– Всё зависит от…
– Так не пойдёт! – будто наперерез бросилась Анита, замирая перед Магницким в позе раненой птицы.
– Да, но я не могу давать тебе какие-то обещания, если…
– Ты не хозяин своего слова? – вызывающе хмыкнула она, снова не позволяя закончить мысль.
– Я привык действовать по обстоятельствам, а не бросаться в омут с головой. Именно поэтому она до сих пор у меня на плечах, а не где-нибудь на дне реки.
– Ты плохо торгуешься, Магницкий! – продемонстрировала Анита зубки, но встречного вызова не ощутила. Он отступал, и это раздражало.
– Может, потому что я не хочу торговаться с тобой?
– Торговаться не хочешь, а купить с потрохами не получится! – фыркнула она. – Вот и поговорили. – заключила с какой-то горечью, с обречённостью.
Анита решительно спрыгнула с печи. Магницкий неторопливо спустился следом.
– Ты правда знаешь? – прижался он к её спине всем телом. Ладонью придерживал за плечо. Несильно, но Анита предпочла это прикосновение не разрывать. Подалась к нему, запрокинула голову, упираясь затылком в грудь. Заглянула в глаза.
– Нет. – покачала она головой.
– Ты врёшь. – наклонился Магницкий и выговорил это ей в губы. А потом улыбнулся. Холодно и страшно.
Анита не хотела, чтобы он так смотрел на неё. Так не хотела, а по-другому не заслужила. Что она могла ему сказать? Любые слова станут лишь жалким оправданием. Он никогда не поймёт.
Магницкий не смотрел на неё так, что земля плавится под ногами. Он так не смотрел… а земля, *ука, всё равно плавилась! Его взгляд всегда был ровным, а иногда даже чуть безразличным. О себе этого Анита сказать не могла. Она плыла и растекалась. Она терялась и путалась. Она предпочитала молчать, чтобы не выдать с головой свою нежданно нахлынувшую тупость! Замирала в его присутствии и старательно отводила в сторону глаза. Снова и снова возвращалась на берег Мёртвого озера, в тот не поддающийся здравому смыслу момент. Тогда Магницкий был уязвим и она прорвалась сквозь его защиту, сейчас же он к себе не подпускал. Пожалуй, именно перед такими, как он, женщины опускаются на колени. Стоит только указать взглядом место. Где и когда. Она бы и опустилась, вот только таких жертв он не ждал. Сейчас предельно чётко обрисовал свой интерес. И отвечать на вопрос не стал, потому что уйдёт, а ей прежде времени знать это необязательно. Такой хитрый мужской ход. Он пытается убедить женщину в бесценности, незаменимости, а, получив желаемое, уходит красиво. Без истерик и унизительных объяснений. Так, что глупышка надолго замирает у окна в ожидании его возвращения.
Магницкий уже усердно шнуровал ботинки, когда Анита опомнилась. Приблизилась к нему, требуя внимания. Видела, как разошлись в понимающей ухмылке его губы, но поднялся он, только справившись с нехитрым занятием.
– Ну! – подгонял он, не особо церемонясь. И скалился, будто прочитал её мысли.
– Если я позволю трахнуть себя, это даст мне какие-то гарантии? – выпалила Ани. Магницкий, особо не задумываясь, отрицательно покачал головой. «Нет» – беззвучно обрисовали его губы.
– И откуда в тебе это желание всё опошлить? – насмешливо удивился он, спешно затаптывая предыдущий неудачный заход. – Я люблю тебя пламенно и страстно, а ты говоришь… трахнуть.
– Магницкий, а что бывает с теми, кто оказывается на твоём пути?
– Ну… тут есть два варианта развития событий. Одни благоразумно отступают в сторону при моём появлении, участь других незавидна.
– Ты ведь знаешь, что я не из тех, кто блещет благоразумием?
– В таком случае не обижайся. – заинтересованно облизнулся он и уставился на Аниту в ожидании.
– Что? – отмахнулась она. Магницкий натянуто вздохнул, мысленно выругался.
– Первая электричка через полтора часа. Если соберёшься с мыслями, можем и успеть.
– Я думала, ты решил уйти…
– Брось, детка! Всё самое интересное ещё впереди! – бесцеремонно хлопнул он Аниту по плечу. Её шатнуло в сторону. – Давай, давай! – подгонял Магницкий, пытаясь привести Ани в чувства. – Нам здесь больше нечего делать. – внушительно проговорил он, скосив взгляд на вспыхнувший в комнате хозяйки свет.
Ани молчала. Смотрела на него пусто и рассеянно. Магницкий скрипнул зубами, резко двинулся на неё и буквально втолкал в стену, попутно встряхивая.
– Ну что я должен сказать или сделать, чтобы вытащить тебя из этого анабиоза? – прорычал, на что Ани мечтательно улыбнулась.
– А как ты целуешься, Магницкий?
– О, как тебя понесло! – отвалив нижнюю челюсть вперёд, Магницкий довольно оскалился. – Будешь себя хорошо вести, обязательно продемонстрирую.
– Сейчас?
– Что сейчас… – потянул он на автомате, как вдруг опомнился. – Нет! Сейчас ты быстро оденешься и мы уйдём отсюда.
– Ты так торопишься, потому что увёл у бедной женщину последнюю корову?
– А ты, часом, ничем не закинулась, сладкая? – разозлился Магницкий, на что Ани хмыкнула.
– А ты поищи. Языком. – старательно раскрыла она рот и высунула язык.
– Могу только членом. – пригрозил он и Ани прыснула от смеха, пытаясь задушить в себе звук и закрыть рот ладонями.
Она сдёрнула с импровизированной вешалки куртку, впрыгнула в ботинки и выскочила за дверь. И уже по дороге, после продолжительного молчания, снова озорно хмыкнула.
