Булгарским вождем, завоевавшим авар, стал Крум
[97]. Его происхождение нам неизвестно. Исходя из того, что он в течение всего своего правления находился в полной безопасности на троне, в нем соблазнительно видеть отпрыска давно укрепившегося в Болгарии царского рода — так как только монархи несомненно высшего происхождения могли долго удерживать свою власть над булгарскими боярами — из булгар Паннонии. Он мог даже быть потомком четвертого сына царя Куврата, наследником дома Аттилы. Но более важным, чем его рождение, стали амбиции и способности нового правителя. Крум не собирался оставаться паннонским князьком. К 808 г. он утвердился на троне в Плиске как верховный хан балканской Болгарии.
Как это произошло, мы не знаем. Возможно, балканские булгары всегда поддерживали контакт со своими родственниками. Со времени Аспаруха хан в Плиске уже контролировал долины Валахии и Молдавии; а паннонские булгары в Трансильвании располагались близко к ним; их разделяли только Карпатские горы. По смерти Кардама балканские булгары были оставлены без хана. Возможно, для Крума как победителя в аварских войнах оказалось легким делом (либо благодаря демонстрации своего оружия, либо только убеждениями) возвести себя на более великий трон и объединить два булгарских царства в одну великую империю, простиравшуюся от Тисы и Савы до берегов Черного моря
[98].
Эффект объединения булгар трудно переоценить. Паннонская Болгария была булгарским государством, а не булгарско-славянским; в объединенном царстве булгарский элемент должен был быть пропорционально усилен. Но Крум был слишком проницательным монархом, чтобы позволить аристократии оставаться излишне могущественной; он возможно противостоял ей, подчиняя Паннонию Балканам и поощряя славянский элемент на Балканах. В целом единственный важный результат объединения заключался в том, что оно увеличило военную силу царства. Балканские булгары слабо проявили себя в войнах VIII в. — славяне, которые сформировали основу их армий, не были агрессивными и оставались неорганизованными в бою, — но в IX в. Болгария стала одной из наиболее заметных военных держав Европы.
Кардам и Ирина оба желали мира. Никифор хотел войны; и Крум, со своими свежими силами и балканскими амбициями, был готов вступить в нее. Она разразилась в 807 г. До этого времени Никифор был занят войнами на восточной границе, но сейчас смог выставить войска против Болгарии. Кампания оказалась обречена на провал; когда император достиг Адрианополя, он открыл заговор против себя в собственных войсках. Он погасил его с жестокостью, но посчитал мудрым не идти дальше и поэтому вернулся в Константинополь
[99]. В следующем году булгары перешли в наступление: Никифор, подозревая их в наступлении на Македонию, набрал в армию ополчение из фемы Стримон. Поздней зимой, столь поздней, что атака представлялась нереальной, булгары нагрянули неожиданно, убили стратига фемы и многих других, захватили 1100 фунтов золота, предназначенного солдатам
[100].
Весной 809 г. Крум развил свою победу, предприняв опасный для империи шаг. На границах располагалась мощная линия императорских крепостей, задерживающих булгарское наступление на юг и юго-восток, — Девельт, Адрианополь, Филиппополь и Сардика (София). Они, вероятно, были отремонтированы Константином Копронимом, который понимал их стратегическую важность. Булгар они всегда раздражали, особенно Сардика, располагавшаяся на их пути в Сербию и Верхнюю Македонию. В марте Крум внезапно появился перед Сардиной. Укрепления были слишком сильны для него, но благодаря какой-то хитрости он смог войти. Отряд крепости в 600 человек был вырезан вместе с гражданским населением, а крепость срыта. Видимо, Крум не стремился присоединить этот район к своему царству, но хотел просто сделать Сардику непригодной для службы в качестве императорской крепости. В четверг, еще до наступления Пасхи (3 апреля), Никифор получил новости о захвате и покинул столицу, собрав армию. Ускоренным маршем он продвинулся во вражескую территорию и в Пасху достиг незащищенной Плиски. Город заплатил за поражение Сардики: дворец Крума был разграблен, а император написал триумфальное письмо в Константинополь, объявляя о своем прибытии в булгарскую столицу. Поход на Плиску стал триумфальным подвигом императорских армий; набожный хроникер Феофан, который весьма не одобрял Никифора, решил, что в действительности тот лгал, что одержал победу. Из Плиски Никифор прошел к Сардике, чтобы вновь отстроить крепость; нарочно или случайно, он не встретился с возвращавшейся армией Крума на своем пути. В Сардике император столкнулся с определенными трудностями: солдатам не понравилось работать в качестве каменщиков, и они не доверяли его отговоркам. Однако в конце концов солдатский мятеж был подавлен; Сардика была быстро и без больших затрат перестроена, а удовлетворенный император вернулся в Константинополь
[101].
