Самый младший сын Куврата отправился в Равенну. Здесь греческие хронисты допустили маленькую, но простительную ошибку. Равенна, как они хорошо знали, была большим итальянским городом, и в ее окрестностях в течение тех беспокойных времен обосновалось много варваров, среди которых были и булгары
[44]; так что они использовали Равенну как плацдарм для наступления на Италию. В действительности младший сын Куврата отправился еще дальше. В правление Ломбардского (662–671 гг.) короля Гримуальда булгарский «герцог» Альцек мирно овладел Италией и предложил себя и свою армию в качестве вассалов короля. Гримуальд отправил их в Беневенто, к своему сыну Ромуальду, который предоставил им три поселения около своей столицы — Сепин, Бовиан и Изерния. Булгары обосновались там, и «к данному дню» — столетием позже — некоторые из них все еще говорили на своем старом языке
[45]. Нет никакой причины сомневаться, что перед нами предстает судьба пятого разделения булгарского племени Куврата — довольно беспорядочное разделение, произошедшее в конце длинного путешествия. Имя предводителя булгар Альцек — подозрительно похоже на Алсиок; но само по себе сходство не является значительным доказательством чего бы то ни было. Эти два вождя, скорее всего, были разными людьми.
Таким образом, племя булгар раскололось и распространилось по всей Европе, от Волги до Везувия. Остается необходимым только рассмотреть самую сильную ветвь из всех племен, единственную, которая смогла пережить бури столетий. Аспарух, менее беспокойный, чем его младшие братья, но более инициативный, чем старшие, двинулся вдоль побережья Черного моря, пересек большие реки Степи, подойдя к земле лагун и болот, где Дунай впадает в море.
Глава 2.
Варвары на Балканах
Прошедшие столетия Балканский полуостров, по сути, представлял собой игровую площадку для варваров, землей, которую жестокие племена грабили, разрушали и оставляли в запустении. Но до VI века ни одно из племен не решилось осесть окончательно на этой территории. Готы и гепиды, сарматы и гунны, все прошли через нее, оставляя за собой кровь и огонь и двигаясь далее в поисках новых, более богатых земель. Таким образом, балканская земля была сохранена для более мирного народа, славян, которые и унаследовали ее.
«Мирный» здесь употребляется в современном значении этого слова; славянское проникновение на полуостров проходило скрыто, почти незаметно, под сенью более ужасных и ярких событий. В IV в. славяне все еще, по-видимому, укрывались в своих домах в лесах Западной России; к началу VI в., мир, до сих пор игнорировавший их, был изумлен внезапным открытием того, что по всей Центральной Европе, от Эльбы и Альп до русских рек, от Балтики до Савы и Дуная, славяне плотно заселили все территории. Государственные мужи империи, тревожно взирая на дунайскую границу, еще более взволновались. Славяне могли казаться менее жестокими, чем гунны, но они были более многочисленными, и одно из славянских племен, анты, теперь заселявшее устье Дуная, славилось своими военными качествами.
В правление императора Юстиниана разразилась буря, начало которой оказалось незаметным, так как проявилось лишь в изолированных набегах племен. В 534 г. славяне совершили свой первый переход через реку. В 545 и 549 гг. они проникли во Фракию, в 547 г. — в Диррахий; в 550 г. они угрожали Адрианополю и великому городу, за который боролись столь долго, но все же тщетно, Фессалоникам
[46]. В 558 г. славяне подошли в составе племен Котригура к стенам Константинополя
[47].
Когда завершилось столетие, авары стали угрожать славянам, в связи с чем те решили переселиться на другую сторону Дуная. В 581 г. впервые они вторглись на Балканы и остались на этих землях
[48]. В течение последующих лет славянские поселения росли очень быстро; между 584 и 589 гг. произошло не менее десяти вторжений славян на Греческий полуостров
[49]. Авары следовали за славянскими беженцами, и два племени даже объединились против империи. В 597 г. Фессалоники пострадали от их оружия во время первой великой осады, когда уже святой Димитрий должен был прийти на помощь своему городу, покровителем которого являлся
[50]. В 601 г. император Марий, победивший авар, заключил с ними договор, по которому императорская граница все еще находилась на Дунае
[51]. Но со стороны императора это была пустая похвальба. В течение следующих десяти лет узурпация трона Фокой и персидская война освободили Балканы от императорских войск; и славяне были предоставлены самим себе. Они опустошили Далмацию, разрушив Салону, старую метрополию, и распространились на востоке полуострова: к четвертой декаде века только большие морские города и Альбанские горы еще не были затронуты славянским вторжением: даже на Пелопоннесе появились славянские поселения
[52]. В это же время авары приобретали все большую силу, в том числе на Балканах, проявив ее при великой осаде Константинополя в 626 г.: в которой участвовали также славяне как их вассалы
[53]. После поражения в осаде аварские племена пришли в упадок. На отдаленном севере их империи князь Само освободил чехов и моравов; далее, к югу, балканские славяне получили подкрепление благодаря появлению на Балканах родственных им племен хорватов и сербов. Поскольку постепенно аварское доминирование сокращалось, возросло императорское; и император Ираклий, победитель в войнах с персами и аварами, побудил балканских славян признать свой сюзеренитет. Он даже пытался усилить свою власть, посылая на полуостров христианские миссии, за исключением побережья Далмации, где местные проповедники из святых латинских городов достигли своей цели в работе. Христианизация, однако, не получила большого распространения
[54].
Со времени падения авар до вторжения Аспаруха из дельты Дуная полуостров получил несколько десятилетий относительного спокойствия. Империя восстановила определенный контроль над данной территорией. Города, расположенные на побережье, не попали в руки славян — хотя избавление Фессалоник представлялось чудом, — и теперь с наступившим миром они могли распространять свое коммерческое и, поэтому, политическое влияние над соседями. В центре полуострова, Верхней Македонии, на Моравских равнинах и в греческом водоразделе славяне оставались действительно независимыми; но дальше на восток, вдоль хребтов Гема и Родопских гор, империя сохраняла несколько городов с гарнизонами, охранявшими дороги к Константинополю, например такие города, как Адрианополь, Филиппополь и, далее, в сердце территории варваров, Сардика (София)
[55]. Славяне сами по себе не представляли большой угрозы империи. Они являлись разбойниками и пиратами, но не постоянными завоевателями. Из старых балканских племен только анты создали некоторую политическую организацию; и хотя вскоре хорватам и немного позднее сербам также предстояло перейти от хаоса к порядку, в то время еще балканские славяне оставались разобщены и неорганизованны. Они говорили в большинстве своем на одном и том же языке и, возможно, имели одинаковые языческие верования. Но на этом их единство и заканчивалось. Они разделялись на малые племена, каждое из которых имело своего собственного мелкого вождя
[56], и испытывали ревность к своим соседям: некоторые из этих племен являлись хищниками, но большая часть славян, по-видимому, представляла мирно настроенные и пастушеские племена. Они были слишком многочисленны и поэтому спокойны; но однажды славяне разорили целую страну и перед ними не возникло препятствий, которые могли бы помешать им закрепиться на завоеванной земле, однако из-за своей неорганизованности они постепенно подпали под власть императоров Константинополя. В прошлом славяне представляли угрозу, когда они атаковали империю в составе племен Котригура или авар. Если бы сейчас не было новых захватчиков, которые появились на этой земле, славяне как политическая сила могли потерпеть поражение, а Балканы достались бы Византии.
