Норт оказался терпеливым учителем. Один Создатель знает, чего стоило ему это терпение, но к концу перехода Тэя научилась делить сознание и не оставлять свое тело, как выражался Норт, пустым мешком. Девочка держала защиту и шла в нападение, сохраняя неуязвимость и избегая ловушек даже во сне. Сатторианец не отступал до тех пор, пока не удостоверился, в том, что Тэя сможет себя защитить.
Но чем ближе к точке выхода, тем больше нарастало в нем какое-то непонятное Тэе беспокойство. Не решаясь проникнуть в его сознание и посмотреть, в чем дело, девочка не выдержала и спросила его за ужином прямо, что его терзает. Сатторианец задумчиво смотрел на нее пару минут и затем сказал:
– Морриган.
– Морриган? – в памяти Тэи пронеслись изображения ирландской богини-воительницы.
– Да, воительница, – кивнул Норт и добавил: – И чертова ведьма.
– Ведьма?! – Тэя даже есть перестала.
– Настоящая. – Девочка пыталась найти хоть искорку улыбки в суровом лице сатторианца, но Норт был серьезен как никогда. – Только это и могло родиться от союза крунна и тиорианки, – сатторианец с каждым словом все больше мрачнел.
Браки тиорианцев с представителями других пяти рас были крайне редки и еще более редки были случаи рождения в них детей. Тэя знала это и молча ждала продолжения.
– Она очень сильна, – заговорил наконец Норт. – Я не знаю, устоишь ли ты против нее.
– А кто она?
– Она заправляет всем на Периферии, раньше это был ее муж – Бирн. Но недавно его убили, и она заняла его место. Морриган в гневе и жаждет крови. Она одержима местью. Кровь крунна требует возмездия, а изворотливость тиорианцев позволит ей достичь желаемого любой ценой.
– Так, может, тогда с ней вообще не встречаться? – подала голос Тэя.
– Это было бы лучшим вариантом, – усмехнулся Норт, – но мы ступаем на ее территорию, и должны получить одобрение на сам факт своего пребывания там, не говорю уже о том, что я туда не погулять лечу. Мне нужно ее разрешение и ее ресурсы – ее сеть.
– А она тебе это все даст? – с замиранием сердца спросила Тэя.
– Если правильно попросить, – Норт задумчиво жевал мясо из консервной банки. – И я должен показать ей тебя, чтобы обеспечить тебе определенную безопасность пребывания там. Она будет говорить с тобой.
У Тэи волосы встали дыбом от эмоциональной наполненности последней фразы. Неприятное чувство…
– Если она «считает» тебя, ты станешь ее трофеем, – Норт хотел, чтобы девочка осознала, насколько все серьезно.
– Но ведь ты уже не можешь пробиться, нет? – неуверенно спросила она.
Неожиданно быстрая улыбка скользнула по лицу сатторианца. Это была, пожалуй, первая улыбка, которую она у него видела. Но она тут же исчезла.
– Мне не надо к тебе пробиваться, когда ты это поймешь? Даже на Эсстинге я тебя слышал, – Норт смотрел девочке в глаза. – Я не знаю, насколько на самом деле прочна твоя оборона и выдержит ли она напор Морриган. А эта ведьма очень сильна…
– А как тогда ты проверял меня? – Тэя уже ничего не понимала.
– Это сложно, – взгляд Норта устремился в какую-то точку в пространстве, – я смотрел на тебя как другой человек, не как я… Я не знаю, как сказать…
– Я поняла, – кивнула Тэя и подцепила кусочек мяса из консервной банки. – Все будет зависеть от встречи с Морриган, – подытожила она.
– Все верно, – кивнул Норт.
– Тогда, все пройдет хорошо, – уверенно сказала девочка и вернулась к еде.
– Мне бы твою уверенность, – мрачно сказал Норт.
* * *
Их корабль сел на Дэйне – в условном центре Периферии. Там были представительства власти каждого из шести миров, а также представительство местного самоуправления.
Тэя, стоя на трапе, озиралась по сторонам. Планета была серой, с набухшим от туч небом и беспрерывно льющим дождем. Дышать было тяжело из-за слишком высокой влажности. С дождем пришло чувство какой-то бесконечной безысходности.
– Здесь всегда льет дождь? – спросила девочка ждущего ее внизу у трапа Норта.
– Да, большую часть года, а он тут длинный, – ответил тот, его голос перекрыл стук капель об обшивку корабля. – Слишком большой океан и маленький материк, солнце на него не попадает – особенности вращения и наклона оси планеты. Раз в полгода они поднимают купол и включают «солнце», заряда хватает на три месяца, потом опять дождь. Мы попали в разгар периода дождей. Сейчас день, чтоб ты знала.
Девочка вгляделась в окружающий сумрак.
– Зашибись, – Тэя шагнула на трап и, враз промокнув, сбежала вниз, нырнув сразу в распахнутую дверь гравилета.
– Единственный плюс – здесь тепло, – Норт нажал на кнопку, и дверца гравилета закрылась.
– Что здесь держит людей? – Тэя смотрела в окно на негостеприимный мир, вспоминая те планеты, на которых она успела побывать.
– Разные обстоятельства, – Норт уверенно вел гравилет по тонущему во мраке городу.
Никакое освещение не могло рассеять эту темноту. Отчаянно яркий свет уличных фонарей, реклам и вывесок жадно поглощала тьма.
– Это ж какие должны быть обстоятельства? – пробормотала девочка, она и представить себе не могла, что могло загнать сюда людей.
Дома были высотными, многоквартирными и строились еще. Работы велись так буднично и спокойно, словно люди даже не замечали этот бесконечный дождь. На улице прохожие спешили по своим делам, разноцветные дождевики с остроконечными капюшонами спасали их от непогоды. Тэя заметила, что здесь довольно много детей.
– Здесь и школы есть, – Норт сманеврировал на нижний уровень потока и, свернув в проулок, остановился. – Мы на месте, – с этими словами он распахнул дверцу и вышел, Тэя последовала за ним.
Они вошли в паб, не задерживаясь прошли сквозь него и поднялись по задней лестнице на второй этаж. Там Норт стукнул в одну из выходящих на площадку дверей. Им открыл крепкий сандорриец.
– Вас ждут, – сообщил он и отступил в сторону.
Норт шагнул внутрь, Тэя за ним. Сандорриец тут же был выставлен кивком за дверь. Это был кабинет. За массивным письменным столом сидела женщина. Тэя не могла оторвать от нее взгляда. Женщина встала и, выйдя из-за стола, тут же присела на его краешек, скрестив руки на груди. Она была красива, но внушала страх. Рыжие волосы были подняты в высокий хвост, тиорианская гибкость и стройность сочетались в ней с силой круннов. Ее защита была безупречна и прочна, как самая крепкая броня. А ее почти бесцветные бледно-голубые глаза с тиорианским кошачьим зрачком буквально загипнотизировали Тэю.
– Так-так, Норт и его девочка, – жуткие глаза остановились на Тэе, – племянница. Это по какой же линии?
– Маунтлейков, – звонко ответила девочка, – я дочь его троюродной сестры по матери.
