Потом все узнали обо всем. Доселе неизвестным науке способом. Как птицы и звери узнают о приближении землетрясения. И началась паника…
Имеющие допуск первыми бросились на космодромы. Государственные и частные. Кто – наплевав на все на свете, в том числе родных и близких, кто – пытаясь спасти хотя бы любимых. Но…
Не один десяток раз Мирскому приходилось принимать участие в разных проверках служб космопортов и прочих военизированных подразделений Спас-флота или Даль-разведки. И никогда, ни одного раза они не были в той степени готовности (исправности), как требовалось согласно служебной инструкции. Хоть что-нибудь, но всегда оказывалось неисправным. Ерунда какая-то, казалось бы, даже не заслуживающая внимания, а на поверку – именно из-за нее потом срывались все нормы и сроки. Как из-за пресловутого гвоздя из конской подковы.
Так что можно было не сомневаться, эвакуация захлебнулась. Из-за неисправности летного парка, наплыва беженцев, не желающих умирать вместе с обреченной планетой и требующих от власть предержащих либо спасать всех, либо оставаться с народом до конца.
Трудно назвать причину, тем более что их скорее всего был не один десяток, разных и неожиданных, но непременно работающих против людей. Возможно, эннэми даже отправляли своих дестроеров под прикрытием эскадр корветов и легких фрегатов, которые сбивали на взлете все имперские корабли… Но, как бы то ни было, за прошедшее с начала нападения время из зоны боевых действий в любую иную точку Империи не прибыло ни одного судна. Даже самого маленького челнока. И никто не подал сигнала бедствия.
Только эти записи, автоматически отправляемые станциями дальнего обнаружения на центральный сервер, стали единственными свидетельствами произошедших трагедий.
Тьма, залившая экран, поглотила всех. Восемь пограничных колоний. С общей численностью населения до миллиона человек.
– Что это?..
Прежде чем выдавить из себя эти пару слов, полковнику Мирскому пришлось прокашляться и глотнуть воды. Прямо из графина. Плевать на воспитание, зато никто не услышит звона посуды в дрожащих руках.
– Откуда у нас эта запись?
– Евгений Константинович, ты же знаешь, у меня свояк служит в Генеральном Штабе, – развел руками подполковник Штурм.
Можно было и не спрашивать. У Тенгиза Вадимовича родственники были повсюду. Возможно, даже среди эннэми. Эта дикая мысль слегка рассмешила Мирского и позволила снова обрести холодную голову.
– Понятно… Нет, я, конечно же, очень благодарен твоему свояку, но это же сверхсекретная информация! И зная ваши родственные души, даже страшусь подумать, чем ты с ним за это расплатился?
– Ну… – чуть потупился тот. – Не такая уж и секретная. В самые ближайшие часы часть этих записей попадет в СМИ. С нужными комментариями, естественно. И, несмотря ни на какие запреты, еще до конца суток столько же просочится в сеть. Так что мы с вами получили всего лишь небольшую фору. А рассчитался, командир, я с Серго подробным описанием того загадочного файла, который ты получил.
– Что?!
– Ой, только не надо кричать и размахивать руками. Женя, мы с тобой сколько лет вместе служим? Как будто я не знаю, что ты сам направил рапорт великому князю. Просто, понимаешь, дорогой, всем депешам, даже сверхсекретным и очень важным, свойственно теряться среди других таких же. А Серго проследит, чтобы эта информация попала к Главнокомандующему в первую очередь. Ведь ты же не против, да?
Ответить заместителю Евгений Константинович не успел. Двери в кабинет открылись и на пороге возник адъютант.
– Господин полковник, прошу прощения. Вас срочно вызывают в резиденцию. Только что звонили из секретариата великого князя. Его Императорское Высочество приглашает вас посетить его безотлагательно!
Глава седьмая
«Безотлагательно» – значит, никаких проволочек и церемоний. Явиться на вызов незамедлительно, хоть в домашних тапочках, банном халате и рулоном пипифакса в руке.
Мирский бросил взгляд в зеркало на стене приемной, одернул мундир и быстрым шагом вышел в коридор. Служба в Даль-разведке быстро учит ценить каждое мгновение. Достаточно хоть раз оказаться в ситуации, когда проволочка в несколько секунд может стоить жизни, чтобы никогда больше никуда не опаздывать.
Жаль, те, от кого зависели судьбы жителей Пограничья, не прошли этой школы. Может быть, тогда не пришлось бы сегодня считать потери сотнями тысяч.
Кабина ТФ-перехода располагалась в вестибюле штабного корпуса. Дневальный, увидев начальника, встал по стойке смирно и доложил:
– Господин полковник! За время моего дежурства никаких происшествий…
Тут курсант второго года обучения сбился и неуверенно замолчал. Он, как и все в Империи, уже знал о нападении эннэми. И хоть произошло это за сотни парсеков от Эдема, закончить дежурную фразу словами «не случилось», парень не смог.
– Вольно, боец. Ты прав… Случилось. И именно у нас. Но мы сделаем все, чтобы подобное не повторилось. Да?
– Так точно, ваше превосходительство! Непременно сделаем.
– Вот и ладно…
Мирский отдал честь преданно таращащемуся на него курсанту и шагнул в дверь тайм-фага. Секундная рябь перед глазами, щелчок в ушах, как при переходе сверхзвукового барьера, и полковник Мирский вышел в вестибюле левого крыла Дворцового комплекса, постоянной резиденции великого князя Даниила.
Его тут же деликатно блокировала пара гвардейцев.
– Вас сканируют! Не делайте резких движений! Что у вас в нагрудном кармане?!
Мирский вспомнил, что машинально сунул туда стило, и хотел было достать, но его руку аккуратно придержали.
– Не надо. Мы сами…
Ручку вынули мгновенно, осмотрели и отложили в сторону.
– Извините, ваше превосходительство, такие правила. Заберете, когда будете уходить. Просим прощения за задержку. Вас ожидают. Пройдите направо.
Мирский мысленно выругался. Знал же, что к членам императорской семьи запрещено приближаться, имея при себе любой посторонний предмет. За многие тысячелетия существования школы ниндзюцу, наука убивать сумела превратить в оружие все без исключения. В первую очередь, конечно, самих людей. Но не попросишь же человека оставить тело в гардеробе. В отличие от ручек, носовых платков, дискет, курительных принадлежностей и прочей мелочи, использующейся в ежедневном обиходе, которую можно вынуть из карманов или пазухи.
Может, поэтому вдовствующий император гораздо охотнее принимал во дворце особей женского пола, потому что при нынешней моде в их платьях саму себя сложно спрятать, не то что пронести запрещенные предметы.
– Добрый день, Евгений Константинович, – Харитон, личный адъютант Главнокомандующего, шагнул навстречу Мирскому.
Чуть припухший от вечного недосыпания, стриженный под ежик и длинноносый, как кузиманза, он даже чем-то напоминал этого безобидного зверька. И мало кто знал, что за этой, слегка карикатурной, вывеской скрывается мощный ум и великолепная память. Многократно усиленная специальным чипом. По объему хранения информации не уступающая головному компьютеру космического лайнера. А в умении пользоваться ею, способная дать фору. – Его высочество ждет вас. Прошу за мной.
