Человек на многое способен, когда включается инстинкт самосохранения. Обычные люди, спасаясь от разъяренного быка, перемахивают через трехметровые заборы, хрупкие женщины – спасая ребенка, приподнимают за бампер легковые автомобили. А жители планеты Йогах ходят босыми по раскаленным углям и могут спать на доске, утыканной стальными шипами… или даже вверх тормашками. Словно в невесомости.
Ни забор, ни автомобиль Тихону дорогу не преграждал, поэтому парень смог продемонстрировать чужаку всю прыть, на которую только был способен. Неизвестно, насколько эннэми впечатлила быстрота ног человека, но от неожиданности он все же замешкался и имеющуюся фору потерял. Так что когда черная фигура ринулась догонять убегающего врага, Тихон успел увеличить дистанцию и тем самым выиграть те самые драгоценные секунды, необходимые Ане, чтобы пролететь безопасное от сканирования расстояние и, зайдя сзади, отрезать эннэми путь к капсуле.
И девушка успела…
Предосторожность оказалась не лишней. Как только сканеры десантного бота засекли капсулу эннэми, она тоже направила в их адрес стандартный пакет-импульс «свой-чужой». И, не дождавшись ответа, в автоматическом режиме послала сигнал опасности космонавту.
Получив предупреждение, черная фигура буквально в воздухе развернулась. И обратно эннэми понесся с еще большей, просто невероятной для живого существа скоростью. Сто восемь и шесть десятых километра в час, согласно данным Гулливера.
Но и шлюпка не стояла на месте. Мгновение, второе – и она зависла над капсулой. А еще секундой позже девушка выстрелила. Конечно же, наведение и удержание цели произвела автоматика, Аня только нажала на кнопку «пуск». Но ведь и это нужно было сделать вовремя. Все решали считанные секунды…
Парализующий луч поймал врага в момент прыжка. И на почву тот свалился уже бесчувственным кулем. По инерции прокатился еще метров шесть и замер неподвижным черным комком, напоминая латексную куклу, из которой выпустили часть воздуха.
– Гур-га! Хур-ха!
Дикий вопль заставил Тихона сделать отчаянный прыжок, прежде чем парень осознал, что он означает, и смог остановиться. Несколько раз глубоко вдохнул, восстанавливая дыхание, и только потом оглянулся.
Аборигены ликовали и плясали танец победы. Что ж – имели для этого все основания. Их товарищ погиб не напрасно… Жестокий и беспощадный Черный бог был повержен.
– Спасибо… – стараясь не слишком сопеть, произнес в микрофон Тихон. – Ты умница… Я знал… что у нас… все получится.
– Знал он… – в голосе девушки звенела не радость, а что-то вроде злости и… обиды. – А если б я не успела?! А если бы ты споткнулся… или эннэми оказался проворнее?.. Ты видел, как он рванул обратно?! Идиот! Нам просто повезло, что он не воспринял тебя всерьез!
– Ну ты чего, Анюта? – даже опешил от такой отповеди Тихон.
– Ничего… – теперь она вроде как носом шмыгнула. – А что бы я одна делала, ты подумал?.. Если б он тебя…
– Если бы да кабы во рту выросли грибы… Все же хорошо закончилось. Мы победили…
– Смешно, да? Победитель… – голосок уже не звенел от напряжения, скорее в нем чувствовалась невероятная усталость. – Еще одна такая выходка, и я… я… Будешь спать в рубке. Вот…
Тихон только хмыкнул, не зная, как реагировать на подобную угрозу. К счастью, поправ прежние обещания, в назревающую семейную сцену совершенно беспардонно вклинился старейшина аборигенов.
Его довольно улыбающаяся и от этого кажущаяся перекошенной жуткой гримасой, физиономия заняла все пространство перед мысленным взором Тихона и наверняка Ани. Потом лицо стало удаляться, и камера, сменив ракурс, наползла на репортаж из праздника в честь победы. А как еще обозвать мероприятие, где все члены племени, невзирая на пол и возраст, жрут, пьют и пляшут под свой же дикий и многоголосый ор? Потом старик, видно, вспомнил молодость, потому что последующие сценки, которые он выдал «на-гора», были из разряда тех, что прячут от детей под грифом «21+».
– Эй! Эй! Полегче… – помня, как девушка реагирует на подобные «скриншоты», возмутился Тихон. – А то поссоримся.
Старейшина убеждению внял… Но по-своему. Демонстрация любовных шалостей сменилась привязанным к столбу эннэми, которому вождь перерезает горло.
– Я не понял?! Что за самодеятельность? Мы же условились…
Тихон даже стал оглядываться, не занялись ли аборигены подготовкой к казни не только в воображении, но и в действительности.
– Аня? Где пленник? Ты его видишь?
– Да… Воины несут «черного» по направлению к яхте. Ты не волнуйся. Гулливер заряд так рассчитал, что тот еще не меньше часа без сознания будет. Не убежит.
– Это хорошо… А что наш друг предлагает, ты видела?
– Нет. Я блок от сканирования поставила. Старейшину не слышу, но и он меня прочесть больше не сможет. Не знаю, как ты к этому относишься, а меня напрягает, когда в мозгах, как в кармане, копаются.
– Хорошо… – Тихон облегченно вздохнул. Лучше так, чем все время опасаться, что старик чего-то не то в мыслях подсмотрит, а потом «ляпнет» Ане во всеуслышание. С детской непосредственностью. Как в анекдоте: «Мама… А чем папа тетю Лизу обидел?» «С чего ты, доченька, взяла?» «Она сама ему вчера сказала: «Больше не дам! Даже не проси».
Нож из руки старейшины исчез. Вместо этого в привязанного к столбу полетели комки грязи из рук прыгающего вокруг племени.
– Послушай, вождь!
Тихон придал голосу максимальной твердости.
– Я понимаю, у вас радость. Враг повержен и все такое… Но давай я объясню еще раз… – фон Виден намеренно перешел на упрощенный вариант. – Черный бог не сам по себе. Там… – парень указал на небо. – …много таких, как он. И раньше или позже другие темные боги хватятся своего родича и будут искать.
Это старейшина понял, поскольку показал охотника, идущего по следу.
– Да… И, вполне вероятно, найдут. Как думаешь, им понравится, если они узнают, что вы убили их родича?
Теперь возле столба стоял сам слепой, а некто похожий на эннэми перерезал ему горло.
– Примерно… Вот поэтому я и не стал убивать его. Хотя мы враги более давние. И счет у меня гораздо длиннее вашего.
Тихон попытался представить себе, как он стреляет в кракозябра, и тварь исчезает в аннигиляционной вспышке. Потом вспомнить, как подействовал удар парализатора.
Старейшина поклонился. Мысленно… Ведь старика рядом не было. В его возрасте уже не водят отряд в бой. Поэтому и непонятна такая воинственность. Впрочем, тут скорее мудрость и опыт. «Хороший враг – мертвый враг».
Тихон встряхнул головой, поскольку почудилось, что последняя мысль была не совсем его. Думал он, но словно по чужой подсказке. М-да… Ох, непрост старик… С таким собеседником лучше держать ушки на макушке, а мысли прятать поглубже.
Снова изображение бьющего поклоны вождя.
