– Позвоните, а то мы все ждем и ничего не понимаем, – продолжала Ольга, прислоняясь к стене. Лицо побелело, губы плотно сжались.
– С вами все в порядке? – Алексей глазами выискивал медработника, но в коридоре находились только посетители.
– Иногда хватает, – пояснила Ольга, закрывая глаза и делая глубокий вдох. Стулья тут же освободились, гомон утих, женщину усадили. Кто-то предложил воды, кто-то «нош-пу».
– Все… нормально, – с перерывами сказала та, делая неспешные глотки «Аква минерале», – наверно, тренировочные.
Глядя на страдальческое лицо Ольги, Василиса все же решила позвонить Анне Сергеевне, но телефон оказался недоступен.
– Она может быть в метро или в лифте.
– Девушка, у меня назначено на одиннадцать, а сейчас двенадцать, ее нет уже час! – послышалось со стороны.
– Да, – слабо произнесла Ольга, – и в регистратуре помочь ничем не могут.
Василиса набрала повторно, еще раз и еще, но результат был тот же.
– Она же работает посменно, да? – спросил Алексей, читая табличку.
– Да, – кивнула Василиса, – Анна Сергеевна гинеколог, но временно заменяет узистку.
– Так у нее нет образования?! – женщина в уголке едва не грохнулась в обморок и начала усиленно обмахиваться медицинской картой.
– Есть, есть, – поспешно успокоила ее Василиса, – не волнуйтесь. Она и раньше работала узисткой, – и вспомнились дни, когда Анна Сергеевна предлагала в случае необходимости, не стесняясь, обращаться к ней. Обещала, если так случится, подсказать хорошую клинику, где бы сделали аборт. Она вообще была странная – эта Анна Сергеевна. Временами Василиса жалела Лену: той явно не хватало любви и ласки, а чего был перебор, так это контроля, прямолинейности и тем секса.
– Но надо же что-то делать! – возмутилась та самая беременная, что предложила «нош-пу».
– Надо, – произнесла Ольга, по-прежнему бледная и измученная. Она явно нуждалась в осмотре, и Алексей, то и дело осматривая коридор, первым ринулся навстречу женщине в белом халате. Она шла как раз к кабинету УЗИ.
– Это она? – с надеждой спросила беременная в красном комбинезоне.
– Нет, – тяжело выдохнула Ольга и резко опустила голову.
– Обморок! Обморок! – закричали со всех сторон.
Перепуганная Василиса вжалась в стену. Женщина, которую остановил Алексей бросилась на помощь и к облегчению всех присутствующих, вскоре беременная открыла глаза.
– Василек, ты как? – Алексей обнял жену, погладил по волосам, уводя прочь, в сторону лифта.
– Это был обморок, Лешка, да?
– Похоже. С ней все будет хорошо. Идем на воздух. Ты и сама бледная.
– Я, я испугалась.
– Конечно, Василек, все испугались. Воды хочешь? Она в машине. Или может печенья?
– Нет, Лешка, нам надо дождаться Анну Сергеевну. У меня же УЗИ!
– Та женщина ничего не знает. Давай поедем в платную. К чему эти нервы? Сорокина могла попасть в пробку, потерять телефон, мало ли что. Ждать ее, по-моему нет смысла. Потом принесешь результаты и покажешь. Согласна?
Василиса неуверенно кивнула. Они спустились на первый этаж и в регистратуре попытались выяснить причину отсутствия Сорокиной, но бабулечка в очках находилась в замешательстве: она работала здесь уже более сорока лет и за все это время Анна Сергеевна ни разу не опаздывала на прием. Алексей вздохнул и вывел жену из здания.
На морозном воздухе стало легче, а печенье с орехами чуть-чуть подняло настроение. Василиса согласилась поехать в платную клинику, и вскоре они выехали с территории консультации. Мысли то и дело вращались возле Анны Сергеевны. Дурное предчувствие не давало покоя. Василиса нервничала, и как результат, осмотр вышел неудачный: ребенок не поворачивался, гордо демонстрируя спину, не шел ни на какие уговоры и определить пол не удалось.
– Развитие вашего ребенка соответствует сроку. Он здоров, а пол узнаете чуть позже. Разве это столь важно? – женщина, ненамного старше Василисы протянула снимок, на котором отчетливо виднелась голова, ножки, ручки. – Я понимаю, как сильно хочется узнать пол. Это ведь первенец?
– Да, – ответил Алексей.
Доктор ослепительно улыбнулась:
– У меня двое. С первым я возилась так, что аж самой было страшно. Пол узнала на таком же сроке. А со вторым успокоилась, моя девочка тоже не хотела поворачиваться. Капризничала. Собственно, она такой и выросла. Узнала только на двадцать первой неделе. Ну и что? Главное одежду покупать универсальную.
– Мы просто очень ждали этого дня, – Алексей обнял жену, погладил по животику и еще раз спросил:
– А еще раз можно попытаться?
Доктор задумалась:
– Теоретически да. Вы можете пройтись по коридору, выпить сладкий чай. Во втором триместре это помогает. Знаю по собственному опыту.
– Василек?
– Я не хочу чай, – Василиса опустила глаза, – я хочу домой.
– Правильно, девушка, отдохните и не переживайте. Скоро вы все узнаете.
«Скоро вы все узнаете», – эта фраза преследовала всю дорогу. Разочарование, волнение, необъяснимая тревога сжимали сердце, окружая эти простые слова каким-то совершенно непонятным зловещим ореолом. В эту минуту сомнения в правильности маминой интуиции отпали окончательно. Подъезжая к дому, Василиса чувствовала: внутри мальчик с характером. Упрямый, как ее собственный отец.
У квартиры Алексей притормозил, и нехорошее предчувствие стрелой пронзило тело Василисы. Еще не зная, что именно торчит в дверной щели, она согнулась пополам и начала жадно хватать воздух.
– Василек, кто-то подарил тебе шляпку, – весело сообщил муж.
Василиса прижала ладони к губам и попятилась.
– Смотри, с кружевом, – и замолчал на полуслове. «Биби» была в пятнах краски, очень напоминающих капли крови. К ней был приколот клочок бумаги со словами: «А было ли сердце у Снежной королевы, а, Рыж?» Но она этого уже не видела. Предательский каблук соскользнул со ступеньки, и Василиса беззвучно полетела вниз.
Глава 25
Телефон Андрея Степановича лежал перед глазами, но толка от него пока не было никакого. «Недоступен» – отвечал аппарат, заставляя Александру все сильнее убеждаться в правильности собственных выводов. Этот человек был замешан в деле с Шифровальщиком, она это чувствовала. Но был ли он сам им?
Селиверстова задумалась: «Инвалидность – идеальное алиби. Чересчур идеальное. Инвалид, замешанный в убийствах… В подобное не то, что верилось с трудом – в это верить не хотелось». В практике с таким она сталкивалась лишь однажды – в начале работы следователем. Но тот случай был прост: колясочник отвлекал внимание, пока его компаньон обворовывал пожилую женщину неподалеку от сберкассы. Так неужели на этот раз преступник настолько цинично и жестоко пользовался своей немощностью? Она вздохнула. Интуиция помалкивала, а других идей не было.
