С командным составом занятия проводились дифференцированно, по должностным категориям. Средний состав командиров и политработников обучали командиры и комиссары батальонов, полков или бригад. Их, в свою очередь, вышестоящие начальники. Полученные знания проверялись и закреплялись на батальонных, полковых, дивизионных и окружных военных играх и учениях.
О возросших боевых возможностях командного состава национальных воинских формирований свидетельствует самостоятельное проведение ими во второй половине 1920-х гг. крупных военных игр с большим количеством вводных, требовавших достаточно высоких тактических знаний. Например, такая военная игра была проведена в Азербайджанской дивизии с 21 по 28 августа 1928 г.
[1279] В 1927 г. в Закавказье прошли учения по противодесантной обороне Черноморского побережья, где каждая национальная дивизия имела свой участок обороны. Аналогичные учения проводились в Среднеазиатском военном округе. Национальный командный состав также активно привлекался и к окружным военным играм. В них нередко участвовал весь руководящий состав до командиров полков включительно. В 1928 г. Реввоенсовет СССР подвел итоги военной подготовки старшего и среднего начальствующего состава. Было отмечено, что в целом в национальных воинских формированиях произошел заметный сдвиг в лучшую сторону. К слабым сторонам относились: недостаточное овладение современными типами вооружения, организацией боя, топографией и теорией стрельбы
[1280].
В результате принятого руководством Красной армии комплекса мер численность начсостава нерусской национальности постепенно росла. В абсолютных значениях это выражалось в следующих данных. На 1 июля 1926 г. в РККА числились командиры и начальствующий состав 29 национальностей. Подавляющее их большинство (88 %) по-прежнему относилось к трем восточнославянским народам – русским, украинцам и белорусам. Из общего числа 49 018 человек начальствующего состава имелось: 36 042 русских, 4496 украинцев, 2585 белорусов, 958 евреев, 807 грузин, 798 латышей, 463 армянина, 350 немцев, 281 татарин, 261 эстонец, 260 тюрок (азербайджанцев), 178 литовцев, 59 мордвин, 24 узбека, 20 осетин, 19 киргизов, 11 лезгин, 8 киргизов-казаков (казахов), 7 ингушей, 7 калмыков, 4 чеченца, 4 мегрела, 3 черкеса, 3 аварца, 2 ногайца, 2 кабардинца, 2 абхазца, 1 имеретинец, 1 даргинец
[1281].
Анализ национального состава командно-начальствующих кадров Красной армии с 1923 по начало 1927 г. показывает постепенное сокращение удельного веса русских и рост удельного веса командного состава других национальностей. При росте численности украинцев и белорусов общее представительство восточных славян среди начсостава сократилось с 92,6 % до 85,4 %, что в целом соответствовало аналогичному дореволюционному показателю среди офицеров (таблица 46).
Сравнение национальнстей начсостава к январю 1927 г. с доступными по переписи РККА на 17 декабря 1926 г. данными о числе курсантов военно-учебных заведений говорит о безусловном приоритете в подготовке нерусских военных кадров. Так, если русских среди начальствующего состава числилось 71,1 %, то среди курсантов – только 61,1 %, зато у украинцев это соотношение составляло 9,7 и 15,5 %, у белорусов – 4,6 и 6,0 %, у армян – 1,1 и 1,8 %, у грузин – 1,5 и 1,8 %, у азербайджанцев – 0,5 и 1,0 %, у татар – 0,7 и 1,1 %
[1282]. Более того, удельный вес русских курсантов в эти годы имел тенденцию к сокращению (с 63,8 % в апреле 1925 г. до 60,1 % в декабре 1927 г.).
Таблица 46. Динамика численности начсостава РККА по национальности в 1923–1927 гг., в процентах
Примечание. По евреям за 1927 г. показан только командный состав.
Составлено по: РГВА. Ф. 4. Оп. 2. Д. 231. Л. 98; ЦАМО. Ф. 7. Оп. 24. Д. 3. Л. 3.
В начале 1930-х гг. выявленные тенденции в подготовке национальных кадров начсостава Красной армии продолжились. Их относительные значения отражены в таблице 47. По состоянию на январь 1931 г. списочная численность Красной армии составляла 607 570 человек, из которых начальствующего состава – 84 531 человек, младшего начальствующего состава – 103 423 человека, курсантов вузов – 27 438 человек
[1283].
Данные таблицы 47 важны тем, что отражают исторический период строительства Красной армии, относящийся к пику развития национальных формирований и подготовки национальных военных кадров в межвоенный период. Однако уже в это время определился закат национального сегмента РККА, связанный с его несовместимостью с технической перестройкой и численным развертыванием Красной армии. В таблице наиболее показательно соотношение столбцов 3, 5 и 6, которые демонстрируют соотношение командного состава к рядовому по каждой национальности, а также состояние подготовки национальных кадров в военно-учебных заведениях.
Таблица 47. Личный состав РККА по национальности на 1 января 1931 г., в процентах
Составлено по: ЦАМО. Ф. 7. Оп. 24. Д. 17. Л. 7–117.
Анализ этих данных показывает, что по значительному количеству национальностей, активно вовлеченных в процесс строительства нацчастей (белорусы, армяне, грузины, азербайджанские тюрки, карелы, осетины), был достигнут паритет между этими тремя показателями. Еще у целого ряда народов (украинцы, белорусы, татары, чуваши, башкиры, узбеки, туркмены) достижение паритета ожидалось в ближайшие годы, благодаря осуществлявшейся высокими темпами подготовке военных кадров в военных школах. У ряда так называемых европейских народов (эстонцы, латыши, немцы, поляки, а также евреи) в силу традиций показатели столбцов 3 и 6 превышали показатели столбца 5. Также таблица демонстрирует высокий удельный вес русского командного состава, хотя удельный вес русских курсантов вузов уже сбалансировался и соответствовал общему удельному весу русских в армии. Следует отметить, что для всех перечисленных этнических категорий показатели столбца 4 (младший начальствующий состав) также стремятся к балансу с рядовым составом.
