Изучение материалов XII съезда позволяет утверждать, что данный партийный форум фактически положил начало курсу государственной политики, получившей наименование коренизация. Его суть заключалась в том, что национальные кадры во всех сферах общественной жизни получали приоритет перед славянскими, объявленными в национальных регионах некоренными. Одновременно резко повышался статус местных языков. Строительство армии на новых началах на ближайшие годы стало одним из важнейших аспектов воплощения в жизнь новой национальной политики коренизации.
Съезд подтвердил ленинский курс на добровольное и равноправное участие советских республик в государственном и культурном строительстве новой социалистической державы. Достижение этой цели было возможно лишь в результате преодоления «наследия царизма» – великорусского шовинизма и местного национализма. Этим явлениям в резолюции было уделено основное внимание. Причем первое из них считалось главным злом, а второе – производным от первого, «своеобразной формой обороны» нерусских народов, их реакцией на великорусские настроения со стороны вначале царских, а теперь и советских чиновников
[485]. Возобладала ленинская позиция о том, что в условиях исторической несправедливости в отношении «инородцев» восстановить доверие к русской пролетарской власти нужно не просто учреждением национального равенства, но и предоставлением существенных уступок: «Лучше пересолить в сторону уступчивости и мягкости к национальным меньшинствам, чем недосолить»
[486]. По мнению Ленина, ввиду перспектив мировой революции особенно важно было завоевать авторитет среди «своих националов», поскольку на Советскую Россию смотрели «сотни миллионов народов Азии, которым предстоит выступить на исторической авансцене в ближайшем будущем»
[487].
На съезде Ленину оппонировал И.В. Сталин, выступивший 23 апреля с большим докладом «Национальные моменты в партийном и государственном строительстве», а затем вернувшийся к национальному вопросу в заключительном слове к делегатам 25 апреля. Сталин ставил национальные проблемы меньшинств в зависимость от решения государственных задач. По его мнению, местные большевики слишком всерьез приняли «игру в независимость», предложенную слабым еще центром в 1917–1918 гг., и теперь «упорно требуют от нас проведения в жизнь буквы конституций независимых республик»
[488]. Сталин категорически предлагал Ленину прекратить «демонстрации либерализма Москвы», определив, что «во всем основном окраины, безусловно, должны подчиняться центру»
[489]. «Кроме права народов на самоопределение, есть еще право рабочего класса на укрепление своей власти, и этому последнему праву подчинено право на самоопределение», – однозначно заявлял Сталин
[490]. Такой взгляд был нацелен на политическую и культурную ассимиляцию национальных меньшинств.
В резолюции съезда по национальному вопросу содержалось положение о том, чтобы была «усилена воспитательная работа в Красной армии в духе насаждения идей братства и солидарности народов Союза и были предприняты практические мероприятия по организации национальных войсковых частей с соблюдением всех мер, необходимых для обеспечения полной обороноспособности республик»
[491] (курсив мой. – Авт.).
Решения XII съезда РКП(б) по национальному вопросу требовали перехода от законодательного, декларативного равенства национальностей к его практической реализации. Военные вопросы, сформулированные в резолюции весьма общо, были развиты и конкретизированы на ближайших совещаниях руководящих партийных и военных работников. Так, в резолюции IV совещания ЦК РКП(б) с ответственными работниками национальных республик и областей, проходившего вскоре после окончания XII съезда РКП(б), в июне 1923 г., содержался раздел «О практических мерах по организации войсковых частей». В резолюции отмечалась «первостепенная» политическая функция нацформирований как для обороны страны, так и для возможного выступления против соседних государств. Среди приоритетных мер по организации нацформирований назывались подготовка и накопление национальных военных кадров комсостава
[492].
Первая программа действий по решению национального вопроса в военном деле, основанная на установках XII съезда РКП(б), была принята III Всесоюзным совещанием политработников Красной армии и Красного флота, проходившим 21–26 октября 1923 г. Резолюция «Национальный вопрос и Красная армия» основывалась на констатации общего роста «всего советского строительства» в национальных регионах СССР. Красной армии в этом процессе отводилась ключевая роль в обеспечении идейной смычки в рамках армейского коллектива преимущественно русского пролетариата и преимущественно нерусского крестьянства. 25 пунктов, составивших резолюцию, были сгруппированы в несколько разделов, освещавших необходимые организационные мероприятия (подбор руководящих работников, знающих местные языки, и соответствующий пересмотр руководящих аппаратов воинских частей на местах, сосредоточение бойцов нерусских национальностей в едином подразделении, части), постановку воспитательной работы с населением, с рядовым, курсантским и начальствующим составом (обязательное изучение истории, культуры, быта и языков местного нерусского населения, упрощение и адаптация содержания политико-пропагандистской работы в соответствии с культурно-образовательным уровнем нерусских военнослужащих и населения, развертывание антирелигиозной пропаганды); работу с нерусским красноармейским составом (снабжение уставной и учебной литературой на родных языках, обучение грамоте на родном языке, обеспечение национальных культурно-бытовых условий несения службы, введение особой формы одежды), развитие национальных частей (организация сети национальных военных школ, организация материально-финансового обеспечения национальных формирований, выработка условий и форм несения нерусскими народами военной службы)
[493].
В этот период многие советские и партийные работники в национальных регионах склонны были толковать формирование национальных частей как свое имманентное право и одновременно – как обязанность союзных властей. Уже спустя три месяца после окончания съезда начальник Политуправления РВС СССР В.А. Антонов-Овсеенко вынужден был разослать в округа циркулярное письмо, в котором указывал, что «местные гражданские работники, часто не сознавая всей сложности этого вопроса, выдвигали перед командованием и Политуправлением совершенно неосуществимые в данный момент требования [о формировании национальных частей], которые, в конечном счете, могли бы не только подорвать обороноспособность Республики, но и скомпрометировать само дело национальных формирований»
[494].
