Фактически такой перевод состоялся в течение последующих нескольких лет. Так, в действовавшем в 1933 г. мобилизационном расписании МР-15 предусматривалось развертывание до полного штата значительного числа национальных подразделений, частей и соединений: стрелковых дивизий – 3, кавалерийских полков – 11, егерских бригад – 2, стрелковых полков – 3, запасных стрелковых полков – 3, отдельных и неотдельных стрелковых батальонов – 7, запасных стрелковых батальонов, эскадронов – 15, стрелковых рот – 10, национальных военных школ – 6
[644]. Среди них появилось немало национальных частей, не предусмотренных ранее программами 1925 и 1927 гг., а сформированных в порядке концентраций. В пояснительной записке к введенному в 1934 г. мобилизационному расписанию МП-6 национальными воинские формирования теперь именовались не только по формальному статусу, но и «по фактической насыщенности» представителями того или иного этноса. По состоянию на июль 1934 г. национальные части и военно-учебные заведения представляли собой следующую картину:
– Украинский военный округ: украинские («по фактической насыщенности» украинцами) 7, 23, 25, 75, 58-я стрелковые дивизии, школа Червонных старшин, Полтавские военно-политические курсы (украинское отделение на 300 человек); один молдавский батальон 482-го стрелкового полка 161-й стрелковой дивизии; две немецкие батареи 47-го артиллерийского полка; три еврейские роты в 45-м и 141-м стрелковых полках; один татарский батальон в 9-м стрелковом полку; одна греческая рота в 238-м стрелковом полку;
– Северо-Кавказский военный округ: Отдельный кавалерийский полк горских национальностей Северного Кавказа; один батальон адыго-черкесов в 222-м стрелковом полку; один эскадрон адыгочеркесов в 78-м кавалерийском полку; одна рота чеченцев и ингушей в 82-м стрелковом полку; одна рота кумыков в 83-м стрелковом полку; одна рота осетин в 84-м стрелковом полку; одна рота аварцев в 85-м стрелковом полку; один эскадрон кабардинцев в 77-м кавалерийском полку;
– Краснознаменная Кавказская армия: Армянская, Азербайджанская, 1-я и 2-я грузинские стрелковые дивизии, Грузинский и Армянский кавалерийские полки. Для их питания людскими ресурсами при мобилизации развертывались запасный грузинский полк, запасный армянский батальон, Закавказские пехотные и военно-политические курсы;
– Среднеазиатский военный округ: 4-я туркменская горная кавалерийская дивизия с Таджикским полком и 6-я узбекская горная кавалерийская дивизия с Киргизским полком и в 15-м горнострелковом полку – таджикская, а в 1-м стрелковом полку – туркменская роты. 13-й запасный кавалерийский полк был развернут для питания узбекских, туркменских и таджикских частей, а в 14-м запасном кавалерийском полку было сформировано по одному казахскому и киргизскому эскадрону;
– Отдельная Краснознаменная Дальневосточная армия: Отдельный национальный бурят-монгольский полк и до 3 тыс. бурят-монголов в 1-й колхозной дивизии; Немецкий батальон в 77-м стрелковом полку и Карельский в 76-м стрелковом полку 26-й стрелковой дивизии;
– Приволжский военный округ: 1-й татарский стрелковый полк и Отдельный татарский эскадрон 1-й стрелковой дивизии; 157-й Энгельсский немецкий стрелковый полк; 4-й отдельный стрелковый башкирский полк. С объявлением мобилизации в округе разворачивался 16-й запасный стрелковый полк для питания татарских частей;
– Ленинградский военный округ: 1-я карельская егерская бригада
[645].
Последним случаем национализации целого соединения «по фактической насыщенности» следует считать переименование в сентябре 1935 г. 7-й туркестанской горнокавалерийской дивизии, имевшей в своем составе 72 % таджиков, в 7-ю таджикскую горнокавалерийскую дивизию. Переименование произошло с личной санкции И.В. Сталина по ходатайству ЦК КП(б) Таджикистана
[646].
Анализ показывает, что к середине 1930-х гг. состав национальных формирований вышел далеко за рамки перечней, утвержденных в двух пятилетних программах (1925 и 1927 гг.). Об углублении протекавшей бесконтрольно эволюции национальных формирований свидетельствует тот факт, что в первой половине 1930-х гг. в целом ряде национальных соединений появились национальные подразделения как бы второго порядка, состоявшие из нетитульных для данного соединения национальностей, например курдские роты – в Армянской стрелковой дивизии, талышские – в Азербайджанской, осетинские, тюркские (азербайджанские), абхазские, русские роты, батареи, взводы – в 1-й и 2-й грузинских стрелковых дивизиях. Встречались даже смешанные тюркско-армянские роты
[647]. Нередки были случаи, когда соединения с этническим наименованием (например, 4-я туркменская горнокавалерийская дивизия, Отдельная карельская егерская бригада) на деле имели смешанный национальный состав. В то же время части, носившие топонимические или цифровые наименования (1-я Казанская стрелковая дивизия, 4-й отдельный территориальный стрелковый полк), были почти полностью укомплектованы лицами одной национальности
[648].
Все это было следствием того, что дело строительства национальных частей фактически было пущено на самотек, передано в руки окружных управлений, которые национализировали войска исходя из соображений удобства использования местного контингента военнообязанных.
Многие новые формирования создавались по решению окружных командований. Поэтому центральные органы военного управления уже в полной мере не владели информацией о численности и составе национальных частей. В связи с этим потребовались меры по их упорядочению и оптимизации. Летом 1934 г. 2-е управление ГУ РККА потребовало от округов до 15 сентября 1934 г. представить сведения о наличных национальных частях. Из полученных к началу осени сведений оказалось, что не все национальные формирования были учтены в мобрасписании МП-6. Национальным военным строительством (как в плановом порядке, так и путем концентраций) к этому моменту было охвачено уже без малого 36 народов СССР
[649]. При этом численность неотдельных формирований (от взвода до полка), созданных путем концентраций вне программы национальных воинских формирований, достигла 105 единиц
[650].
