Но недели через две он вдруг начал мне звонить. Я упорно игнорировала каждый входящий вызов. Потом он написал мне сообщение.
«Я звоню тебе по делу. Ответь»
Раз по делу, то это к Соколову. Я дала ему задание связаться с Максимом и узнать, что случилось.
— Кристина Игоревна, Самойлов сказал, что ему нужно поговорить именно с вами. Со мной он отказался обсуждать вопрос, — позвонил мне по внутреннему телефону Соколов.
— Ясно.
Я вызвала к себе секретаршу.
— Слушаю, Кристина Игоревна.
— Светлана, свяжитесь с секретарем Самойлова и передайте ей, чтобы она сказала Максиму Алексеевичу, чтобы он написал мне в письме все, что он хочет обсудить со мной лично.
— Хорошо.
Через полчаса мне пришло новое сообщение от Максима.
«Ты издеваешься???????»
Я снова проигнорировала. Я знаю, что это неправильно, что сделка очень важна для нас, а моя коммуникация с Максимом в такой форме крайне плохо может на ней отразиться. Во-первых, я не могу на 100% доверять Соколову, несколько раз я ловила его на грубых ошибках и непонимании дела. Во-вторых, моя и Максима секретарши вообще далеки от всего этого. Они могут только собирать документы на подпись, варить кофе, вести наши графики и выполнять остальные рутинные задачи.
В итоге вечером этого же дня Максим просто приехал ко мне сам и ворвался в мой кабинет, оттеснив от двери секретаршу. Охранники в «Капитал-Строе» давно и хорошо знают Самойлова, поэтому пропускают его без проблем.
— Кристина, что за детский сад!? — Заорал он сходу.
Я даже не подняла на него глаза. Так и продолжила читать тендерную документацию на новый конкурс. Максим подошёл к моему рабочему столу и навис над компьютером.
Я не замечала его. Как и тогда, почти девять лет назад, человек по имени Максим Самойлов перестал существовать для меня. Вот он сейчас стоит надо мной и прожигает меня взглядом сверху вниз, но я даже не чувствую этого. Внутри ничего не трясётся, ничего не сжимается. Он для меня невидимое привидение.
— Кристина, — тихо начал он, продолжая пристально смотреть сверху. — Это важно.
Я читаю документацию на конкурс. Если он не уйдёт через три минуты, я позову охрану.
— Ладно, — обреченно выдавил он. — Не хочешь со мной разговаривать, не разговаривай. Но тогда просто выслушай. Я пробил этих французов по картотекам европейских судов и обнаружил, что у них есть незакрытый иск. На них подавали в суд за срыв сроков реализации проекта. Если вы купите их до того, как будет завершено судебное разбирательство, то отвечать по иску придется уже вам. Ни твой отец, ни твоя секретарша, ни твой Соколов мне об этом иске не говорили. Значит, я полагаю, вы о нем не знаете. Французам грозит довольно большой штраф, и он перейдёт к вам, если этот вопрос не будет урегулирован до подписания сделки.
Я уже перестала читать тендерные документы и внимательно слушала Максима. Глаза от компьютера, правда, я так и не оторвала.
Охренеть. Французы нам и словом не обмолвились о том, что их пытаются засудить.
— Передай всю информацию по иску Соколову, — сказала ему, продолжая смотреть в монитор, — ты свободен.
— Я не очень ему доверяю... Он какой-то скользкий. Ты уверена в нем?
Он хочет сейчас обсудить со мной моего подчиненного? Или ищет предлог, чтобы поговорить со мной? Соколов, конечно, иногда тупит по-страшному, и мне пару раз хотелось его уволить, но он абсолютно надёжный человек и ни разу не скользкий. Он работает у нас уже лет десять или даже больше. Служба безопасности проверяет всех сотрудников по несколько раз в год, а не только при приеме на работу. Соколову можно доверять. А Максим, видимо, просто хочет со мной поговорить.
— Ты свободен, — снова бросаю ему.
Максим тяжело вздохнул и пошел на выход.
Он действительно передал всю информацию Соколову, а тот прибежал ко мне с вытаращенными глазами.
— Кристина Игоревна! Там штраф под 300 тысяч евро им грозит! Мы можем еще сильнее сбить цену!
— Хорошо, я напишу французам.
Моя переписка с Жаном Руссо длилась неделю. Сначала он отрицал наличие какого-либо иска. Когда мы их тыкнули носом в картотеку, он его уже признал, но стал утверждать, что правда на их стороне и никакого штрафа не будет. Но мы и тут их прижали. Благодаря Максиму. Он написал на идеальном французском большое письмо, в котором подробно изложил всю обоснованность иска к компаниям и почему им не удастся выкрутиться из этого дела.
Мы загнали их в угол. Но тем не менее они все еще пытались отнекиваться и категорически не хотели снижать цену. Общение по переписке и конференц-связи уже вымотало всех нас, поэтому было решено ехать в Париж и продолжать переговоры лично.
Ехать в Париж с Максимом.
Он зачем-то передал моей секретарше через свою номера рейсов, которыми он летит, и название гостиницы, в которой он будет жить. Он правда думает, что я возьму себе те же рейсы и тот же отель, что и у него???
— Светлана, — говорю своей помощнице, — возьмите мне в Париж утренний рейс того же дня, что и у Самойлова, а обратно самый поздний рейс того же дня, что и у Самойлова. И гостиницу поближе к офису французской компании, но подальше от гостиницы Самойлова. И ни в коем случае не говорите его секретарше, когда я лечу и где я буду жить.
Мне кажется, моя помощница уже смеется над тем, как я избегаю Максима. Не удивлюсь, если и обсуждает это с кем-нибудь во время обеда.
— Хорошо, Кристина Игоревна.
Уже середина ноября. Я вылетаю в Париж в 10 утра. Встреча с французами завтра, так что в моем распоряжении будет целый вечер. Я была в столице Франции один раз в 10 классе, когда нас возили туда с экскурсией от школы. Помню, что мне очень понравилась архитектура. Мы тогда с Егором только начали встречаться и сбежали ночью из отеля, не предупредив учителей. Мы гуляли по городу и целовались на набережной Сены. Я даже чувствовала себя счастливой.
Но за восемь лет жизни в США я Европу не посещала. Зато я объездила всю Америку. Также была в Канаде и в нескольких латиноамериканских странах.
Я иду по Елисейским полям, когда мне приходит сообщение от Максима.
«Ты где? Посадка уже началась»
Я лишь смеюсь. Но решаю все-таки ему ответить, а то еще не улетит, думая, что я опаздываю.
«Я уже в Париже»
Он прочитал и больше ничего мне не написал.
Я провела прекрасный вечер в Париже. Грязь, вонь, бомжи и мигранты ничуть не испортили мое впечатление о городе. Архитектура тут действительно волшебная, бежевые цвета зданий привели меня в восторг. Очень красиво! На закате я решила прокатиться на речном трамвайчике по Сене, затем поужинала в мишленовском ресторане и отправилась в номер.
