— Ты вся горишь.
Он снимает с меня мокрую одежду, даже лифчик. Оставляет на мне только трусики. Накрывает меня одеялом и куда-то уходит. Через несколько минут он возвращается с аптечкой и стаканом воды. Засовывает мне в рот какие-то таблетки, даёт их запить. Слегка приподнимает меня на кровати и укладывает ближе к стенке, а сам ложится рядом поверх одеяла. Он мягко гладит меня ладонью по голове, и я проваливаюсь в сон.
Мне снова снится Максим. Он стоит на моем любимом Патриаршем мосту и смотрит вдаль. Я подхожу к нему сзади и кладу руку на плечо. Он резко оборачивается.
— Восемь долгих лет, — говорю ему с грустной улыбкой.
Он удивленно на меня смотрит.
— Девушка, а вы кто?
Я тихо смеюсь.
— Я что, так сильно изменилась? — спрашиваю его.
Он прищуривается и смотрит на меня с недоверием.
— Вы меня, наверное, с кем-то путаете. Я вас не знаю.
Я открываю глаза и делаю глубокий вдох, будто мое дыхание было долго задержано. В горле очень сухо, на лицо падает солнечный свет, от которого я морщусь. Ощущение, будто и лежу в воде. Провожу под одеялом рукой и понимаю, что простынь подо мной вся мокрая. Медленно поворачиваю голову налево и вижу спящего рядом со мной Илью. Он лежит поверх одеяла в джинсах и джемпере.
— Илья, — хочу сказать ему громко, а получается сиплый шёпот.
Он не слышит, и тогда я тянусь к нему рукой. Аккуратно дергаю за плечо. Илья резко открывает глаза и подскакивает на кровати. Недоуменно вертит по сторонам головой.
— Я что, уснул тут? Прости, Крисси, я просто хотел прилечь и подождать, когда у тебя спадёт температура.
— Пить, — сиплю ему.
— Что? — Он склоняется головой над моими губами.
— Пить, — стараюсь сказать громче, но все равно выходит сиплый шёпот.
— А, пить? Сейчас.
Илья подскакивает с кровати и бежит в сторону кухни. Через минуту возвращается со стаканом воды. Он придерживает его, пока я пью. Затем откладывает пустой стакан в сторону и трогает ладонью мой лоб.
— Температура прошла. Но давай еще таблетки выпей.
И он снова уходит за водой, возвращается, засовывает мне в рот лекарства и, придерживая мою голову, помогает их запить. Я закрываю глаза и проваливаюсь в очередной сон.
Я снова вижу Максима. Он куда-то идёт, а я пытаюсь его догнать. Когда мне, наконец, это удаётся, я хватаю его за руку. Он оборачивается, несколько секунд на меня смотрит, а потом недоуменно спрашивает:
— Мы знакомы?
Я просыпаюсь от того, что в нос мне бьет вкусный запах. Желудок сразу начинает противно урчать. Аккуратно пытаюсь привстать на кровати и неожиданно понимаю, что силы в теле есть. Я отбрасываю одеяло в сторону и встаю. Нахожу в шкафу майку и шорты, надеваю на себя и иду на запах. Илья на кухне печёт блинчики. Увидев меня, он расплывается в широкой улыбке,
— Привет, красотка! Рад видеть тебя живой.
Мы с Ильей не виделись ровно год. С того момента, как он пришёл ко мне попрощаться перед возвращением в Россию. Поэтому сейчас я просто со всех ног несусь на него и крепко обнимаю. Он приподнимает меня в объятиях и немного кружит по кухне.
— Я соскучилась, — бурчу ему в грудь.
— И я.
Он целует меня крепко в щеку и выпускает из объятий.
— Иди в ванную и возвращайся через 15 минут. Завтрак почти готов.
Я послушно бреду в душ и возвращаюсь из него новым, здоровым человеком. Сажусь на стул и наблюдаю за тем, как Илья кладёт мне и себе блинчики и ставит нам на стол кофе. Мы едим в тишине, но я уже очень хорошо знаю Илью. Он даёт мне время собраться с мыслями, чтобы устроить допрос с пристрастием. Как только мы покончили с блинами и остался один только кофе, Токарев начал:
— Ну, рассказывай.
И я рассказала. Абсолютно все. Как позвонил отец и сказал, что Максим женится, а мне пора возвращаться домой. Как убежала от Майка в Нью-Йорк и ходила там под ливнем. Как вернулась домой и рассталась с парнем.
Илья задумчиво вертит в руках пустую кружку из-под кофе. Смотрит в одну точку на полу и ничего мне не отвечает.
— Так и будешь молчать? — Спрашиваю его.
Он поворачивает голову на меня.
— Твой отец прав. Тебе действительно нужно возвращаться, Крисси.
Меня очень удивляют его слова. Наверное, я ожидала какой угодно ответ, но не такой.
— Почему?
— Потому что компания твоего отца в глубоком кризисе. Как, в общем-то, и моего.
— Чтоооо???
Илья тяжело вздыхает и устраивается на стуле поудобнее.
— Ты не знала, и я тоже не знал. Четыре года назад в России появилась новая строительная компания, которая стремительно набрала обороты и отвоевала хорошую долю рынка у наших отцов. В общем-то, в появлении нового конкурента ничего особо страшного нет, если бы не одно «но». Эти ребята — типичные выходцы из девяностых, которые играют вгрязную. У них серьёзные связи в федеральном правительстве, поэтому все лакомые куски сразу уходят им. Нашим компаниям сейчас остается довольствоваться лишь тем, чем побрезговали они. С этим реально нужно что-то делать. Если так пойдет и дальше, то эта компания задавит нас окончательно. У меня полгода ушло на то, чтобы разобраться, что вообще происходит. И последние полгода я стал активно внедрять и применять все то, чему нас учили в Гарварде. И ты знаешь, Крисси, это реально работает. За все время учебы я несколько раз задавался вопросом, а пригодится ли вся эта теория на практике? И знаешь, да. Пригождается.
Токарев немного помолчал, а потом продолжил.
— В общим, Кристин, тебе реально нужно ехать домой и применять свои мозги в семейном бизнесе, если ты хочешь его сохранить.
Я настолько ошарашена словами Ильи, что даже не знаю, что сказать.
— Но папа мне ничего никогда не говорил...
— Мой мне тоже. Видимо, не хотели нас беспокоить, пока мы учились.
Тихо про себя хмыкаю. Я потеряла все ради того, чтобы получить лучшее бизнес-образование в мире и применить его потом в компании отца. А когда пришло время это сделать, я дорожу от страха.
— Я не могу вернуться, Илья...
— Из-за него?
— Да...
Токарев тяжело вздыхает.
— Я думал, ты перешагнула эту историю.
— Я тоже так думала. А когда позвонил отец и сказал, что Максим женится, и я должна приехать на свадьбу, меня накрыло. Я до сих пор люблю его, Илья.
В моих глазах уже стоят слезы. Токарев тихо встает со своего места, обходит стол и садится на корточки у моего стула. Заглядывает в глаза и говорит:
— Крисси, он твой. Всегда был твоим. Значит, верни его себе.
