– А Семёнов? Он тоже ведун?
– Алексей? Нет, он просто очень талантливый молодой человек. И я буду вам признателен, если вы согласитесь ему помочь. Всем нам помочь. У нас, знаете ли, не хватает кадров вашего профиля. Поэтому любая помощь будет бесценна.
– Почему не хватает кадров? Мне кажется, это довольно интересно. Уж точно интереснее, чем корпеть над бумагами и выслушивать потоки негатива от начальства и клиентов.
– Текучка у нас, Арина. Молодые ведуны и ведьмы быстро понимают: занявшись частной практикой, можно заработать в разы больше, чем готово платить Управление. Хотя зарплаты у нас весьма достойные.
– А вы, значит, идейный.
Захар Матвеевич рассмеялся.
– Нет, что вы. При чем тут идейность? Просто я прожил долгую жизнь и многое повидал. Был период, когда я зарабатывал именно своими способностями, но это в прошлом. Устал я от людей, Арина. От их мелочности, жадности и глупости. От нежелания осознавать последствия своих поступков и отвечать за них. Все грезят о красивой жизни. И совершенно не хотят прикладывать усилий для того, чтобы их мечты реализовались. Люди приходят к ведуну не затем, чтобы исправить себя и таким образом изменить свою судьбу. Нет, они приходят за результатом. Как в магазин за новым пальто. Но жизнь – не магазин, а судьба – не драповая тряпка. Только большинство этого не понимает. Здесь же я свободен от необходимости общаться с клиентами. И потом, расследовать преступления, разгадывать головоломки весьма увлекательно, не находите? Однако в силу возраста я не могу выполнять оперативную работу. Занимаюсь исключительно аналитикой. Поэтому буду признателен, если вы согласитесь на какое-то время стать моими глазами и руками.
Я снова сидела в машине Семёнова. Он решил познакомить меня с участком, который курировал. На моих коленях лежала кипа распечаток, содержащих информацию, которую следовало изучить и соблюдать. Я начала с первой подшивки.
– Запрещается, – далее следовал список на нескольких листах. Я принялась зачитывать запреты по порядку их изложения, – вести незаконную предпринимательскую деятельность по обслуживанию населения.
– Ну, тут всё просто, – прокомментировал Семёнов. – Получи профильное образование в аккредитованных заведениях (если интересно, список принесу), потом зарегистрируйся в налоговой как ИП. После этого мы выдадим тебе лицензию. И вперёд, можешь заниматься честным отъёмом денег у населения.
– Ладно. Дальше. Запрещается заниматься деятельностью, подавляющей волю человека и лишающей права свободного выбора сексуального партнера. Это что?
– Тоже просто. Запрещены привороты.
– А что будет за нарушение?
– Тюрьма.
Я засмеялась.
– Семёнов, ты меня за дуру, что ли, держишь? На каком основании тюрьма-то? Нет в Уголовном кодексе такой статьи, по которой можно привлечь за приворот. За что меня посадят? За изнасилование?
Я где-то читала, что насильникам несладко приходится в местах не столь отдаленных. Не уважает их тюремное сообщество. Правда, это касалось мужчин. Про женщин не слышала ничего подобного. Как-то сложно представить женщину, насилующую мужчину. Но даже если и предположить возможность этого, сдается мне, в женской колонии такая дама станет пользоваться всеобщим уважением и почётом.
– Афанасьева, ты когда-нибудь слышала поговорку: был бы человек, а статья найдется? Слышала? Вот то-то же. И потом, у нас свой Уголовный кодекс и свои тюрьмы. Куда тебе лучше не попадать. Поверь на слово.
– Ладно, убедил, никаких приворотов. Что тут у нас ещё? Запрещается причинять вред здоровью и имуществу граждан. Ну, со здоровьем вроде бы понятно. Порчи там всякие, сглазы. А с имуществом-то что?
– Проклятие на безденежье. Отъём успеха у одного человека и передача его другому. Сглазы типа: чтоб ты жил на одну зарплату или чтоб тебе пусто было. Масса вариаций.
Я снова рассмеялась. Давно так не веселилась, честное слово.
– Не смешно, Афанасьева. Ты пока не вошла в полную силу и серьёзного вреда причинить не можешь. Но если станешь развивать способности, придётся научиться сдерживаться. Например, толкнёт тебя какой-нибудь хам в метро, а ты даже плохо про него подумать не имеешь права, так как любая твоя негативная мысль, направленная в его адрес, повлечёт неприятные последствия.
Какие заманчивые перспективы! Это ж как развернуться можно при желании! А после ездить на работу в опустевшем метро. Сидя. И толкать никто не будет, на ноги наступать, обзываться. Красота! Что там за аккредитованные учебные заведения? Огласите весь список, пожалуйста.
– Даже не думай, Афанасьева! – правильно интерпретировал выражение моего лица Семёнов.
Тем временем мы приехали в один из районов, застроенный панельными хрущёвками. Семёнов припарковал машину и направился к подъезду с металлической дверью и кодовым замком. Я следовала за ним, предвкушая интригу. Кого он мне сейчас покажет: трехсотлетнего вампира, мохнатого оборотня или ещё какую невидаль?
Парень набрал код, и дверь распахнулась. Мы поднялись на третий этаж, позвонили в выбранную Семёновым квартиру. Я затаила дыхание, приготовилась удивляться. И удивилась. Нас встретила неопрятная грузная тётка в замусоленном халате и стоптанных тапках, в которой не было ничего сверхъестественного.
– Косметика не нужна, чайники и пылесосы тоже, – недружелюбно поприветствовала нас хозяйка квартиры. – Картошки своей в избытке.
– Рад за вас, – ответил Семёнов. – Но мы по другому вопросу. Вы вчера заявку оставляли по поводу затопления.
– Надо же, как быстро. Я вас раньше понедельника не ждала.
– Комфорт жильцов превыше всего. Нам очень дорого ваше мнение о нас. Дороже собственных выходных, – съехидничал Семёнов.
Хозяйка впустила нас в квартиру, попутно выдавая потоки жалоб.
– Второй год одно и то же. Как соседи сменились, так и началась морока. То на кухне потечёт, то в комнате. Про ванную даже не говорю. Мы там уже белить перестали. Никакого смысла. Только побелим потолок, снова пятно. Бассейн там у них, что ли? Сколько раз пытались поговорить, дверь не открывают. Притворяются, будто дома никого нет. Но мы-то знаем, что это не так. Слышно, как они там ходят, стулья передвигают, телевизор опять же не умолкает.
Мы с Семёновым бродили следом за хозяйкой, задумчиво изучая сине-жёлтые потёки на потолке. Заглянули на кухню, в ванную, осмотрели единственную комнату, в которой на диване лежал мужик. Мужик этот даже не взглянул в нашу сторону. Как загипнотизированный уставился в телевизор, где по заливному лугу лев гнал антилопу. Я заинтересовалась сюжетом. Интересно же, удастся ли несчастному копытному избежать печальной участи стать чьим-то обедом. Не удалось. Я поморщилась и посмотрела на мужика. Тот был абсолютно безучастен к окружавшей его действительности. Раскинулся на диване в семейных трусах, резинка которых терялась под круглым волосатым животом. На полу рядом с диваном стояла початая бутылка пива. Меня передёрнуло. Картина чужой семейной жизни была пострашней убийства антилопы. Мистики, однако, никакой не наблюдалось.
