Он смотрел на меня проникновенным взглядом, удивленно вскинув бровь.
– Арина, я оставил тебя на несколько минут. И что вижу? Стоило отвернуться, как ты тут же принялась клеить какого-то малолетку. Опять взялась за старое?
– За какое старое?
– Ни одни штаны не пропускаешь. Тебе меня мало? Я тебя не устраиваю как мужчина?
Юнец оторопело посмотрел на нас и предпочёл скрыться.
– Семёнов, ты свихнулся? Какие штаны? Какое клеить?
– Ты думаешь, я слепой? И глухой? Думаешь, я не видел и не слышал, как ты с этим придурком флиртовала?
– Да ни с кем я не флиртовала! Семёнов, окстись!
– Скажи ещё, что мне привиделось! И что я должен доверять тебе, а не своим бесстыжим глазам! Арина, я же поверил тебе! Я думал, ты ко мне неравнодушна! И это после всего, что между нами было?! Я совсем ничего для тебя не значу? Тебе наплевать на меня, да? На мои чувства? Можно их вот так взять и втоптать в грязь?
– Семёнов! – шокированно выдохнула я.
– Что Семёнов? Ты хоть раз за сегодняшний день назвала меня по имени? – он заводился всё больше. – Я кто, по-твоему? Мальчик для развлечений? Захотела – позвала, надоел – выгнала? Можно вот так запросто меня использовать, а потом вышвырнуть за ненадобностью? У тебя есть хоть какие-то человеческие чувства?
– Всё, Лёша, достаточно. Я поняла.
– Точно поняла? – тут же успокоился парень.
– Абсолютно. Я вела себя как дура. И беспочвенно ревновала.
– Совершенно беспочвенно.
– Я только сейчас это осознала.
– Точно осознала?
Кивнула.
– И больше так вести себя не будешь?
Снова кивнула.
– Какое облегчение, – тяжело вздохнул Семёнов, как если бы общался с душевно больным человеком. – Тогда идём.
– Куда?
– Домой. Будем мириться.
– Так вроде бы уже…
– Ээээ, нет. Это было предварительное примирение. Окончательное состоится дома. Без свидетелей.
Я засмеялась и потянулась к нему, игнорируя присутствующих в торговом центре людей.
Дома нас ждал качественно продавленный за несколько дней совместной жизни диван. И я была рада тому дивану и той квартире. Зачем мы выбирались сегодня в люди? Кому только пришла в голову эта дурацкая идея?
Утро. Точнее полдень. Но мы несколько минут назад проснулись, значит, утро. Семёнов нежится в ванне с кокосовой пеной. Он соблазнял меня на совместные водные процедуры, но эта груда мышц и в одиночку с трудом влезла в чугунное корыто. Свободной оставалась только раковина, но для меня она маловата.
Я на кухне режу хлеб. Единственное, что мне доверяют делать по дому, не считая уборки. Но кто сказал, что прибираться нужно каждый день? С проблемой забытых в неожиданных местах носков сталкиваться не приходится. Те самые носки, минуя меня, самостоятельно добираются до барабана стиральной машины. Так что я в раю.
Обеспечивает пропитанием нас Семёнов. Он от этого кайфует, похоже. Несколько раз, думая, что я ничего не вижу, парень делал снимки свежеприготовленных блюд. Наверняка потом выкладывает их на каком-нибудь форуме, где пасутся единомышленники, или в Инстаграме. Это странно, конечно, на мой взгляд. Но что поделаешь, такое у человека хобби. Как говаривала одна моя подруга: «Каждый спасается, как может».
Кухонный стол вдруг завибрировал, а затем раздались телефонные трели.
– Лёш, мобильный! – крикнула я. – Принести?
– Не надо, – раздалось из ванной. – Утоплю ещё. Ответь. Спроси, кто и чего хотят.
Взяла смартфон в руку. На экране обозначилось «мама». И как сие понимать? Это такой позывной, что ли?
– Да, – сказала я в трубку.
На том конце провода повисло напряжённое молчание.
– Я вас слушаю, – повторила я на всякий случай. Вдруг не поняли, что вызов принят.
– Девушка, вы не могли бы пригласить к телефону Алексея? – приятный женский голос. Вежливые интонации. Это что за фигня?! Это кого Семёнов так запаролил?!
Погасшее было пламя ревности вспыхнуло с прежней неистовой силой.
– Не могла бы. Он сейчас занят. Ванну принимает, – со смаком ответила я, желая уязвить собеседницу. – Ему что-то передать? Вы не стесняйтесь, говорите. Я ему сообщу. Потом. Когда он освободится.
– Извините, а вы кто? – удивленно спросили меня.
– Арина, – представилась я.
А что скрывать? Мне скрывать нечего. Я – девушка Семёнова. А вот кто вы, неведомая мадам, нам ещё предстоит выяснить.
– Ариночка? – трубка отреагировала радостным вскриком. – Значит, Алёша у вас? Я так рада! Он очень много о вас рассказывал.
– Так, стоп. Девушка, вы, собственно, кто? – кому, интересно, Семёнов мог много про меня рассказывать?
– Как кто? Мария Аркадьевна. Алёшина мама.
– Какая мама? Он же сирота.
– В каком смысле сирота? – опешила женщина. – Ох. Он у нас такой фантазёр.
– У нас? То есть папа тоже имеется в наличии? Живой и здоровый?
– Папа тоже имеется, естественно. Живой. А вот насчет здоровья… Простудился на днях. Так что здоровье не очень. Но я, наверное, отвлекаю вас, Ариночка? Не буду мешать. Всего хорошего. Ждём вас в гости. Алёше передайте, что я звонила.
– Непременно. И вам всего хорошего, – на автомате ответила я и отключила телефон.
И как это понимать?
Семёнов нарисовался через пару минут. Предстал предо мной в одном полотенце на бёдрах, красный, горячий и счастливый. Заключил в мокрые объятья, игнорируя тот факт, что в руке у меня зажат нож. Чмокнул в нос.
– Зря ты отказалась от совместной ванны. Было бы здорово! Но ничего, я не теряю надежды.
Я промолчала и отодвинула его от себя.
– Ариш, что-то случилось, пока я был в ванной?
– Случилось. Такое случилось! Ты не поверишь, Семёнов! Звонила твоя мать! С того света! Привет передавала. И от папы тоже. Не желаешь объясниться?!
– Спокойно, Афанасьева! Только без нервов. Нож положи! Положи, кому сказал! С оружием не шутят.
– И не подумаю! – я демонстративно махнула оружием перед семёновским носом.
Парень молниеносно перехватил мою руку, вывернул запястье, выхватывая нож, а потом плотно прижал меня спиной к своей груди. Полотенце от таких манёвров сползло на пол.
– Ты хотела меня убить? – поинтересовался он хриплым голосом, проводя губами по моей шее.
– Была такая мысль, – не стала отпираться я. – Подумала, будет неплохо, если ты воссоединишься с семьёй.
– Ты бы потом по мне скучала?
