От неожиданности смеюсь в голос, а потом прикладываю ладони к горящим щекам.
— Это все эта одежда. Она не предназначена для моего размера.
— Очень даже предназначена. Можешь ее не снимать сегодня?
— Не-е-е-ет, я дышу и то с трудом!
— А если я доплачу? — говорит он со смехом.
Смеюсь в голос.
— Что ж, если так… Все равно, чтобы достать меня отсюда, придется поработать ножницами.
— Я могу не только ножницами.
Синие, сейчас почти прозрачные, глаза останавливаются на моих губах. Жалею, что не сижу на другой скамье. Дыхание сбивается. Больше всего на свете хочу обвить его шею и прижаться к его губам. Скользнуть ладонью по жесткой щетине на скулах.
— Бывало с тобой так, что за старания на финише тебя ждала невероятная награда, о которой ты сначала и понятия не имела? — вдруг спрашивает Грант.
— Нет. Не люблю неожиданностей. Все, что я получаю, всегда оговорено контрактом.
Грант награждает меня тяжелым взглядом.
— Обязательно было все испортить?
— Почему вы вообще требуете этого от меня? — надо бы, надо сдержаться, но не могу.
— Чего этого? — хмурится он.
— Делать вид, что я это не я! У меня есть прошлое, мистер Грант. Я ни за что и никогда не расскажу вам о нем, как и будущим клиентам не расскажу о том, что было со мной здесь, но почему, проклятье, надо ненавидеть меня за то, благодаря чему я вообще здесь оказалась? Вы купили меня, потому что я работаю в эскорте! Это нелогично ненавидеть или презирать меня за это!
— И что ты хочешь знать?
— Как исключить недомолвки из наших отношений.
— Иначе говоря, чтобы клиент ушел довольным? Со мной у тебя этого не выйдет. Никогда. Можешь не стараться.
— Ясно.
Спрыгиваю со скамейки и иду к своему велосипеду. Надеваю шлем и замираю возле. К черту любование природой! К черту попытки наладить отношения. Он ненавидит меня за то, какая я есть. Не ново, мало кто понимающе относится к эскорту, но это никогда не были те, кто выиграл аукцион. Целенаправленно сражался за то, чтобы получить меня. И зачем? Чтобы отравлять всю неделю из моей жизни?!
Грант тоже спрыгивает со своей скамьи, осушает бутылку и прыгает в седло своего велосипеда. Берет резво, не спрашивая, готова ли я. Пулей срывается с места и летит обратно.
Я едва поспеваю следом. Он летит, словно ветер в лицо поможет охладить ярость. Злость подначивает и меня. Цепляюсь за руль и кручу педали так быстро, как только могу. И все равно отстаю!
Грант слетает с холма и в прыжке перелетает лужу. Я же влетаю в грязь, поднимая столбы грязных брызг. Несколько даже чувствую на лице. Проклятье! Какая муха его укусила?! Зачем я ему вообще нужна была в таком случае?
— Мистер Грант! — пытаюсь крикнуть, но это слишком длинная фраза. Воздуха в легких не хватает, потому что еще приходится крутить педали.
Поэтому плюю на вежливость.
— АДАМ! СТОЙ!
Вижу, как каменеет его спина. Как дергается голова, когда он пытается обернуться, удивленный сорвавшимся с моих губ именем. Как будто удивлен, что я его вообще знаю.
Он все-таки оборачивается.
И шквал боли, которая сейчас плещется в его глаза, едва не сбивает меня с ног. Мой ритм нарушается, нога слетает с педали. Хватаю пальцами обезумевший подо мной велосипед, а его глаза расширяются, но это не я. Это именно он становится тем, кто не замечает лежащую поперек дороги коряги.
Велосипед Гранта встает на дыбы, разбрасывая задним колесом жидкую землю. А передним роет землю будто свинья.
Грант летит спиной вперед и падает с глухим ударом на землю.
Я торможу, кое-как отбрасываю от себя велосипед и подлетаю к нему. Падаю на колени в грязь, руками ощупывая его грудную клетку.
— Адам? Адам! — повторяю, как заведенная, шаря по его телу.
Скольжу пальцами по животу, и он глухо стонет.
— Больно? — пугаюсь. — Где?
— Ниже, — цедит он. — Не представляешь, как больно ездить на велосипеде со стояком.
Сначала каменею, а потом начинаю лупить его по груди кулаками.
— Я испугалась! А ты снова издеваешься!
— Вопиющий провал в карьере элитного эскорта?
— Идите к черту, мистер Грант!
— Когда ты называла меня Адам, мне понравилось больше, — тихо говорит он, по-прежнему лежа в грязи.
— У тебя грязь даже в ушах, знаешь?
Я наклоняюсь еще ниже, влекомая его приоткрытыми губами, но он вдруг отворачивается. И жмурится, как от боли. Но теперь я знаю, что совсем не от нее. Это отвращение.
— Никаких поцелуев, Жаклин. Разве нет? Это часть твоих правил. Я читал контракт.
Отпрянув, чувствую, как горят щеки. Проще было отвесить мне пощечину, чем напоминать о контракте, о котором я впервые в жизни забыла первой.
Глава 15
— Да? — зевнула в трубке тетушка. — Еще даже одиннадцати нет, Джеки. Для такого раннего звонка у тебя должна быть особая причина.
— И она у меня есть! Мой клиент ненормальный! Психованный! Нелогичный! Он заставил меня кататься на велосипедах под дождем! А потом чуть не сломал себе шею! —прорычала я, извиваясь на кровати.
Прижимая плечом телефон к уху, я пыталась стащить с себя лосины.
— Это что, тревога за него в твоем голосе?
— А еще мне кажется, он не собирается больше со мной спать!
— А это была обида?
Чертовы штаны! Нет, я не могу их стащить со своей задницы!
— Никогда не слышала тебя такой, Джеки.
— Неудивительно! Это худший день, худший клиент и будет худшая неделя в моей жизни! Как я могу ненавидеть человека, если даже его не знаю? Ну вот как?! Я ведь профессионал! Не понимаю, что со мной происходит!
Я оставила попытки снять с себя лосины. Закрыла одной ладонью глаза, а второй взялась за телефон.
— Джеки, детка… Ненависть, ярость и все это за неполные сутки? Конечно, ты профессионал, но все дело в том, что остальные то и дело подавались эмоциям. Пока другие девочки влюблялись, совершали ошибки или кривили носом перед клиентами, которые им не нравились, ты запретила себе чувствовать. Ничего личного и никаких чувств — твой девиз. Вот, как ты добилась таких высот. А теперь я не узнаю тебя. Заставлял кататься на велосипеде? Да пусть заставит еще! Джеки, это же прекрасно! Столько эмоций в твоем голосе я не слышала никогда!
Я даже села от неожиданности.
— Это не прекрасно! Ты вообще слышишь меня? Это ужасно, Лана! Эти чувства только мешают мне мыслить. Мешают работать! Грант может разрушить все, над чем я столько лет работала. Начнет рассказывать всем, как он мной недоволен и где я окажусь через месяц? В заднице! Я должна здраво оценивать ситуацию. А сейчас вместо того чтобы помогать клиенту, предугадывать его желания, я постоянно хочу его треснуть! Сначала засунуть ему руль от велосипеда куда поглубже, а потом…
