В приемном покое меня раздели, уложили на каталку и увезли в палату. Сестра сунула мне под мышку градусник и предупредила:
— Я сейчас стану снимать с вас джинсы, если будет больно, кивайте или мычите, только без резких движений. — Она осторожно касалась моих ног, регулярно поглядывая на моё лицо. Колготки она снимала ещё аккуратнее, кивать мне не пришлось. Руки её мягкие, теплые и такие заботливые. Чувствую. Я чувствую! Ощущаю прикосновение этих прекрасных рук. Она осмотрела мои ступни и улыбнулась мне: — Порядок, ничего криминального.
Девушка укрыла меня, проверила градусник и дала понять, что сейчас придет врач.
— Пить, — одними губами прошептала я, она кивнула и вышла.
Врач пришел чуть раньше, чем вернулась сестра. Девушка отставила стакан на тумбу и ждала, когда закончится осмотр. После инструктажа от доктора, она первым делом напоила меня, зачем-то поддерживая стакан, я вполне смогла бы справиться сама, и шепнула:
— Там ваш муж приехал, «весь в мыле», беспокоится. Сейчас уже к вам не пустим, поздно, — пояснила она и указала глазами на спящую соседку. — Да и следователь, к тому же, ждёт. Он зайдет, ненадолго. Вы ему на бумажке пишите, я его предупредила, а пытаться говорить не вздумайте, вам нельзя. Когда закончите, я вам капельницу поставлю.
Следователю я описала только сегодняшнее происшествие. Зачем пришла в дом, кто меня запер и почему. Об остальных проступках пускай Вика рассказывает сама. Не то, чтобы я устала писать, но… Она моя сестра и сполна уже себя наказала.
Полицейский ушел, зато вернулась сестра. Вкатила стойку, с приготовленным на ней лекарством, и попросила меня «поработать ручкой». Я несколько раз сжала кулак и услышала шум в коридоре. Сестра отложила жгут и обернулась на шум. В палату ворвался Глеб, тыча себя в грудь и обращаясь к кому-то за своей спиной:
— Да мне только убедиться, что всё в порядке!
Следом внедрилась низенькая женщина, в халате и белой косынке. Вцепилась в рукав бывшего, со всей страстью взывая его к совести:
— Что ж ты делаешь, ирод! Сказано — посещений нет!
— Тихо! — шикнула на неё сестра. Она сконфузилась и указала на Глеба: вот, мол, не слушает. Сестра подошла к бывшему и обхватила его за плечи. Повернула ко мне лицом и принялась объяснять, как маленькому, похлопывая по плечам: — Видите, всё в порядке с вашей красотой. Сейчас у нас процедуры, а вы нам мешаете. Я должна оказать ей помощь, к тому же, ей необходим покой и отдых. Завтра, вам разрешат навестить завтра.
Я приветственно помахала ему, одними пальцами, он обвел меня глазами, словно сверяя все ли части тела на своих местах, улыбнулся в ответ и послушно побрел за сестрой на выход.
Сплетни в этом городе распространялись со скоростью ветра, а в этот день, похоже, случился торнадо. Со мной новостями поделилась Люся, моя нынешняя соседка, попутно с азартом засыпая меня вопросами. Поскольку говорить мне нельзя, да я бы и не стала, Люся сама отвечала на свои вопросы, причем фантазии хватало на несколько вариантов. Она ждала моего согласия или опровержения, не дожидалась и, как правило, склонялась к тому, который ей нравился больше. Из её трепа я извлекла следующее: обнаружили меня благодаря звонку Глеба. Как оказалось, он поставил на уши районное отделение полиции, особенно несладко пришлось дежурному. Экипаж для проверки был направлен по указанному Глебом адресу, и они нашли в доме то, что нашли — меня. И второе: все журналисты и блогеры города — а по уверению Люси, области — жаждут получить у меня интервью. Меня больше интересовало, откуда Глеб узнал, что меня требуется спасать, хотя и журналисты беспокоили не меньше. Поэтому обещанного нам свидания я ожидала с двойным интересом.
Я ерзала в кровати, пытаясь устроиться удобнее, нетерпеливо ожидая, когда Глеб войдет. Подбила локтем за спиной подушку, поправила обмотанную вокруг горла фланель и подтянула к животу колени — на них писать проще. Он вошел весь какой-то расхристанный — вспомнила я мамино слово, оно подходило как нельзя лучше — всклоченные волосы, мятая одежда и круги под глазами. Даже накинутый на спину халат ему достался не утюженный. Выглядел измученным, как будто подобно атланту подпирал всю ночь небесный свод и только пять минут назад, дождался смены. Поздоровался с моей соседкой, сопроводив приветствие кивком, переставил стул к моей кровати, присел и взял меня за руку:
— Привет. Как ты?
Я высвободила руку и вывела: «Уже хорошо». Показала ему лист и тут же приписала снизу: «Как ты узнал??» Закусила губу и вновь повернула к нему написанное. Он прочитал, многозначительно покосился на Люсю — та и не подумала оставить нас одних, напротив, откровенно наблюдала за нами — едва заметно раздул ноздри, сокрушаясь чужому любопытству, и негромко заговорил:
— Мне позвонили с твоего телефона. Я решил ты звонишь сообщить, что доехала, оказалось мужчина. Толком ничего не объяснил, сказал, что ты в опасности, где тебя искать и бросил трубку. Я перезвонил, а он мне «мужик не тупи, я не шучу» и опять отбой, — он сжал кулак и выругался: — Сука, как подумаю! Я же мог оказаться в душе, или выйти на улицу! Этот козел потом телефон отключил. Я в машину и сюда, а по дороге звонил в полицию, потому как, хрен знает, когда доехал бы.
Забегая вперед, скажу, Глебу позвонил Денис, а его вызвала, кстати, Вика. Как выяснилось, крепкая дружба их связывала с детдома. Парень подъехал и, мягко говоря, обалдел, узнав, чего она натворила. Никаких разумных доводов Вика слышать не желала, а Денис побоялся стать втянутым в убийство, но сам при этом светиться передо мной не хотел. Вика попросила его избавиться от моей тачки, под тем же предлогом, он прихватил и мой телефон. Поскольку никаким заработком он не гнушался, даже с криминальным душком, несколько часов он боролся с искушением заработать на машине, а в итоге бросил её на окраине нашего города, решился и позвонил Глебу.
В понедельник, во время обхода, я приставала к врачу с записками, настаивая на выписке. «После результатов анализов», пообещал доктор и отправил меня для верности на УЗИ. Я сочла это лишним — в больнице ко мне относились с повышенным вниманием и опекой — но перечить не стала и послушно отправилась в указанный кабинет. Узистка уставилась в экран и вскоре заметила:
— Интересно… — взяла в руки направление, с которым я пришла, пробежалась по нему глазами и повернулась ко мне: — Это вас привезла полиция?
