— Фу! Место!
— Ну-ка, фу! Сука, фу, я сказал, — слышу я голос мужа.
Одновременно с ним, сухим голосом раздается приказ от хозяина пса: «Ко мне, Джек, ко мне». Бегущий к нам Глеб на секунду отражается в зрачках собаки, в этот момент пес прыгает и сбивает меня с ног. Я закрываю глаза, прячу голову в ворот пальто, ожидая, что он вцепится в меня пастью. Чувствую передние лапы пса на своем теле, пошевелить рукой или ногой — боюсь, не сделать бы хуже.
Вид поверженного врага успокоил его, или же голос хозяина, но кусать меня пес не стал. Немного потоптался на мне, гавкнул отрывисто два раза, словно докладывал о победе, и резко задышал, пуская мне на пальто слюну. В этот момент подбежал Глеб, схватил собаку за ошейник и со всей дури откинул в сторону. Пес повизгивая перекрутился, встал на лапы и кинулся к хозяину. Ткнулся ему лбом в ногу и снова бросился атаковать нас с громким лаем. Глеб в это время подхватил меня за руки и поднял с земли.
— Джек, ко мне, — раздался суровый окрик соседа.
Херальд стоял в трех метрах, глядя на нас из-под кустистых седых бровей, стуча палкой в дорожку, призывая пса успокоиться. Он просто стоял и презрительно смотрел на нас, создавая впечатление, что он в сговоре со своим Джеком. Собака, наконец, успокоилась и села в ногах хозяина, поглядывая то на него, то на нас. Глеб в это время был сосредоточен на мне: пытался отряхнуть пальто, интересовался не больно ли мне и видеть Херальда не мог.
— Вот что, старик, сделаем так, — повернулся к нему муж, тыча в его сторону пальцем. — Сейчас ты забираешь своего пса, и вы оба убираетесь с нашего участка! Еще раз такое повторится, пеняй на себя. Завел животину, так следи за ней!
Последние слова он почти кричал. Пес, услышав крик, вновь разволновался и начал скулить, поглядывая на хозяина, не иначе спрашивал разрешения наброситься. Извинений мы так и не дождались. Сосед обвел нас глазами, сглотнул, готовясь что-то сказать, а в итоге взял собаку за ошейник и пошел с ней на свою территорию.
— Ты как? — взял меня за лицо муж. Чмокнул в нос, прижал к себе и поинтересовался: — Сильно испугалась?
— Нормально, — пискнула я, понемногу приходя в себя, имея в виду и то и другое.
— Идем, тебе нужно переодеться, — повел меня Глеб за руку к дому.
Через десять минут мы отъезжали от дома.
— Думаю, все же придется ставить забор, — сделал вывод Глеб.
— Мы же договорились о живой изгороди, — забеспокоилась я.
— По-твоему, я должен спокойно смотреть, как тебе угрожает опасность?
— Никакой опасности, подумаешь, немного облаял пес…
— Немного облаял?! — муж сбавил скорость и повернулся ко мне. — Ты серьезно? Да он чуть тебя не растерзал!
Я засмеялась, пытаясь перевести разговор в шутку — не хватало, чтобы он себя накрутил. Разумеется, я испугалась, но и событие из этого делать не стоило. Все живы, ничего страшного не произошло. Так или иначе, старик наш сосед, никуда от него не деться, нужно идти на компромиссы. Будет рецидив, там и посмотрим, как воздействовать. На мое оживление Глеб никак не отреагировал, в том смысле, что не счел нужным поддерживать, немного покачал головой и добавил скорость. Довольно своевременно, потому как особо нетерпеливые граждане, едущие позади, уже начали сигналить.
— Ты преувеличиваешь, дорогой, — как можно мягче сказала я, и перевела тему: — Ты не забыл, что тебе сегодня нужно заехать в магазин?
— Может мы сделаем это вместе?
— Я навещаю отца, — напомнила ему.
— По-моему он не слишком нуждается в твоих визитах.
— Перестань, он мой отец. Просто я ему напоминаю маму.
У отеля я пересела за руль, мы поцеловались и простились до вечера.
Целый день я работала, что называется не покладая рук, ближе к трем в кабинет просочилась Светка.
— Конечно, ты как всегда не обедала, — высказалась с порога. Я кивнула на полупустую чашку с остатками кофе и вздохнула:
— Четвертую вливаю в себя, спускаться некогда, да и лень. Ты чего так долго, заказчик дотошный?
— Заказчик опоздун. Битый час его прождала, — уселась она на стул, напротив меня, и принялась качать ногой, обутой в красный лаковый сапог. Одевалась Светка всегда броско. — На обратном пути заскочила в «Личное пространство», Верка уговорила, у нас с ними договор оказывается две недели как закончился.
— Ясно. А сейчас у тебя уже не рабочее настроение, потому как пятница и хочется свалить пораньше, — догадалась я.
— Обещаю еще в течение часа отдаваться любимой работе, — потянулась она, выпятив грудь, и подскочила, демонстрируя, то готова к свершениям. «Хорошо», — кивнула ей. Подружка дошла до двери и спохватилась: — Я чего заходила?! Завтра к часу нормально?
— Давай к двум, до пяти все успеем. Выспишься по-человечески.
— Договорились, — согласилась она и вышла.
Завтра у нас намечалось что-то типа новоселья. В действительности я считала — это уже не актуально, раз мы вселились еще три месяца назад, но пока на дворе полным ходом шло лето, друзей не собрать. Зато с приходом осени все вернулись к привычной жизни, засуетились и принялись названивать, намекая, что не худо бы пригласить их в гости. Договорились на эту субботу. Света вызвалась мне помочь с закусками и накрыть стол, за что я ей премного благодарна.
Лампочка в тамбуре опять не горела. Не желая находиться в темноте, я проделала замысловатое па; вытянув назад левую ногу, придержала железную дверь, пока не дотянулась свободной рукой до второй, фанерной, ведущей из тамбура в подъезд. Опустошила почтовый ящик и поднялась на третий этаж, дверь открыла своим ключом.
Отец сидел на кухне, глядя прямо перед собой, никак не реагируя на мое присутствие. Я оставила пакет в дверях кухни, разделась, прошла и села напротив. Недоволен. Снова помешала ему разговаривать с мамой. Она смотрела на нас с фотографии, воткнутой в рамку фасада кухонного шкафчика, с грустной полуулыбкой на лице. Отец воткнул ее сюда три года назад, снимок успел пожелтеть за это время.
Одну руку он упер в колено, вторая лежала на столе, прямая спина. Третья пуговица вдета не в свою петлицу и топорщит клетчатую рубашку, он опять не расчесывал волосы. И сидит тут, подозреваю, с самого утра.
