– Итак, ты с какого-то нижнего уровня, верно? – требовательно спросил Фретон и пихнул Касика локтем, прерывая его страстный анализ параболической формы купола.
Сын эпарха злорадно улыбался, но Касик, похоже, принял вопрос за проявление дружелюбного любопытства.
– Да, – мягко ответил он. – Мои родители живут на втором уровне.
– И чем они занимаются, твои родители? – спросила Понерия своим гнусавым голосом.
– Мой отец плотник, – пояснил Касик со своим обычным простодушием. – А мать занимается моими тремя братьями и четырьмя сестрами.
Очевидно, его ответ погрузил Фретона в состояние подлинного блаженства. Он откинул со лба прядь волос.
– Стало быть, ты бедный, верно? Ты, наверное, умеешь вести хозяйство, женушка? – издевательски протянул он. Его приспешники так и покатились со смеху. – Ничего, если я буду звать тебя Женушкой?
– Меня зовут Касик, – ответил мальчик, краснея.
– Хочешь заштопать мои носки, Женушка?
Арка решила, что пора вмешаться.
– Ага, этими носками он хорошенько протрет прыщи на твоей физиономии, – свирепо прорычала она.
Фретон побледнел, так что угри у него на щеках и носу стали еще заметнее.
– Ух ты, Фретон, а номер сорок три остра на язык, – заметил один из приспешников сынка эпарха, взмахивая рукой.
– Чего ты хочешь, номер сорок три? – зло огрызнулся Фретон. – Ревнуешь к Женушке? Тебе нужно золото, чтобы заплатить за новую обувь? – добавил он, взглядом указывая на потертые туфли Арки.
Он сунул руку в карман и вытащил пригоршню монет.
– Держи, этого хватит, чтобы вернуться на первый уровень и купить тебе какую-нибудь убогую лачугу, чтобы мы больше не видели твою немытую башку.
Он бросил монеты в лицо девочке, и остальные ученики расхохотались. Чувствуя, как жар приливает к щекам, Арка смела гиперы со стола, и они звеня покатились по ступенькам. Следовало немедленно осадить этого нахала, чтобы в следующий раз он и не подумал разевать рот, но, как назло, ей ничего не пришло в голову. В этот миг в амфитеатр вошел профессор тайнографии и стал спускаться по ступеням, направляясь к своему креслу. При каждом шаге его живот весело подскакивал, а полы пурпурной тоги развевались вокруг коротеньких толстых ног. Он походил на огромную сливу.
– Дорогие ученики! – воскликнул профессор, плюхаясь на свое место. – Вижу, вы все здесь. Прекрасно, значит, наставники вас уже оповестили. Знайте: отныне все мои занятия будут проходить в этом зале в один и тот же час, первые шесть дней каждой декады. Цель моих уроков – дополнить увлекательные, я в этом уверен, знания, которые вам будут преподавать другие учителя. Первый год обучения у меня будет посвящен удивительной дисциплине – тайнографии, то есть магическому письму.
– Пф-ф-ф, – фыркнул Фретон, показывая, что и так уже в совершенстве знает предмет.
– Перейдем сразу к делу и устроим небольшое повторение теории, – объявил профессор с хитрой улыбкой, похлопывая себя по животу. – Итак, посмотрим…
Он обвел взглядом класс.
– Кто может мне сказать, что такое, собственно, магия?
– Контроль над материей под названием анима, – тут же ответил Фретон, небрежно выпятив губу.
– Совершенно верно, молодой человек, совершенно верно, – похвалил его тайнограф. – Фретон, не так ли? Много лет назад я обучал вашего отца. Да, магия – это искусство управления материей, но я предпочитаю говорить «оживление материи», это поэтичнее, – мечтательно проговорил профессор.
Фретон издал презрительный смешок.
– А теперь кто может мне назвать три основных магических приема? – продолжал профессор.
Ученики принялись чесать в затылках. Арка даже не дала себе труда задуматься: она понятия не имела, о чем речь.
– Изменение места, изменение формы, изменение состояния, – на одном дыхании выпалил Касик.
– Великолепно! – воскликнул тайнограф, блестя глазами.
Он с трудом дотянулся до кармана – мешал объемный живот – и достал пузырек, наполненный водой.
– Изменение места, – сказал он.
Из флакона вылетела пробка – жидкость, собравшись в пузырь, покинула склянку и зависла в воздухе перед тайнографом.
– Изменение формы.
Вода приняла форму толстого человечка, похожего на тайнографа. Профессор подмигнул зрителям, и на лицах учеников появились веселые улыбки.
– Изменение состояния.
Жидкость мгновенно испарилась, окутав голову профессора облачком белесого пара. В следующую секунду преподаватель заставил пар снова собраться в водяной пузырь и отправил воду обратно во флакон.
– Я только что продемонстрировал вам основы магической практики, – заключил тайнограф. – Однако существуют и другие формы магии, более загадочные, о которых мы поговорим в свое время. А теперь можете ли вы назвать мне четыре ограничения магического воздействия?
Поднялось несколько рук.
– Расстояние, – сказал один мальчик.
– Точно, – согласился профессор. – Люди не могут воздействовать на материю, если она находится на расстоянии более десяти шагов от них. Самые одаренные могут управлять материей с расстояния в пятнадцать шагов. Что еще?
– Холод, – сказала Арка, быстро поднимая руку.
– Очень хорошо, – кивнул тайнограф, поворачивая голову к девочке. – Вы ученица Ластианакса… Арка, верно? Действительно, холод ослабляет наши способности. Именно по этой причине мы живем в тепле под защитой купола. Если кто-то из вас имел возможность совершить путешествие в Рифейские горы, вы наверняка заметили, что магические способности там сильно слабеют, – добавил он, потирая руки, словно его вдруг пробрал воображаемый мороз. – Есть еще идеи?
– Усталость, – сказала Понерия.
– Истинно так, усталость. Перенося часть анимы за пределы нашего тела, мы его истощаем. Чем больше магических усилий мы прикладываем, тем сильнее страдает тело. Чаще всего это препятствие временное, оно проходит после хорошего отдыха. Но, если перейти черту, загнать себя сверх меры, – добавил тайнограф, – магия может вызвать головную боль, кровотечение и в редких случаях потерю сознания.
Похоже, эта информация удивила учеников, но Арка, уже дважды сталкивавшаяся с этим явлением на практике, согласно кивнула.
– Знаете ли вы, каково последнее, четвертое ограничение? – задал вопрос тайнограф.
Ответом ему стало смущенное молчание. Ученики исчерпали подходящие идеи. Даже Фретон казался озадаченным. Зато Арка знала ответ. Именно это ограничение не давало ей практиковать магию на протяжении тех двенадцати лет, что она жила среди амазонок. Однако девочка благоразумно промолчала, дабы не привлекать к себе ненужного внимания.
– Неудивительно, что вы не знаете ответа, – объявил тайнограф. – Давно прошло то время, когда гиперборейские маги противостояли этой преграде. Это ограничение носит имя… живая лазурь.
