– Товарищ командир, у меня колесо вертикальной наводки не крутится… – Это у меня расчет первого орудия принимает матчасть.
– Как это – не крутится, Абаев? – Подхожу и спокойно кручу колесо. – Ты чего, с луны свалился? – Не злюсь, но вид у меня самый серьезный.
– Так не крутилось ведь, – растерянно произносит наводчик.
И вот так и учимся, каждый день что-то новое. Вообще меня так полностью устраивает тот факт, что дали возможность подтянуть людей в службе, все же это не землю копать. Первым делом подтянул безопасность, а то помню, как чехлы не снимали на орудиях, да, печальный опыт, хорошо, что не на моем орудии.
Перекидывали полк на Воронежский фронт. Зря я надеялся на свои письма к Верховному, почти все так же идет, как и в моей истории. Уже скоро, думаю, Сталинград начнется, не вышло у меня изменить историю. Подо Ржевом казалось – вот, нет той мясорубки, какая произошла в моей истории, удалось! Так ни фига. От города тогда откинули фрицев, причем нормально так откинули, но немцы собрались, и наша армия вновь на прежних позициях. Да и чего я хотел-то? Ну не мог Сталин взять и поверить в мои писульки, пусть даже многое там и сошлось, как предсказывал. Изменения были, но столь незначительные, что их не хватило на перелом ситуации. Вот хоть Харьков взять. Вновь устремились вперед, не продумав все и вся, и что? Получили транды так, что откатились до Воронежа, с одним лишь исключением – не допустили котла, а соответственно, и пленения той оравы войск, какая попала фрицам в моей истории. Уже хорошо. Под Воронежем выстроили оборону и стоят пока, но немцы, на мой взгляд, поступят, как и тогда – пойдут на Сталинград, а не на Москву. Опять будут у нас срочные переброски войск южнее, неразбериха и огромные потери. А пока все предпосылки для удержания Воронежа у нас есть, сил явно больше, чем в прошлый раз, когда немцы Чижовку заняли в июле.
– Некрасов, на КП полка, быстро! – вызвали меня по связи. Мы уже полдня окапывались на восточном берегу Дона, выбрав хорошую позицию. Работать я буду с пехотным батальоном старшего лейтенанта Васюченко. Они сейчас с западной стороны Воронежа, можно сказать, сидят на окраине, готовятся к наступлению. На днях ждем приказа, так как войск тут много скопилось, поэтому и вывод сам напрашивается. Я тут, кстати, случайно оказался, в смысле – на позициях батареи. Мое место сейчас на КП Васюченко, на переднем крае. Я ж теперь командир батареи, с меня разведка и целеуказание. Пока еще состав батареи полноценный, и разведчиков хватает, и связистов. Вот бои начнутся, пойдут и потери, такова война.
– Сейчас буду! – ответил я в трубку и, собравшись, побежал.
На КП полка царил аврал. Все чего-то суетятся, бегают. Пришлось ждать разрешения войти около двадцати минут. А когда вызвали…
– Младший лейтенант, ты охренел? – вопрос сбил меня с толку.
– Виноват! – бросил я и сделал удивленное лицо.
– Почему ты еще не с батальоном? Связь не установлена, утром наступление, как пехота пойдет? – орал на меня командир полка, за которым числилась моя батарея. Полк опять весь раздергали по большому фронту, вот и справляйся как хочешь. А предупреждали меня еще в Иванове – не будет как по учебнику, привыкай, да и сам я это знал. Тогда бывалые командиры мне подробно описывали, как работает артбатарея. Поддержка батальона? Три раза ха. Орудий так мало, что придется отрабатывать за целый полк, а надо будет, будешь и дивизию обслуживать. Все орут, всем огонь нужен, хоть разорвись, но дай.
– Я устанавливал батарею, собирался выезжать буквально через час в город…
– Знаю я, как вы там собираетесь. Живо на тот берег, быть готовым к шести утра. Приказ передадут по связи, смотри, чтобы она была, иначе…
Что иначе, было понятно. Связь мои связисты тянут с утра, кабель говно, размокает быстро – и привет изоляции. Ладно, как-нибудь справимся!
– Разрешите выполнять? – спрашиваю я.
– Дуй давай, – был ответ.
Вернувшись в расположение батареи и все еще раз проверив, беру своих разведчиков, связистов, и на машине, благо она есть, едем в Воронеж.
На подступах было горячо. Переправы забиты, немцы летают и пытаются сорвать переброску, но воздух все же не под ними. Советские самолеты также в небе и стараются изо всех сил не дать немцам тут хозяйничать. Порадовало немалое количество наших танков, силы все же есть, так что не с голой жопой наступать будем. Да и переправы целы, не уничтожены, как в известной мне истории. Взорвали только одну, остальные работают.
Прибыл к Васюченко, встретили нормально. На мой вопрос о жалобах в полк тот ответил отрицательно. Говорит, не его инициатива. Вроде не врет, нормальный парень. Чуть старше меня, да и повидавший уже, он сразу пытается узнать о наших совместных действиях.
– Какие тут действия? – удивляюсь. – Пойдешь вперед, там видно будет. Меня другое беспокоит.
– Чего?
– Дивизион раздергали, вторая батарея в двух километрах от меня, а значит, мало артиллерии для наступления. У тебя разведка ходила?
– Да, спрятаться тут негде, нам еще и авиаторы подкинули данных. Фрицы закапываются, подозрительно, но мало танков.
– Ой, чую, не зря их мало. Наверняка какую-нибудь пакость замыслили.
– Слышал, южнее на Дону суета какая-то началась.
– Еще бы, там Сталинград не так и далеко, не удивлюсь, если немчура туда танки перебросила.
– Тогда плохо будет, – заключает старлей.
– Разберемся. Как думаешь, фронт тут у фрицев глубокий?
– По данным авиаразведки, три линии окопов, что дальше, не знаю.
– Тебе уже участок указали?
– Да, смотри, – лейтеха указывает на карту, лежащую на столе. Только склоняемся к ней, как снаружи раздается грохот.
– Вот блин, – ругаюсь я.
– Пойду посмотрю, – кивает старлей и выбегает из блиндажа.
Оглядываю позиции, нанесенные на карту, и понимаю, что не зря волновался. Хоть и мало танков у немцев тут, но вообще войск хватает. Цель моего батальона – высота сто тринадцать, отличный укрепрайон противника, поляжет тут наших… Умеют фрицы оборону выстраивать, укрылись за высотой, и попробуй их оттуда выбей.
– Немчура по переправе отбомбилась, застопорили переброску танков, – вернувшийся старлей рассказывает, что узнал.
– Они и будут это делать, сами не пойдут, сто процентов, – киваю я.
– Конечно, не пойдут, укрепились так, гады, что замучаемся ковырять. Ты как, опыт-то есть, поддержишь?
– Да повоевали немного, но расчеты все из новобранцев, да и я начинал полгода назад наводчиком.
– Хреново, – даже расстроился старлей. – Поляжем все…
– Не дрейфь, давай лучше ночью на передок сползаем, мне ориентиры нанести нужно.
– Давай, – кивнул Васюченко.
Конечно, я прекрасно представлял и понимал, что никто до нас не доведет обстановку на фронтах, тем более мне было страшнее, чем другим. Все вокруг просто думают о том, как выполнить приказ, поставленный именно здесь и сейчас, а у меня мозг кипит. Ощущения не из приятных, когда знаешь, что вокруг творится, и сказать никому не можешь. Плюнуть, что ли, на себя и попробовать, так сказать, объявиться? Сколько ни думал по этому поводу, ничего хорошего не придумал. Мало того что меня просто уберут по-тихому, это-то как раз полбеды, важно другое, что ничего не будет сделано. Вот в чем затык.
