Я слушала свое непривычное для статичной позы верхнее дыхание – ускоренное из-за недавней гонки. Как любопытный ребенок, провела перед глазами ладонью, чтобы убедиться в свечении глаз.
К активной фазе охоты переходить рано.
Не дождавшись приветствия, медленно пошла к дому.
Вампирша замерла в ковбойской позе: ноги на ширине плеч, ладони упираются в бедра, насупленные брови ползут к переносице. По сравнению с ней я выглядела расслабленной и уверенной в себе.
– Эй, ты! – ее оклик остановил меня.
Нет, она не кричала. Ее голос имел мало общего с истеричным женским вскриком. Она шипела – не тихо и не громко, но уж очень зло.
– Вали отсюда! – чуть громче добавила она.
– С какой стати? – мой тихий голос прозвучал на тон ниже обычного. – А не пошла бы ты в… баню… осиновую.
Я выхватила кол. Ночная гостья последовала моему примеру.
Вот такая она, грубая и неприглядная правда вампирской жизни. Тайные элитные клубы, изысканные манеры, роскошные балы – не более чем писательский вымысел. Будь новообращенный вампир хоть доктором наук, он скоро позабудет основы этикета. Перед жертвой он еще может прикинуться интеллигентом, а в стае все иначе… Представьте себе королевского пуделя, который прибился к бродячей своре. Не пройдет и года, как его невозможно будет отличить от дворняги – и внешне, и по повадкам.
– Мужик – мой. Я его первая нашла, – заявила вампирша, сделав шаг навстречу.
Ее уверенность в победе таяла. Если вообще была.
Вампиры-одиночки всегда считались редкостью. Чтобы охотиться и выживать без поддержки стаи нужно быть либо гением, либо самонадеянным дураком. Видимо, девице надоело отдавать лучший “кус” вожаку, или ее банально зачморили, и она сбежала на поиски лучшей судьбы. Но встретила худшую.
– Давно ты шастаешь по Волочаровску? – прежде чем ввязаться в смертельную схватку, я должна была выяснить, причастна ли данная вампирятина или ее стая к убийству семьи Ломакиных.
– На день дольше тебя. Так что убирайся.
– Фиг тебе. Драться хочешь?
Вампирша попятилась, скалясь. Она не хотела драться, понимая, чем это может кончиться.
– А я хочу.
Я атаковала первой. Решила драться по-старинке, используя заговоренный кол. Не знаю, почему, но мне такой способ уничтожения кровопийц нравится больше стрельбы. Да и надежнее он в ближнем бою. От пули можно увернуться.
Моя противница скользнула вправо, к лесу. Надумала сбежать. Отрезав ей путь, я вынудила ее отразить мою новую атаку, прощупывая ее силу, навыки. Слабенькая дилетантка. Я так и думала! Могла бы моментально ее прикончить, но у нашего боевого шоу был как минимум один зритель. Если я хочу, чтобы меня на новом месте работы и жительства любили-уважали, нужно произвести на местных основательное впечатление. Пусть они понервничают, попыхтят от страха за мою мнимо хрупкую жизнь. Потом будут больше меня ценить. Вампирше не терпелось пустить в ход клыки, я же постаралась сделать схватку зрелищной, а что может быть изящней фехтования? Наши колы эротично потерлись друг о друга. Красота! Как жаль, вампирша не была эстеткой. Она душевно пнула меня в живот. Я прервала свой казавшийся неизбежным долгий полет, приняла устойчивое положение и, сделав незначительный бросок, обезоружила ее ударом ноги. Вампирша смерила взглядом расстояние до отлетевшего кола и решила не рисковать в попытке немедленно его вернуть. Чудовищным оскалом она напомнила мне, что у нее в запасе осталось еще четыре относительно холодных лезвия. Разинув рот как взбесившаяся акула, она поперла на меня. Я подпустила ее ближе, встав вполоборота как тореадор к быку, поймала ее за волосы, протащила немного в позе рака и отпустив, дала ей по спине. Не успела она выпрямиться, как я вскочила ей на спину, ткнула ее носом в колючий синеголовник. С приятным хрустом кол пробил ее лопатку и вошел точно в сердце. Смерть была мгновенной. Лезвия с основой смолой не пригодились… Пока.
Калитка скрипнула. Забрав свой кол, я выхватила пистолет…
– Тот, кто не одинок, психически не болен,
Не станет жить на улице Магнолий.
Тихон вышел ко мне, мило улыбаясь.
– Так стали поговаривать в городе после убийства Льва Андреевича с семейством, – продолжил он серьезнее без рифмы. – Ты быстренько управилась.
– Опять бродишь по ночам, – недовольно буркнула я.
Стало ясно, о какой жертве мужского пола говорила вампирша.
– Я тут подсматривал из-за забора. Ну как? Берешь меня в команду? Я привел отличную добычу.
– Привел!.. Добычу!.. – по-вампирски прошипела я, усердно стряхивая прилипшие к одежде листья, лепестки и хвоинки. – Какой же ты дурак!
– Наивно было грезить, будто похвала слетит с ее зачерственевших уст, – театрально закатив глаза, Тихон прислонился к краснолистной магнолии. – Вчера ты, помнится, не возражала против моего визита. Я обещал прийти, и вот я здесь. Но мне, увы, не рады.
– Я не могла представить, что ты придешь ночью, – я ничуть не успокоилась, но смягчила взгляд.
– Днем ты спишь, а ночью бодрствуешь, – Тихон отошел от дерева. – Спящего охотника, как злую собаку, не будят. Вот я и решил тебя здесь подождать. Благо запасной комплект ключей припрятал. На всякий случай. А тут эта… – на удивление спокойно Тихон взглянул на труп вампирши, словно не впервые видел подобное зрелище, – следом увязалась. Я привел ее сюда, так безопасней для людей. После громкого убийства с улицы уехали все, кому есть где пожить хотя бы временно. Старики одни остались. Упыри не любят старческую кровь… Из меня вышла отличная приманка.
– Если бы я опоздала минут на десять…
– Я тоже не лыком шит. Не первый день живу в Волочаровске. Умею за себя постоять.
– Хочешь сказать, ты можешь убить вампира? – мне стало смешно от несмелого предположения.
– Не пробовал на подлинном образце, но в спортзале тренировался, – Тихон прогнал с губ импульсивную ответную улыбку.
– Тогда держи, – я подала ему поднятый с земли кол вампирши.
Заметив, что он отвлекся на шумного бражника, облетавшего бархатцы и петунии, я сделала ему подсечку по ногам, и, ухватив его за правую руку, повалила на газон рядом с клумбой.
– Тык-тык, – рассмеялась я, прижимая напряженную шею Тихона к земле, и коснулась его груди острием кола.
Парень не издал ни звука, судорожно ловя воздух ртом. Он весь обмяк, приподняв согнутые в локтях руки, таращил неподвижные глаза. Стал похож на смешного испуганного енота.
Куда подевалась его демонстративная смелость? Видимо, он счел меня психопаткой, получающей удовольствие от процесса убийства, и способной просто так укокошить человека.
– Видишь, как все просто, – убрав кол, я похлопала парня по щеке. – Жаль, не для тебя. Вставай.
– Ты говорила, что не бросаешься на людей, – неуклюже поднявшись на ноги и отряхнувшись, укорил Тихон.
