Ночной Привоз был страшным местом. Добропорядочные жители города не забредали в эти края с наступлением темноты. А потому, вжавшись в тесный простенок между двумя деревянными лавками, выходящими на Эстонскую, Зина тихонько тряслась, вглядываясь в безразличное, словно окаменевшее лицо Саши Цимариса, который изо всех сил пытался не подать вида, что ему тоже страшно.
Тесный простенок выходил к трамвайным рельсам, как раз напротив лавки старика-таксидермиста. И Зине, которая стояла первой, отлично было видно ярко освещенное окно лавки старика, который ползал внутри, словно зловещее насекомое.
Почему-то этот старик вызывал у Зины страшное омерзение, и она никак не могла его преодолеть. Старик явно не собирался спать. Он расхаживал по лавке, переставлял манекены, переливал жидкости в каких-то склянках. Штор на окне не было, лампа под потолком горела ярко, а потому отлично было видно все, что происходит внутри.
— Долго еще ждать? — шепотом спросил Саша. Голос у него чуть дрожал, и только по тону можно было определить, что ему страшно, он замерз, и вообще — чувствует себя не в своей тарелке.
— Не знаю, — так же шепотом ответила Зина, — похоже, он кого-то ждет. Домой он явно не собирается.
— Ты уверена, что он живет не здесь?
— Абсолютно. Судя по расположению помещений, в лавке всего две комнаты — первая, большая, сама лавка, и внутри — для работы. Живет он на Болгарской. Точно кого-то ждет, иначе давно бы отправился домой.
— Ну ладно, — покорно вздохнул Саша, и Зина бросила на него косой взгляд. Ей было очень интересно, почему все-таки он согласился? Пока она не могла это понять.
План возник в тот самый момент, когда Зина вышла от своего сокурсника-стоматолога. Ночью, вернее вечером проследить за стариком, провести его, когда он выйдет из лавки и направится куда-то. Старик мог привести в два интересных места: либо в квартиру, где он живет, тогда Зина узнала бы адрес и получила возможность обыскать жилье, чтобы найти адрес внука, либо прямиком к внуку, и тогда это было бы настоящей удачей. Подходило и то, и другое. Но для того, чтобы все узнать, нужно было проследить за стариком. И Зине на ум сразу пришел Саша Цимарис — потому что на ночной Привоз Зина очень боялась идти одна.
Слишком много ей приходилось вскрывать трупов тех, кто пострадал от ударов, ножевых ран и любого другого насилия, шатаясь ночью в окрестностях Привоза. Зина отлично помнила их тела — со множеством повреждений и ран, никак не совместимых с жизнью. А потому не было у нее глупости идти в такой ужас в одиночестве. Но сильной физически компании, способной защитить и дать отпор бандитам, у Зины тоже не было. Оставался только Саша Цимарис.
И тогда Зина снова отправилась в Еврейскую больницу, на дежурство к своему другу.
Стоя перед зеркалом, собираясь к Саше, Зина пыталась придать себе как можно больше привлекательности. С тревогой вглядывалась она в свое лицо, пытаясь понять то, что мучило всех женщин до нее, и точно так же будет мучить после. Как стать привлекательной для мужчин? Как сделать так, чтобы мужчина и не смотрел в сторону других женщин? И почему мужчины всегда смотрят в сторону таких женщин, как Лора Барг?
Как такие, как она, завлекают мужчин? Что в них настолько привлекательного, чего нет в ней, в Зине? Ей было мучительно больно думать об этом, но, тем не менее, она заставляла себя. Зина вспоминала подушку на кровати Маринова, на которой застрял длинный волос. Длинный рыжий волос Лоры Барг. Почему, встречаясь с ней, с Зиной, Маринов все-таки вернулся к Лоре?
В чем она, эта привлекательность? Лора не добра, не умна, да и внешне можно найти получше. Благородное воспитание и хорошее происхождение ей ничего не дало. Она не умеет себя вести, у нее плохой характер, и она словно вся состоит из сплошных пороков. Почему же с такой, как она, предпочитают быть все мужчины? Почему? Может, это как раз то самое врожденное свойство притягательности, из-за которого она, Зина, до сих пор не может забыть Виктора? Ведь он тоже обладает этим свойством — притягивать.
Проклятые Барги! Проклятое семейство Барг! Пропади они все пропадом! Плюнув на привлекательность и чуть не расплакавшись, Зина отправилась в Еврейскую больницу к Саше Цимарису.
К ее удивлению, Саша согласился сразу и даже обрадовался, ее увидев. Зина так и не поняла, почему он решился на такое опасное и, в общем-то, совершенно не нужное ему мероприятие, как впутаться в грязную уголовную историю в виде слежки за стариком-таксидермистом. Однако Цимарис пошел с ней.
И вот теперь Зина с Сашей жались в узком простенке, наблюдая за лавкой старика.
Прошло минут двадцать. Вдруг со стороны Преображенской на Эстонскую завернул черный автомобиль. Ехал он с трудом, лавируя среди куч мусора. А иногда лавировать не удавалось, и он давил эти кучи мощными колесами, издавая противный треск. Автомобиль остановился как раз напротив лавки старика и заглушил двигатель.
— Смотри! — Саша легонько толкнул ее локтем.
Из автомобиля вышли двое мужчин. Они достали с заднего сиденья длинный сверток, завернутый в мешковину. Под ней явно просматривались очертания человеческого тела. Нетрудно было догадаться, что этот человек мертв.
Старик явно ждал их, потому что распахнул двери настежь и жестами стал активно зазывать мужчин войти внутрь лавки. Те вошли, занося сверток с телом. Но не остались в первом помещении, а прошли во вторую, внутреннюю комнату. Было видно, как старик плотно закрыл дверь.
Внутри все находились минут пять. Затем мужчины вышли уже без свертка, сели в автомобиль и быстро уехали.
— Господи! — вырвалось у Саши. — Это ведь труп был, да? Ты это ждала?
— Признаться, нет, — Зина была мрачнее тучи. — Вот этого я точно не ждала… Кошмар.
— Но зачем ему труп человека? Что он будет делать с трупом?
— Утилизирует! — хмуро хмыкнула Зина. — Теперь мне понятно, как он зарабатывает. Он ликвидирует трупы.
— Но как?! — у Саши округлились глаза.
— Кислота, — догадалась Зина. — Скорей всего, в задней комнате у него стоит чан с кислотой. Там можно отлично растворить человеческое тело, без следов. А кислоты используются в работе таксидермиста.
— Попали мы с тобой в историю… — тяжело вздохнул Саша. — Вот же мерзкий старик!
— Смотри! — Зина нетерпеливо толкнула Сашу локтем.
Свет потух. Чучельник вышел из лавки и принялся тщательно запирать дверь ключом — один, второй… Затем, втянув голову в плечи, он пошел по Эстонской, по направлению к парку Ильича.
— За ним! — скомандовала Зина, и они выскочили из укрытия. И вовремя. Старик, к удивлению, шел очень быстро для своего возраста и уже начал удаляться от них.
Он вышел на Госпитальную, пошел вниз по направлению к Еврейской больнице, затем свернул на Болгарскую. Прошел два дома и вошел в третий, небольшой двухэтажный дом. К счастью, ворота были открыты.
Зина и Саша успели разглядеть, как старик прошел через весь двор, свернул направо и вошел в подъезд двухэтажного каменного флигеля. Они подождали минут пять, но новые окна в доме не зажглись. В доме, когда туда вошел таксидермист, свет горел только в двух окнах на первом этаже. Очевидно, именно туда он направлялся, в квартире его кто-то ждал.
