* * *
Чужие взгляды неотступно следовали за мной. Любопытные, завистливые, злые, изумленные — на любой вкус. Руку на отсечение даю, завтра главной темой для обсуждения будут не наряды первых красавиц, не то, кто кого и сколько раз пригласил, а мое внезапное появление на вечере под руку с Хельмом.
Джинну было плевать на чужие взгляды, он просто их не замечал. В итоге я тоже успокоилась и расслабилась. Ну смотрят и смотрят, что такого? Буду считать, что сегодня моя звёздный час. Когда еще удастся показаться на людях с красавцем джинном.
— Позвольте, я разобью вашу прекрасную пару, — раздался рядом с нами грудной голос мадам Кьянти. Ведьма, как всегда во всем черном, яркая, настырная, уверенная в себе, и явно заинтересованная моим спутником. И он, шельмец, глазами своими так сверкнул, что сомнений не осталось — интерес обоюдный.
С легкой усмешкой отступила в сторону:
— Конечно, мадам Кьянти. Я как раз хотела передохнуть, — подмигнула Хельму и пошла к накрытым столам.
Пить хотелось так, что язык к небу прилипал. Мне действительно нужен был отдых, — танцевать с джинном большое испытание, эти ребята не знали устали.
Первой до меня добралась Хесса. Схватила под руку, нагло притягивая к себе:
— Я тебя покусаю, Аравита! Сначала с магами что-то мутила, слезами обливалась, что никто ее не зовет на бал, а в результате пришла с джинном! С джинном!!! Уму не постижимо. Где ты его вообще откопала?
— Он сам пришел. Соскучился.
— Соскучился? — у нее глаза на лоб полезли, — хочешь сказать, что это с ним ты в Пустом мире «экзамен сдавала»?
— Да. С ним, и еще с тремя его приятелями, — я налила легкого фруктового вина в хрустальный бокал на высокой ножке и сделала несколько глоточков. Нет, этим не напьешься. Мне бы воды простой.
Хесса чуть не заревела. То ли от изумления, то ли от зависти.
— Ну ты даешь, Аравита, — только и смогла выдохнуть она, — ну, ты даешь.
Я только руками развела, дескать, а я что, я ничего. Чуть поодаль заметила графин с водой и бросилась к нему, надеясь утолить жажду.
Там меня застиг врасплох белобрысый:
— Мои аплодисменты, фея, ты полна сюрпризов, — на губах улыбка, в глазах настороженный интерес, — такого расклада точно никто не ожидал. Джинн — это сильно. Не боишься, что он тебя съест?
Я смерила его презрительным взглядом и отвернулась. После того, как огненный маг меня прокатил и отправился на бал с Джули, не было никакого желания разговаривать.
Взглядом нашла Хельма, танцующего с мадам Кьянти. Ведьма весьма откровенно улыбалась ему, и двигалась в такт музыки, как черная гибкая кошка, и я подумала, что кого-то ожидает весьма приятное завершение сегодняшнего дня.
Устало выдохнув, снова повернулась к столу и потянулась за воздушным пирожным с кремом. От танцев хотелось уже не только пить, но и есть, нормального обеда-то у меня не было.
Мою руку перехватили в паре сантиметров от заветного пирожного. Вскинул взгляд, я обомлела. Ноги тут же сделались ватными, уши заложило, а в груди неистово забилось сердце.
Джер.
Ледяной все-таки не смог остаться в стороне. Все-таки подошел.
Я изумленно уставилась на него, даже забыв о том, что надо бы вырваться, залепить пощечину и высказаться все, что я о нем думала.
— Пойдем-ка потанцуем, фея, — мрачно произнес парень и потащил меня за собой. От растерянности подчинилась, пошла следом, думая лишь о том, что кожу, там, где он прикасался, жаром обжигало, и странные мурашки бежали в верх по рукам, по плечам, шее и терялись где-то в волосах.
— Я не хочу, — промямлила, когда мы вышли на открытое пространство.
— Зато я хочу, — сердито ответил он, притягивая к себе.
Вздрогнула, когда почувствовала его руку на своей талии. О, Боги! Только бы в обморок не упасть! Меня аж трясти начало от волнения, от какого-то сладкого предвкушения, разливающегося по венам. Мне нравилось с ним танцевать, а еще больше нравилось знать, что я смогла его переиграть, что он злится, не из-за кого-то там, а из-за меня, из-за моего появления с джинном.
— Значит все равно все сделала по-своему, — поинтересовался он, а меня от его голоса новая волна мурашек затопила.
— А чего ты ждал? Что буду сидеть и рыдать от несправедливости. — о том, что примерно этим и занималась до появления Хельма, я естественно не сказала.
Он ничего не ответил, только взгляд стал холоднее на несколько градусов.
— Или, может, я должна была приползти к тебе и просить о помиловании? А, может, сам хотел пригласить, но стеснялся? — продолжала выдвигать насмешливые предположения.
— Вита, — произнес предостерегающе, и в голосе рокочущие нотки перекатывались, — нарываешься.
Почему мне так нравилось его провоцировать? Я даже перестала сердиться за то, что подлянку устроил и всех кавалеров вокруг меня разогнал. Все так неправильно, на грани, и от этого еще волнительнее. От его взгляда забываю, как дышать. Там столько всего намешано, что не могу разобраться. Похоже на острое желание свернуть шею, приправленное чем-то острым, обжигающим, лишающим возможности трезво думать. Я влипла, утонула в нем, погружаясь с каждым мигом все глубже и глубже, и не делая никаких попыток что бы спастись, выплыть, встать на твердую почву.
Не знаю, чем мог закончиться наш танец, если бы не вмешался джинн:
— Прошу прощения, я хочу забрать свою даму. Соскучилась, дорогая? — Хельм с самодовольной улыбкой по-хозяйски взял меня за руку и повел в сторону от разозленного ледяного. Тот ничего не посмел сказать, только взглядом таким одарил, что у меня поджилки затряслись.
— Обещаю, сегодня он смолчит, а завтра устроит тебе веселую жизнь, — едва слышно прошептал джинн, — таких, как этот ледяной, только так и проймешь.
— Что ты думаешь по его поводу?
— Ничего. У меня нет привычки думать о парнях.
— Хельм! Я серьезно!
— Не могу сказать ничего определенного, — слегка повел плечами, — сильный. Уверенный в себе и в своих действиях. Хорошее сочетание. Многого достигнет, и прекрасно это знает. Поэтому надменности в нем много, снобизма.
Это я давно заметила.
— А сейчас, давай забудем о твоем заносчивом маге и хорошо проведем остаток вечера, потому что завтра уже будет не до этого.
Я согласилась.
Мы танцевали до упаду. Иногда Хельма уводили другие студентки, иногда меня вырывали из его цепких лап, но мы неизменно возвращались друг к другу. Джер больше не посмел к нам сунуться, демонстративно делая вид, что меня попросту не существовало. Нольд тоже не совался. Так что остаток времени я провела просто прекрасно, и никто не смог мне испортить настроение. Даже Миола, которая смотрела на меня так, будто я осквернила драгоценный факультет и потопталась грязными ногами у нее в душе. Конечно, ведь остальные феи достойно стояли в уголке, чопорно воротя нос от неподходящих кавалеров, а я в гуще событий — то с одним танцевала, то с другим, да еще и джинн рядом ошивался.
