– Вангьял, – обратилась я серьезно.
На его лице отразилась тревога.
– Ты меня как одно из своих государств захватываешь?
Он смутился? Он смутился!
Вот в чем дело. «Убить Кобольда, пресечь войну, избрать нового цанпо Хайдун, как пожелаешь» – так он сказал мне. В тот момент, перегруженная новыми открытиями о его истинном духе, я не сумела зацепиться за эту полушутливую искренность. Избрать нового цанпо Хайдун – он никогда не стал бы упоминать того, чего делать не собирался.
Я смотрела на него и видела искры страха в желтых глазах. Он боялся моей догадки.
– Про Кобольда я рассказала тебе в первый день, как очнулась. – Выражение лица воина силы заставило меня следующую фразу произнести без вопросительной интонации. – Ты нашел его сразу.
Он смотрел на меня с тревогой, напряженно.
– Ты позволил Истрату вмешаться в ход жизни Хайдун. – И каждая моя реплика отражалась на его лице так, что новая догадка становилась утверждением. – А мне сообщил обо всем, когда Кобольд стал тебе не нужен.
Вангьял был тем, кто всегда расставляет фигуры на доске и просчитывает комбинации, приводящие к одному ему известной цели. Он умеет использовать всех и вся. Когда я встретила его, то посчитала, будто он устал от власти и желает уйти на покой, но я увидела лишь грань истины. От власти он действительно устал, только не от всей, мальчишке просто надоело играть в Лхасу. Как я могла пропустить очевидное? Вместо набившей оскомину страны Вселенная послала ему меня. Интересная, сложная инопланетянка, к тому же подчиняться не желает.
– Я люблю тебя, – упрямо проговорил он, будто я могла увидеть в его отношении нечто иное. Словно я любовь от эгоизма не отличу или не смоделирую психику человека, жаждущего приключений.
Покой? Это не про Вангьяла. Даже если сам он утверждал обратное.
Завоевать любой ценой, причем целиком, – вот такая простая цель у него с его Могуэй, да только цель неосуществимая, и он об этом знает, и это его только сильнее провоцирует. Обычных, спокойных отношений у нас с ним не будет никогда. Если бы они были ему нужны, он бы давно их завел.
Так мне и жить в этом карамельном противостоянии.
– У тебя учебные заведения смешанные не потому, что женщины равны мужчинам, а потому, что так выгодно. Один из этапов развития страны – интеграция в квалифицированную рабочую среду девушек.
– Они аккуратные, исполнительные, пунктуальные, если им не мешать работать и сносно платить, то еще и не агрессивные, – не стал скрывать свои истинные мысли Вангьял. – В остальном мне все равно.
Я смотрела в эти напряженные, немного испуганные глаза и прислушивалась к своим эмоциям.
– Ты жуткий, – наконец определилась я. – Я тебя люблю.
Важно не то, какой Вангьял, а что нужно мне. Нужны ли мне простые, спокойные отношения? Нет. Вот почему из всех доступных мне когда-либо мужчин я выбрала настырного желтоглазого черта.
– Ты закончила меня оценивать?
– Нет, – из чистого упрямства при ответе исходила. Моя голова, моя жизнь, сколько хочу, столько и рефлексирую. – Прекрати скрывать свой характер и играть со мной постоянно, тогда перестану.
Вангьял выдал наигранно задумчивое «хм» и даже как будто в сторону посмотрел. Не имела ни малейшего понятия, что выдаст дальше, но с любопытством ожидала продолжения увеселительного представления.
– Ты подо мной лежишь, – не глядя на меня, промурлыкал он.
– Это временная позиция, – в той же манере парировала я. – Жду.
– Чего?
– Второй серии.
Вангьял хмыкнул и опустил взгляд на мое лицо.
– Я подумал.
Я приподняла брови, стараясь не рассмеяться.
– Надо сказать тебе правду.
Серьезным он не выглядел, лукаво щурился и мягко, я бы сказала, хищно улыбался.
– Женщина, я не могу не скрывать свой характер и не играть с тобой. Если я перестану это делать, то ты заскучаешь и сбежишь ловить кого-нибудь поинтереснее.
И снова ждала шутливого диалога, а угодила в Черную дыру.
Он склонился к моему уху, осторожно прикусил зубами мочку и прошептал:
– В тебе нет боли от гибели родителей, ты их не помнишь. И тебе плевать на того, кто убил их. Твое детство было счастливым. Ты самоуверенная, окруженная заботой любящей воспитательницы девочка. Перед тобой были открыты все двери, но ты выбрала ту, за которой скрывается опасность, азарт и адреналин.
Кажется, я дышать перестала, слушая его длинную речь и четко осознавая, что каждое произносимое Вангьялом слово – правда. Он словно со стороны всю мою жизнь показал.
– Скажи мне, Забава, – он прикоснулся к укусу кончиком языка, – с тех пор, как Мак упал в озеро, ты хоть раз испытала страх? Не то беспокойство, которое ты искренне считаешь за страх, а настоящий, всепоглощающий, приводящий в отчаянье.
Я наконец решилась выдохнуть. Вангьял тихо засмеялся такой моей реакции и взялся ласкать мои губы. Я послушно отвечала на каждый легкий поцелуй, ожидая продолжения. Он не договорил. Я точно знала, что не закончил.
– Ты была сердитой, расстроенной, сосредоточенной, усталой, недовольной или надменной, но испуганной никогда.
Его язык проник в мой рот. Я расслабилась, позволяя себя вести, но в ответ на мою покладистость Вангьял вдруг стал агрессивным. Сильнее прижал меня к матрасу, его ладонь довольно грубо накрыла мою грудь и скользнула ниже, на живот. Я выгнулась навстречу этой странной ласке. Он застонал мне в губы и прервал поцелуй.
– Я столько раз испытывал страх из-за тебя, женщина. Ты же непробиваемая. – Он закрыл глаза, прижался лбом к моему виску и прерывисто вздохнул. Потом после паузы рассмеялся.
– Что? – Этот поворот его настроения я не поняла.
Он приподнялся и с откровенным восхищением взглянул на меня.
– Думал, может, испугаешься, когда своим посланием назову. Ответственность у тебя осознаваемая, и все такое. Но оказалось, чем сложнее, тем тебе интереснее.
Вангьял снова развеселился, глядя на выражение моего лица.
– Ладно, Могуэй. Ты узнала меня. Я знаю тебя. Ты узнала, что я знаю тебя. Этот этап закончили. – Он резко сел, в одно движение, заставив меня вскрикнуть от неожиданности, дернул полы моей широкой рубашки в стороны и склонился к животу. – Теперь я буду изучать твое тело.
Изучать? Он не изучил еще?
Услышала самодовольный смешок.
– Тут на годы работы, Могуэй.
На годы?!
И снова вскрикнула – от моих штанов он предпочел избавиться столь же грубо. А дальше я оказалась прижата животом к матрасу, и рубашку с меня снял.
– Да-а-а… – ласково, немного хрипло протянул великий исследователь, прикусив мне кожу на шее. – Я узнаю все. А начать могу вот с этого места и с простого вопроса. – Он провел языком по укусу.
