И упустить возможность увидеть восхищение в адрес моих навыков эмпата? Да ни за что! К тому же подобные изречения не столько помогут, сколько навредят. Сравнивал себя с Исмаилом Вангьял, а не я, значит, менять цифры на пьедестале мне нужно было в процессе очередного такого сравнения, подловив черта на слове. Ляпни я «ты лучше» даже в порыве самых лучших побуждений, раненая человеческая гордость интерпретирует это, как «ее чувства к тебе ненадежны, может появиться кто-то лучше».
– Но я-то умная.
Вангьял захохотал, так открыто и искренне, что привлек к себе внимание окружающих. Что может быть приятнее двойного восхищения со стороны любимого мужчины: сначала профессиональными навыками, затем откровенной самоуверенностью? Ничто. Правда, последнее от него и переняла, но кого это волнует. Я лучезарно улыбнулась желтоглазому воину силы и сосредоточилась на чу – чем быстрее получится установить контакт с океанским народом, тем быстрее я получу свой истребитель, свою работу и начну обучать Вангьяла новой профессии, для которой он просто создан со всей его хитростью, актерскими талантами и тягой к приключениям.
Серых хвостов, тщательно ощупывающих поверхность станции, стало уже столько, что, казалось, еще чуть-чуть и не останется даже просвета.
– Забава! – привлек мое внимание Ким. – Ты готова?
Я обернулась.
– Да.
Исмаил недовольно поджал губы, но возражать не стал. Вангьял положил ладонь мне на спину, склонился к уху и прошептал:
– Ты справишься.
Я улыбнулась. Удивительно, насколько разными могут быть люди. Гражданин Содружества, живущий в обществе равных прав, проецирует на меня свои страхи, подвергая сомнению мой разум и профессионализм, – не первый такой, – мужчина же, взращенный в патриархате и феодализме, где женщина ничто, держит себя в узде, предоставляя мне полную свободу, доверие и поддержку. Никогда и ни о чем больше в своей жизни не стану судить поверхностно, основываясь лишь на теориях или привычках.
К тому же Вангьял прав. Я действительно справлюсь. Я твердо это понимала, так же как понимал это Ким.
– Мы справимся, Рэн. Правда? – десять минут спустя прошептала я компаньону, с тревогой глядя на двери шлюза.
Рэн уперся носом мне в ладонь и тряхнул головой.
– Справимся, – уверенно проговорил переводчик. – Они же играть будут?
– Проверка систем окончена, – вмешалась в наш тихий диалог Кларисса. – Запуск программы. Ручное управление.
Ручное? Видимо, Исмаил все же решил перестраховаться и лично контролировать дроны станции, призванные в случае опасности защитить нас с Рэном. Шлюз стал медленно заполняться водой.
– Знакомиться, а потом нам надо пригласить их дружить, – пояснила я компаньону. – Тебе нужно будет показать им, как использовать мою речь.
Рэн дернул ушами. Скафандр ему носить пока было немного непривычно.
– Это ненадолго. Чу должны увидеть, что все формы жизни дружны и не опасны друг другу.
– Я понял, – согласился Рэн.
Вода полностью заполнила шлюз, двери распахнулись, мы осторожно выплыли наружу, сопровождаемые десятком искусственных спутников станции, мягко освещающих нам пространство.
Эта часть корабля изначально не привлекла к себе много внимания со стороны подводного народа, поэтому навстречу нам двинулись всего две особи. При этом они не шарахнулись в сторону, когда обшивка корабля потеряла целостность и зажглись огни, будто ожидали, что случится нечто подобное.
Рэн заработал лапами, заплывая немного вперед. Я протянула руку, поймала его за шею и прижала к бедру – рано.
– Шлюз открыт, дальше не уходить, – раздалась в наушниках команда Исмаила.
Я плавно помахала ладонью двоим встречающим. Чу переглянулись. Их серые, обтекаемые тела в искусственном освещении отливали синевой, а большие черные глаза, расположенные спереди в одной плоскости, и вовсе отражали свет.
– Веду запись звуковых волн, – констатировала Кларисса.
Рэн обернулся ко мне:
– Я не понимаю их речь!
Он не понимал, а я ее даже не слышала. Зато стало понятно, отчего здешние люди и не подозревали, что поселились на одной планете с иным разумом. Человеческое ухо не воспринимало нужный диапазон. А еще полагаю, чу в целом нечасто прибегали к звуковым волнам в общении, иначе мы бы уже были в курсе.
Длинные хвосты сначала вытянулись, затем приподнялись и синхронно повторили мой жест. Вокруг начали собираться зрители. Внешне чу отдаленно напоминали дельфинов: то же плотное гибкое тело, те же вытянутые клювы с острыми рядами зубов, тот же спинной плавник и немного светлое брюхо, те же размеры, если не брать в расчет длинный тонкий хвост, заканчивающийся подвижным плавником, строение которого я бы сравнила с человеческой кистью.
– Они стекаются к вам, – предупредил Исмаил.
Я успокаивающе погладила Рэна по холке и чуть выплыла вперед.
– Привет! – довольно громко и разборчиво проговорила я, глядя сквозь прозрачную маску скафандра на лицо одного из собеседников. Мне он показался старшим.
Пауза продлилась не больше минуты, затем мне продемонстрировали странный жест хвостом. Довольно простой жест, я его повторила левой рукой без труда. Правой я все еще придерживала Рэна.
Стоило мне закончить, как все присутствующие сделали хвостовым плавником то же самое, причем синхронно. От восхищения я не удержалась. Думаю, где-то внутри станции сейчас прыгал восторженный профессор, заряжая своим энтузиазмом и неиссякаемым позитивом всю команду.
Я чуть похлопала Рэна пальцами, давая понять, что пора.
– Привет! – изрек компаньон и забавно мотнул головой. Он это в порыве эмоций сделал, но чу жест понравился. Они его повторили и опять это сделали синхронно. Рэн завилял хвостом и счастливо взвизгнул, когда новые знакомые, которых вокруг было уже не меньше пятидесяти, точно так же завиляли хвостами для него.
Я шевельнулась, заставляя электронику скафандра подвести меня к собеседникам ближе.
– Отставить! – гавкнул у меня в ушах Исмаил.
Не стала обращать внимания на этот окрик. Мне нужен был контакт, и осторожничать на пустом месте я не собиралась. Если Вангьял сказал, что чу – неконфликтные существа, то так оно и есть.
– Рэн, держись за мной.
– Карачевская, – зло процедил Исмаил.
Я остановилась в паре метров от того, кого выбрала за старшего, вытянула вперед левую руку, поставила вертикально ладонь и растопырила пальцы. И снова возникла пауза, когда меня внимательно изучали десятки пар черных глаз. Затем мой новый друг подплыл ко мне и коснулся ладони хвостовым плавником. Восторг наполнил мой разум, я постаралась улыбаться, не демонстрируя при этом зубы. Особенности человеческой мимики пусть им поясняет Ким и его команда.
