- Значит, всё готово? Через пять часов отправляетесь? – этим вечером Яр специально вызвал её к себе. Скворанин выглядел мрачнее обычного, и Кьяра было решила, что в последний момент он попытается её отговорить.
- Датчики жизнедеятельности, не меняя своего положения, погасли три дня назад. Значит, их поместили в стазис. Корабль и люди готовы. Пойду я, Хайди, потому что она умеет ставить на место одним только голосом. Ещё Харпер и Оуэн. Послушай Яр, если тебя оскорбила моя инициатива, то что я не советовалась с тобой, и вообще никаким образом не привлекала тебя, то это только потому, что …
- Потому что я расписанный инопланетный отброс, которого живо вычислит подобная охранная система этого муравейника смерти, как бы я ни замазывал своё тело! – резко вставил Яр, играя желваками. – Но я не в обиде!
- Зачем же так жестко? – с грустью упрекнула его девушка. – Но если ты решил использовать своё желание и хочешь запретить мне идти, потому что ты боишься за меня – то это будет не честно, и мы скорее всего поругаемся.
- Опять не угадала. Я собираюсь озвучить тебе своё желание, но оно не связано с криотюрьмой. – Поднявшись, Яр подошёл к двери. – Сейчас я заблокирую дверь, и за этой дверью останется Тхаа-лин, весь твой грандиозный план, мысли о риске и вообще весь тот грёбаный внешний мир. Тут будем только ты и я. Вместе, целых пять часов.
- В смысле? – на осунувшемся лице, её глаза казались ещё больше.
- Ответь мне на один вопрос, Кьяра Сноу. Чтобы ты сделала, зная, что этот день будет последним? – взяв её за руку, Яр заставил её сесть.
- Сложно сказать … вот так сразу. Наверное, провела бы его с любимыми людьми.
- Вот и я подумал об этом. Я безумно боюсь за тебя, это правда. Потому что, если судить трезво – весь план может полететь к чертям из-за какой-то мелочи, и вариантов этих мелочей множество. Я вовсе не пытаюсь заставить тебя нервничать или колебаться. Я хочу сказать, что никогда не знаешь, когда ты видишь своего любимого человека в последний раз. Если что-то пойдёт не так, и с тобой случится непоправимое – я сдамся и присоединюсь к Роверу. Потому что я устал прятаться, бороться и сожалеть.
- Нет, Яр ты этого не сделаешь! – тут же повысила голос Кьяра, а Ярос уже знал, что, когда ей страшно – она всегда кричит. – У скворан не бывает приступов малодушия и слабости, твоя раса не одобряет самоубийства. Ты будешь бороться, цепляясь за эту жизнь до последнего!
- А как же твоё второе имя по большому секрету? – улыбнулся ей Яр. – Хайди рассказала мне поверье. В смерти куда ты, туда и я.
- Тогда я вернусь! – упрямо мотнула головой девушка. – Вернусь и надеру тебе задницу!
- Меня это устроит, - чувственный взгляд скворанина обволакивал её. Раньше она бы не заметила, но теперь такое выражение его глаз успокаивали Кьяру. И чем дольше тянулась пауза – тем красноречивее был этот взгляд. Не нужно было слов, чтобы понять, о чём размышляет каждый из них.
– Я не думал, что это случится со мной ещё раз, - продолжил он уже шепотом. – Я не хотел этого. А теперь я не хочу, чтобы та, которая нацарапала в моём сердце своё имя, ушла, не позволив мне к ней прикоснуться. Пусть по вашим меркам я бесстыжая сволочь, но я хочу тебя, хочу любить не только мысленно, но и телом. Хочу, чтобы ты прочувствовала со мной эти эмоции. У нас с тобой особый, исключительный случай Кьяра. Это не будет считаться изменой. Фактически Ская больше нет в живых. И как бы ни был предан ему я, меня не будет мучить совесть, потому что за долгое время я хочу ожить, а не делать вид. В тебе есть то, что делает меня живым. И если ты решишь – потом я готов за это ответить. Поделись со мной своей надеждой Кьяра, а я отдам тебе свою дерзость, нежность, силу, всё, что у меня есть. Только позволь. Это моё желание. Я ради этого выжил.
Она ничего не сказала. Но когда Яр осторожно поцеловал её, Кьяра не оттолкнула его.
Нежности в этом скворанине была целая бесконечность. Его губы мягко и не торопясь отмечали каждый дюйм её бархатной кожи начиная с лица. И по мере того, как они освобождались от одежды – поцелуи опускались всё ниже. Но кроме губ были ещё и руки! В каждое своё прикосновение Яр вкладывал настолько пылающее чувство, что от его ласк ей хотелось плакать. Это действительно была особенная близость. Чувство вины и скованность обуяли Кьярой только вначале, но после, … обознанный и бесстыдный скворанин заставил её забыть обо всём. Он ещё даже не заполнил её собой, а она уже задыхалась, стонала и плакала. И просила не останавливаться.
- Яр … прошу … войди в меня. … Иначе я умру прямо здесь и сейчас, - всхлипнула Кьяра, закричав, когда он это всё-таки сделал. – Нет, не замирай! Двигайся! – она впивала в него свои ногти, даже не замечая этого. А Яр, от своей неторопливости, получал ещё большее наслаждение, разжигаю свою и её ненасытность. И только он усиливал толчки, как Кьяра начинала конвульсивно содрогаться и стонать, призывая его довести её, но тогда он лишь менял положение, продолжая сводить её с ума и дальше. А когда кульминация всё-таки накрыла их обоих – захлебнувшись удовольствием, Кьяра почувствовала невесомость. И это был только первый оргазм, который они пережили за эти пять часов.
То, что они вряд ли забудут, случившееся в этой каюте – стало ясно, когда по истечению времени они посмотрели друг другу в глаза.
- Теперь, даже если я и сдохну – я уйду счастливым, от чьей бы руки я не принял смерть. Спасибо тебе, за то, что была со мной, - прощаясь, Яр с невыразимой нежностью гладил её по лицу. – Помнишь, как ты говорила, что любовь создаёт щит? Я хочу, чтобы моё чувство к тебе создало вокруг тебя непреодолимый кокон. У тебя всё получится Кьяра Сноу. Верь в себя.
- Хорошо. … Ты выйдешь нас проводить? – Кьяра была в полном смятении. У неё не умещалось в голове как такое возможно – до смерти любить одного и в то же время не находить сил расстаться с другим, получая удовольствие от его прикосновений и голоса.
- Не думаю, что стоит продлевать эти душевные кромсания.
- Тогда … жди сигнала и будь готов взлететь, - Кьяра колебалась, прикипая к этим синим глазам. - Встретимся на Доте, в шахтёрской колонии. Люди Кавана нашли там убежище. … Ненавижу тебя Ярос! Ненавижу тебя за то, что схожу по тебе с ума, за то, что так хотела тебя, за то, что это был самый потрясный в моей жизни секс, и он вышел таким чудесным, потому что мы прощались. Ненавижу тебя за то, что я так сильно тебе благодарна, потому что ты заставил меня забыть о боли. Ненавижу и страшно хочу тебя увидеть снова! – не выдержав, Кьяра выбежала, чтобы наглотаться воздуха.
