— Я хочу домой, — прошептала едва слушающимися губами.
— Анют, ну ты чего? — подруга склонилась ко мне. — Испугалась, что ли?
Испугалась? Да я в панике! Готова бежать прочь, сверкая пятками!
— Нет, — попыталась улыбнуться, но, наверное, вышла болезненная гримаса, потому что Ермолаева подозрительно нахмурилась.
— Все в порядке?
— Все супер, — во рту пересохло, — я просто хочу домой.
— Домой хочешь? — растеряно спросила она. — А как же я? Ты же обещала...
— Прости…
— Не смей меня прокатывать! Осипова! Я первый раз в жизни набралась смелости, чтобы сюда прийти! И то только потому, что знала, что ты рядом, и с тобой будет не страшно! — у нее губы от обиды затряслись. — А теперь ты хочешь меня подставить? Хочешь уйти?
Я хочу сбежать!
— Тебе настолько плевать? Оса всегда делает только то, что хочется ей, да?
— Оль, послушай…
Я попыталась ее успокоить, но выходило из рук вон плохо — у нее слезы из глаз покатились.
— Отлично! Хочешь домой? Поехали! Без тебя мне здесь делать нечего!
— Подожди. Черт! — я тоже вылезла из машины, захлопнула за собой дверцу.
Водитель явно подумал, что мы не в адеквате, поэтому поспешно сдал назад, развернулся и укатил прочь, стремительно скрывшись за поворотом.
Просто блеск.
— Придется оставаться. Ты довольна? — посмотрела сердито на Ольгу.
Та вытерла слезы тыльной стороной ладони и посмотрела на меня с вызовом:
— Довольна.
И вот стоим мы с ней друг напротив друга, смотрим сердито, и каждая уверена, что правда на ее стороне. Мне жаль, что я подвела бедную робкую Олю, которая с трудом выбралась из кокона забитой отличницы, но я действительно не могу здесь находиться. Смех, гулкие басы, сливающиеся с боем сердца, рокот моторов, визг шин — губительный коктейль, от которого надо держаться подальше.
— Ого! — кто-то присвистнул рядом с нами. — Это же, Оса!
Вашу ж мать! Обернувшись, увидела Марка. Бодрый, шальной, в глазах тот самый адреналин.
— …Какими судьбами, Осипова? — подошёл ближе. — Соскучилась?
— Безумно, — огрызнулась и выразительно посмотрела на Ольгу.
Та смущенно руками развела и покраснела.
— Или, может, поболеть пришла?
— Уж не за тебя ли, родимый?
— Не знаю. Может, за меня, а может, за Захара...
Да, б*ядь! И этот здесь?! На хера я сюда пришла? Мне в универе хватает троллинга. Теперь еще и здесь?! Среди толпы молодых и шумных? Сердце так скрутило, что едва сдержалась, чтобы руку к груди не прижать.
— Ермолаева, ты, что ли? — Марк тем временем уставился на притихшую подругу. — Тебе мама-то разрешила так поздно из дома выходить?
Ольга еще сильнее покраснела и начала что-то блеять.
— Отвали от нее, — я встала перед парнем, сердито сложив руки на груди.
Он насмешливо вскинул брови:
— Оса, как всегда, кусается?
— Тебе пора.
— Наши вон там, — он указал куда-то направо, — скоро заезд.
— Мне неинтересно, — пренебрежительно выплюнула и отвернулась, с тоской уставившись на темную дорогу. Я была готова уйти прямо сейчас. Плевать, что мы далеко за городом, плевать на такси. Сама дойду, пешком.
— Довольна, Оленька? — обратилась к подруге, когда брюнет скрылся в толпе. — Этого ты хотела?
— Прости. Мне очень хотелось посмотреть, как они гоняют. Я столько об этом слышала.
— Погоди, — остановила ее невнятные извинения, — ты была в курсе, что Меранов и компания здесь будут? — Под моим взглядом Ермолаева совсем сникла. — Знала и притащила меня сюда?! И после этого смела еще про подставу говорить?!
— Ну, Ань… — начала канючить она, — здесь же здорово! Давай часик побудем…
— Я вызываю такси, — холодно оборвала ее стоны и полезла за телефоном.
Оля стояла рядом и чуть не плакала, пока я пыталась дозвониться до службы такси, а я чуть не плакала, потому что дозвониться не получалось. Я звонила в одну службу, во вторую, в десятую. Везде машин нет. Да что за вечер такой?! Куда подевались все эти гребаные такси?!
— Время ожидания сорок пять минут, — произнес очередной автоответчик, и я с шипением закинула телефон в сумку.
— Довольна?!
Где-то раздался визг шин, а потом радостные крики. Один из заездов закончился. Кто-то победил, кто-то проиграл, зрители ликовали, а мы продолжали стоять на задворках.
— Ань, пожалуйста, — взмолилась Ермолаева, — раз все равно ждать такси, пойдем посмотрим! Я столько мечтала об этом! Пожалуйста!
— Мечтала она, — проворчала я, складывая руки на груди.
При всей этой поганой ситуации мне было жалко Ольгу. Вся такая правильная девочка, мамина дочка, боящаяся нарушить правила. Скромница, играющая на фортепиано, пекущая по выходным кексы и всегда приходящая домой до десяти. Ей хотелось хоть одним глазком глянуть на то, как живут другие. Почувствовать себя причастной к этой особой яркой жизни. Но кто сказал, что эта жизнь хороша, что все здесь радужно и весело? Ни черта это не так! Уж я-то знаю.
— Хорошо. Но только пока ждем такси.
— Спасибо.
— Не благодари. Ты представления не имеешь, как сильно я на тебя злюсь. Идем.
— Куда?
— К «нашим», — произнесла, ядовито выделяя последнее слово.
— Но там же Захар…
— И что? На нем свет клином сошелся? Или, может, он купил себя право указывать, куда я могу ходить, а куда нет?
*
Продираясь сквозь толпу, мы направились в том направлении, куда указал Марк, и вскоре оказались возле кучки любимых одногруппников. Здесь был Волшин, Медведев, Рябова, Ельская. Но не это самое страшное. Возле темно-зеленой машины с золотой молнией на боку стоял Меранов, а не нем откровенно висела Верховцева, которую мне тут же захотелось схватить за волосы и возить мордой об асфальт.
При моем появлении Мерз на мгновение изумленно вскинул брови, а потом нахмурился.
— Вас сюда никто не звал! — тут же вскинулась Ирка, не разжимая объятий. — Проваливайте, неудачницы!
— У тебя забыли спросить, куда нам идти.
Ольга топталась у меня за спиной и мычала, как буренка. Вот горе луковое, свалилась еще на мою голову. Ей приспичило на городские гонки посмотреть, а мне теперь отдувайся.
— Проваливай, Оса!
— Отвали. Облизываешь его, вот и облизывай дальше, — пренебрежительно кивнула в сторону Мерза.
Черт. Я сейчас задохнусь.
