— Рад приветствовать в стенах Академии, мефрау Вульф, — кивнул генерал-вахтер и без запинки продолжил: — В вашей заявке сказано, что вы некромант. Это так?
— Да. — Вдаваться в подробности, что некромант и маг Смерти не совсем одно и то же, она не стала. В документах ее дар в самом деле значился как «некромантия».
— Прекрасно. Вам следует ознакомиться с Уставом АМН и, если вы согласны соблюдать его, расписаться здесь и здесь. — Перед ней легли страницы с машинописным текстом. — Напоминаю вам, мефрау, что с момента зачисления и до окончания вашей учебы вы не можете пользоваться никакими титулами, кроме «студент АМН». Вам также не следует обращаться к другим студентам иначе, как «герр», «фрау» либо «мефрау».
Ольга молча просмотрела страницы — с прошлого года, когда она изучала Устав во всех подробностях, ничего не изменилось — и подписала.
— Прекрасно. С этого момента вы находитесь под защитой Академии, и никто не может заставить вас покинуть территорию академгородка. Также никто не может заставить вас прекратить обучение, если вы того не пожелаете. Свидетельствую перед лицом всех богов этого мира.
Довольно усмехнувшись, Ольга кивнула. Вот и все. Теперь сколько бы ни возмущались Гельмут, Игорь Второй и княгиня Волкова-Мортале, она будет учиться здесь. Никаких скучных приемов, назойливых кавалеров, надоедливых маменькиных подруг и прочих обязательных для юной девицы пыток. Ура, что ли?
Герр Вахтер неодобрительно покачал головой.
— Вам предстоят испытания, мефрау Вульф.
— Да, я знаю об экзаменах, — чуть храбрее, чем ощущала себя на самом деле, парировала Ольга.
— Вам на двадцать пятый этаж, кабинет доктора Курта.
Ольга невольно поежилась. Как-то она не была готова сразу же являться к главе АМН, одному из величайших ученых современности и потомку третьего основателя Академии. Слухи о нем ходили самые противоречивые, но ни в одном из них ректор АМН не фигурировал как некто милый и добрый. Вот как пожиратель невинных студентов, магистр тайного кровавого ордена и ужас, летящий на крыльях ночи — да. В ста и одной вариации.
— Благодарю, герр Вахтер, — еще спокойнее и увереннее кивнула Ольга. Вопреки дрожи коленок.
— Желаю вам... не помереть на испытаниях, мефрау, — одарил ее напутствием и улыбкой усатый генерал.
Он ведь пошутил? Помирать Ольга точно не собиралась, не за тем она преодолела столько препятствий, чтобы так просто «помереть» от каких-то там испытаний.
ГЛАВА 3. О химерах храма науки
Ольга
На двадцать пятом этаже царил полумрак и висела звенящая тишина. Только откуда-то издалека раздавался мужской голос, с этакой ленцой рассказывающий что-то наверное ужасно смешное, потому что периодически его перебивал кокетливый женской смех.
Как и подозревала Ольга, разговор о курьезах франкского двора велся перед высокой темной дверью со скромной табличкой «Др. Курт». Наверняка самой скромной во всей Академии.
Разговаривали двое: уже знакомый брюнет, кажется, Бюсси, и томная шатенка в неуместно вычурном платье и драгоценностях, подходящих для оперы, но не утренних экзаменов в Академию. Третья абитуриентка, симпатичная девушка в строгом платье и маленькой шляпке на русых, убранных в пучок волосах, сидела от этой пары в отдалении и читала книгу.
— Доброе утро, — поздоровалась Ольга и вежливо улыбнулась.
Самое время привыкать к новому стилю общения. Не то чтобы она была против равенства и отсутствия титулов. Скорее наоборот. Но она двадцать лет провела среди тех, для кого слово «княжна» звучало как самое великое заклинание, а слова «некромант» или «маг Смерти» — чем-то вроде «отбросы общества» и «маньяк-убийца». Здесь все будет иначе, и ей это по душе. Наконец-то можно гордиться тем, кто она есть на самом деле, а не размером земельных угодий и полусотней князей в предках.
— Доброе утро, — улыбнулась ей девушка в шляпке.
— И тебе не хворать, — ухмыльнулся хлыщ, вызывающе сверкнув разными глазами: желтым и черным.
Где-то Ольга такие видела, совсем же недавно... Из памяти вылетело.
— Хм-м, — смерила ее презрительным взглядом шатенка и тут же отвернулась к ловеласу. — И что он ответил?
— Ерунду какую-то, — отмахнулся тот, продолжая раздевать Ольгу странно знакомыми глазами. — Тебя тоже отправили к доктору Курту? Обещаю, будет весело.
— Мори-ис, — протянула девица, надув губки и разглаживая подол платья. — Разве ты не видишь, она же из этих. Фу!
Ольга едва сдержалась, чтобы не засмеяться, но виду не показала: княжна, крестница самого императора, должна быть идеально воспитанной. То есть игнорировать все, что выходит за рамки этикета и доброжелательно улыбаться всем, включая извозчиков и купчих, воображающих себя центром мироздания и эталоном красоты.
Кстати, в моде фифа не разбирается от слова совсем. Брюки и жакет Ольги были пошиты у королевского портного, а их строгий и изящный крой введен в моду герцогиней Бастельеро. Прекрасная, удивительно удобная мода «для будних дней».
— Из каких «этих»? — тут же поинтересовалась Ольга, опускаясь на стул рядом с улыбчивой девушкой в шляпке.
— Из тех, кто жаждет равенства с мужчинами. Только они носят брюки и ведут себя по-плебейски.
Ольга снова еле удержалась от смеха. Как удачно, что в Академии нельзя пользоваться титулами. Это ж как прекрасно можно будет развлечься! Хоть и нехорошо потешаться над убогими, но тут убогие сами виноваты.
— А чем плохи равные права? — тихо спросила девушка с книгой.
— Равные права несут и равные обязанности, — брюнет с разными глазами, он же Мори-ис, проигнорировал возмущение фифы и нагло уселся рядом с Ольгой, невзначай закинув руку на спинку ее стула.
Зря он так. Равенство — не значит хамство. А хамство в адрес мага Смерти карается. На первый раз крохотным, совсем безобидным проклятием. Всего-то полчаса будет чесаться конечность, которой мсье хам не способен найти подобающего места.
— Пф! — прокомментировала фифа.
— Ты готова воевать, работать, копаться в грязи?.. — продолжил разноглазый наглец, склоняясь к Ольге и рискуя заполучить еще и чирей на идеально прямом носу.
— Я маг, — ответила Ольга, осаживая его ледяным тоном и взглядом. — Думаешь, я боюсь грязи и смерти?
— Конечно. Все нормальные люди боятся.
— Твои представления о жизни прискорбно ограничены, — усмехнулась Ольга, любуясь тем, как нахал начал елозить на стуле и пытаться почесать проклятую руку. — Но это пройдет. Наверное. Если доживешь.
— Только не говори, что ты ненавидишь мужчин! — в притворном ужасе отшатнулся наглец. — Если даже такие красотки как ты подадутся в суфражистки, человечество вымрет!
— Я никого не ненавижу, — пожала плечами Ольга и отвернулась.
