– Хорошо, что не убежала, – сказал Гудрон. – Если бы тебя волки съели, кем бы мы тогда сейчас любовались? – И обратился к Славе: – Проф!
Объясни, мол, почему мозг не стимулировал Ирму дофамином? Вместо него ответил Остап:
– Сильно бы тебе помогла игра на скрипке, если бы на тебя действительно напали волки? А вот умение карабкаться на деревья – наверняка.
– Все примерно так и есть, – кивнул Вячеслав.
Меня разбудили, когда уже занялся рассвет. На завтрак были самые привычные блюда. Чай, запас которого подходил к концу. Сало эмбары и разогретые на костре ломти плодов местного хлебного дерева. Их испекли еще перед выходом из Аммонита, и благо, что они долго не портятся и не плесневеют. Что было бы совсем неудивительно в этих мрачных и полных влаги ущельях. И еще по горсточке ягод кайалы, сладких настолько, что вполне заменяют сахар.
– Ночью ничего не происходило?
Существовала вероятность, что перквизиторы пойдут к вазлеху еще до рассвета.
– Как будто бы нет, – пожал плечами Остап. – Во всяком случае, лагерь всю ночь был пуст.
– Ну, тогда в путь! – Который ведет непонятно куда и приведет непонятно к чему. – Порядок следования прежний.
Это было не ущелье и даже не каньон – долина. Широкая, ближе к реке сильно заболоченная, но, если держаться ближе к скалам, вполне проходимая. Мы шли и шли, и время казалось бесконечным. От скрытой густыми зарослями реки то и дело доносился то вой, то рев, то такой мощный плеск, что поневоле возникал вопрос: это какими исполинскими размерами надо обладать?
– Может, в ней головастики обитают? – предположил Демьян, когда подошло время очередного привала.
Во время нашествия ящеров на побережье так мы прозвали ящеров, которые на Земле исчезли десятки миллионов лет назад. Здесь – нет, и вполне себе существуют. Наряду с теплокровными и даже приматами.
– Может, и головастики, – пожал плечами Проф.
– Фильм какой-то видел, где люди на динозаврах верхом катались, – тут же подключился к разговору Гудрон. – По сюжету они их приручили и даже воевали на них верхом. Было бы время, тоже так сделали бы. Сами представьте: сидят перквизиторы, и вдруг на них кавалерия на синапсидах!
– Боря, ты откуда такие умные слова знаешь? – удивился Демьян.
– У Профа подслушал, – честно признался тот. – Но это еще не все. Сначала бы выслали разведку на птеродактилях. Так сказать, рекогносцировка с воздуха. А если бы дело на берегу происходило, ты, Демьян, как водоплавающий, из-под воды бы их атаковал. Проф, навскидку какую-нибудь древнюю хрень назови.
Тот даже не задумался.
– Платиптеригиусы, если из-под воды.
– Сложновато для произношения, – заявил Гудрон, даже не пытаясь выговорить. – Но, в общем, ты, Демьян, на одном из них бы и напал.
– А сам что, с воздуха?
– Думаешь, побоялся бы? Кстати, Проф, а почему такой изъян?
– Какой именно?
– Всяких динозавров как грязи, а птеродактилей ни одного не видел, – пояснил тот.
– Можно подумать, ты уже всю планету два раза обошел! – фыркнул Демьян. – Вполне вероятно, есть и они, но эндемики.
– Кто?!
– Деревня ты, Боря, самых элементарных слов не знаешь… Растения или существа, которые обитают в узком ареале. В отличие от космополитов.
Гудрон посмотрел на Профа с надеждой. Значение слова было ему неизвестно, но вдруг Демьян ошибся, и тогда можно будет ему отплатить. Но Проф молчал, и потому Гудрон перевел взгляд на реку, откуда донесся очередной мощный всплеск и вслед за ним рев. Всегда ему удивлялся. Послушаешь Бориса – ребенок ребенком. Какие-то динозавры, птеродактили. И вид такой, как будто он и сам верит во все, что несет. Никак не подумаешь, что за плечами у Бориса к его тридцати пяти столько всего, чего иным и к концу жизни не насобирать.
– Подъем.
Рюкзак все легчал. Это и хорошо и плохо. Он уже не так оттягивает плечи, как в самом начале, когда с удовольствием сбрасывал его при первой возможности. Но ведь и припасов в нем становилось все меньше и меньше.
Земля под ногами была довольно ровной, никакого сравнения с тем ущельем, которое мы миновали по дороге. Где только и приходилось, что прыгать с камня на камень, рискуя подвернуть ногу на скользкой поверхности. Но взамен пришла другая напасть – в долине стояла липкая духота. Когда одежда промокает насквозь от пота, а ты мечтаешь только о том, чтобы остаться в одних трусах. А еще лучше – оказаться вдруг на каком-нибудь перевале, где воздух свеж и холоден.
Первым группу людей увидел, что удивительно, Слава Проф, хотя в головном дозоре шли опытные Гудрон и Остап. То ли ему повезло, то ли так сложилось, но факт оставался фактом.
Когда Вячеслав, сделав на миг стойку, стремительно присел, я незамедлительно последовал его примеру. Скосив при этом глаза на Ирму – что делает она? И с удовлетворением обнаружил, что девушка тут же опустилась на колени. Позади нас, заставив поморщиться, что-то брякнуло, и это непременно Демьян. Борис с Остапом исчезли из виду, в мгновение ока скрывшись в кустах, а это означало – опасность увидели и они. Слава на мой вопросительный взгляд ответил серией жестов. Люди, их больше десятка, дистанция с полкилометра.
Вернулись Гудрон с Остапом, и Борис единственным жестом, проведя пальцами по лицу, показал: перквизиторы. Новость не вызвала особого волнения – ну и кого еще здесь можно встретить? Больше десятка – это плохо. Встречный бой при таком соотношении сторон, впрочем, равно как при всех других, в наши планы не входил. И потому самым разумным было их пропустить. Тогда-то Остап и сказал:
– Там не все эти недоноски, они только в охране. Поклясться могу, к вазлеху ведут новые жертвы.
– Больше половины без оружия, и женщин хватает, – подтвердил Гудрон.
Миг – и на меня внимательно глядело семь пар глаз. И тогда я, ни мгновения больше не колеблясь, указал большими пальцами на землю. Существует легенда, что какой-то древнеримский император именно таким образом приговаривал к смерти раненных на арене гладиаторов. Проф утверждает, что это легенда и есть, которая появилась через несколько веков после того, как состоялся последний гладиаторский бой. Но сам жест удобен, особенно в подобных случаях, и всегда всем понятен. Например, когда я увидел его впервые у Грека, даже сомневаться не стал, что он хотел им сказать.
Лица у всех сразу посерьезнели – предстоял бой, и для кого-то он мог стать последним.
– Янис, Ирма… – Дальше последовал мах рукой, который указывал за спину.
Может случиться и так, что нас сомнут, придется спасаться бегством, и тогда два снайпера прикроют отход. Ни на мгновение не сомневаюсь – Артемон приглядел себе такую позицию еще по дороге сюда. И до того похожую заприметил. И так множество раз, такие вещи давно уже въелись ему в подкорку. Как сам я точно знаю, что метрах в пятидесяти позади будет неплохое местечко, чтобы устроить засаду. До следующего – минут пятнадцать бега трусцой. А еще до одного добираться придется долго, не менее часа.
