– Негде меня больше навещать, – сказала я, усаживаясь на по-солдатски строго заправленную кровать. От стены до стены все пространство занимали книжные шкафы – корешки книг украшала вязь, в которой я узнала северный диалект. Капитан не производил впечатления человека, который в свободное время глотает книгу за книгой, напротив, я бы не удивилась, встретив его на скачках или кулачных боях. Ему удалось меня удивить.
– О чем вы?
Я поведала ему о погроме в спальне. Снорре смотрел на меня с изрядной долей недоверия.
– Кому могло понадобиться делать такое?
– Кому-то наступила на хвост. И весьма болезненно – вы даже не представляете, что ждало меня в спальне, когда я пришла с завтрака.
Я не стала ему говорить, что с галереи направилась прямиком в библиотеку и битый час бродила среди книжных шкафов в поисках загадочного мальчика, который подкинул мне книгу. И вместе с ней и метрику, которая открыла мне глаза на многие семейные тайны драконьего семейства. А только потом зашла в спальню.
Скептически усмехнувшись, капитан почесал подбородок:
– Могу только догадываться. Но мне слабо верится, что Одхан стал бы творить такое. В его вкусе подкинуть вам в постель змею, которая бы пропала с рассветом, чтобы ваше бездыханное тело нашли слуги. И никаких улик!
Я представила себя, холодную и безжизненную, уставившуюся в потолок мутным взглядом, и вздрогнула. Снорре задумчиво пожевал губу, а затем проговорил, понижая голос до шепота:
– Я ведь тоже хотел с вами поговорить – пришлось навести справки. И кажется, вы были правы – происходит что-то не то.
Я вскинула на него глаза – в груди зашевелилось предчувствие беды.
– О чем вы?
– Те, кто был во дворце, когда совершили покушение на Лоркана… с ними действительно не все хорошо.
Глава 15
– Дознанию подвергли четверых. Делрину повезло больше остальных, – Снорре прошелся по казарме, как будто не мог упорядочить мысли, – он лишь испытал на себе легкие побочные эффекты. Гнев, утраченный контроль над собой. Девчонка, его внучка, говорила о том, что он перестал контролировать себя сразу после того, как ему вывернули наизнанку мозги.
Я кивнула, подтверждая его правоту:
– О его тяжелом характеры ходили легенды, но желание причинить боль другим – такое было впервые. Вы вспомните как рыдала его внучка – явно ей житья не давал.
Снорре поджал губы:
– Разве мало тех, кто любит наслаждаться за страданиями близких? Делрин окончательно слетел с катушек – насколько известно моему информатору, на днях родные перестали прятаться по углам и отправили его в спецлечебницу в пригороде Геммина.
Я неприятно удивилась таким известиям:
– И он согласился?!
Насколько я знала нрав Делрина, он бы всем родным устроил веселую жизнь, только заикнись они о прохождении лечения, – закостенелый патриарх огромного семейства обладал непререкаемой властью над своими отпрысками.
Ухмылка капитана резанула по сердцу, он взглянул на меня так, будто я сморозила лютую глупость:
– Ага, сам собрал вещички и отправился. Но прежде сломал руку старшему сыну, который попробовал силой связать отца. И покалечил трех лекарей, прибывших для его сопровождения в лечебницу. А те совсем не хилые ребятки.
– Что с остальными? – я облизала пересохшие губы, уже зная, что те вряд ли получили в свое распоряжение сказочное “долго и счастливо”.
– Леди Марсель – мертва, – сухо сообщил Снорре, безучастно разглядывая корешки книг. Чужие смерти его почти не тревожили, они лишь констатировал факт. – Прыгнула под колеса грузовой кареты неделю назад. Смерть была мгновенной и очень болезненной.
Я застыла, переваривая информацию. Покончила с собой?!
– Соседи говорят, что после возвращения из дворца, она закрылась в доме и громко разговаривала с кем-то. Но туда никто не входил и не выходил. Почту доставляли к ее дверям, но, когда мои офицеры сегодня пришли обыскивать ее дом, он выглядел так, словно там давно уже никто не живет. Все зеркала разбиты, вся стеклянная посуда – тоже. Лекари говорят, что это отчетливый признак психоза, который и вылился в прыжок под колеса. Кучер до сих пор в шоке.
– Она разговаривала сама с собой? Пока не сошла с ума?
– Получается так. Мальчишка из посыльной службы на следующий день сжег свой дом, погубив родителей и новорожденную сестру. Пострадали соседние здания, но без жертв. Сейчас коротает дни в княжеской тюрьме, ждет оглашения приговора. Он еще очень мал, чтобы судить его по всей строгости, сложно будет решить этот вопрос
Снорре почесал подбородок и вздохнул. Ситуация складывалась невероятно тревожащая – все, кто прошел через руки Одхана, сошли с ума. Такое могло случиться и со мной, если бы Лоркан не пошел мне навстречу.
– Военный посол Тюрра… Он тоже прошел через процедуру дознания и после встречи с князем отправился домой. Но до Тюрра так и не добрался, – добавил Снорре, многозначительно приподнимая брови.
– Сбежал?
– Перерезал свой отряд, прежде чем с блаженной улыбкой спрыгнуть со скалы, – Снорре поджал губы, взгляд его затуманился, словно он в красках представлял себе картину: одинокое плато, белый снег, залитый горячей кровью.
– Откуда вы знаете, что он спрыгнул со скалы? Да еще и такие подробности – с улыбкой.
Собеседник нахмурился:
– Один из его солдат выжил – запутался ногами в стремени, когда посол ударил его мечом. Лошадь знала дорогу домой, привезла его прямиком к воротам форта Касан. Там ему смогли оказать помощь – наши лучшие лекари трудились, чтобы вернуть его к живым.
Я про себя отметила, как Снорре отозвался о северных лекарях – “наши”. Даже спустя столько лет Снорре до сих пор считал Тюрр своей родиной. Что же вынудило его покинуть родину? Неужели была виновата Аста, северная княжна?
– Неужели Одхан к этому причастен? – я осмелилась озвучить мысль, которая острием невидимого меча висела над нами. Мы думали лишь об одном – если волшебник действительно причастен к сумасшествию тех людей, то…
– Я уже ни в чем не уверен, – совершенно серьезно произнес Снорре, запуская ладонь в короткие светлые волосы, – если это так, то Лоркан совершает огромную ошибку, если доверяет ему.
Больше разговаривать было не о чем, да и Снорре вел себя странно. Беззвучно шевелил губами, скользил пальцами по корешкам книг, словно в поиске какой-то определенной.
У самой двери я обернулась, задавая последний вопрос:
– Капитан Снорре, если бы я вам сказала о том, что существует некая «черная птица», о чем бы вы подумали?
Он свел брови на переносице, напряженно размышляя:
– Черная птица? Возможно, трехглазый ворон?
