Аста легко поднялась на ноги, заливаясь хрустальным смехом, и от этих звуков у меня мурашки поползли по спине. И переглянулась с Агне, вновь деля мысли на двоих. Я почти видела тонкую, прозрачную нить, которой были соединены близнецы, и нить эта была прочнее канатов.
– Брат, дорогой мой, не забывайте, что вы за пределами своего княжества. Здесь иные традиции. В наших краях любая была бы в восторге, предложи им братец место в своем гареме. Не понимаю к чему весь сыр-бор!
Но Лоркан, чьи эмоции по отношению к Асте еще недавно напоминали распускающуюся, робкую розу, был холоден и зол.
– Леди Ималия – подданная Аралиона. Прошу оставить непристойные предложения при себе!
Прищурившись, Аста оглядела князя с головы до ног, а затем перевела взгляд на меня. В глубине ее глаз плясала вьюга, жестокая и холодная.
– Если бы я не знала цели вашего визита, Лоркан, – елейным голоском произнесла Аста, неприятно улыбаясь, – я бы решила, что вы уже сделали свой выбор.
Князь замер, глупо моргая. Слова Асты ударили его в грудь, он даже сделал шаг назад, как будто не мог удержаться на ногах.
– Прошу прощения?
Переспрашивать не было нужды. Я со стыдом поняла, что щеки заливаются краской. Аста не намекала – говорила прямым текстом. Скажи она в лицо Лоркану, что он притащил к потенциальной невесте свою любовницу, и то не было бы так оскорбительно. И она впервые назвала его по имени, а не приторно-фальшивым титулом “брат”. На какое-то мгновение всем присутствующим, кроме княжичей, стало неловко. Комкая в пальцах подол платья, слишком белого среди графитовых стен тронного зала, я не знала куда себя деть.
Зрение перестроилось само по себе, без малейшего вмешательства с моей стороны. Очертания вокруг затуманились, но стоило сморгнуть выступившую слезу, в как я поняла, что вновь смотрю на изнанку. Так я иногда называла “истинное зрение” – иногда становятся явными такие вещи, которые люди хотели бы скрыть, но торчащие нитки чувств и заплатки эмоций выдают их с потрохами.
У княжичей, Агне и Асты, не было золотых нитей, у них были цепи, толщиной в руку, с крупными звеньями. Цепи оборачивались вокруг близнецов, стремясь притиснуть их друг к другу: единое целое, волей появления на свет, разделенное на две половины. Под воздействием тайного зрения я заметила, как стоят эти двое: вплотную, прижимаясь локтями и бедрами, как будто пытались вжаться друг в друга.
Но у Асты была и другая нить – ржавая, покрытая коростой из засохшей крови. Натянутая до упора, она вырывалась из груди княжны и тянулась в нашу сторону. Я совсем не удивилась, когда зрение показало мне такой же ржавый, острый крюк, которым нить Асты впилась в шею Снорре. У этой парочки было общее прошлое, кровавое и болезненное. Истинное зрение обнажало суть вещей: крюк впивался в мягкое горло капитана, оставляя зияющую рану. Они были связаны, связь причиняла боль, но… только Снорре. Он и смотрел на княжну взглядом побитой собаки, как будто чувствовал, что нить натягивается при каждом движении. Та золотая нить, что связывала Снорре с Марной, оставшейся в Аралионе, рвалась сквозь скалы и метели домой, и от взгляда на нее мне тоже стало больно. Снорре страдал, не зная, что есть и другая. Та, что смогла бы залечить душевные раны, но капитан даже не посмотрит в ее сторону.
– Завтра на рассвете мы покинем форт Касан. Прошу княжича Агне до рассвета не приближаться к леди Ималии. В противном случае… – ледяной тон Лоркана разорвал повисшую паузу. В полукруглой арке входа мелькнуло озабоченное, бледное лицо советника Мерани. Он вслушивался в слова, громыхающие в тронном зале и молча, как тряпичная марионетка в кукольном театре, заламывал руки. Лоркан отвесил близнецам формальный поклон, и вся фигура князя выражала гнев. Аста, которой он на какой-то миг очаровался, оказалась холодной и бездушной, согласной на все, лишь бы угодить брату. Даже отдать ему в игрушки гостью.
– Леди Ималия хотела осмотреть виноградники, – блеющим тоном заявил Мерани, приближаясь на ватных ногах. Очки сползли на самый кончик носа, и теперь советник близоруко щурился, пытаясь справиться с нервным тиком. Тяжелые веки попеременно дергались, выдавая тревогу и предельную нервозность. Аста не удостоила его взглядом, а до меня, наконец, дошло.
– Да, я хотела бы отправиться на небольшую экскурсию, пока еще не поздно, – чинно произнесла я, игнорируя удивленные взгляды Лоркана и Снорре, – благодарю вас, советник, что напомнили.
– Первый раз слышу, – сквозь зубы процедил Снорре, отворачиваясь. Но Асту, казалось, мое желание прогуляться не впечатлило. Она подошла к Лоркану, покачивая бедрами, и заглянула ему в глаза:
– Надеюсь, маленькое недоразумение не скажется на дальнейших взаимоотношениях Тюрра и Аралиона?
– Надейтесь, – усмехнулся Лоркан, поворачиваясь на каблуках и выходя из тронного зала. Он ни разу не обернулся.
Снорре не то, что не позволили сопровождать меня на прогулке, ему запретили даже выйти за ворота форта Касан. С каменными стражами, выполняющими волю Агне и Асты, было бесполезно спорить. Они одинаково равнодушно отнеслись и к заискивающе-ласковому тону Снорре, который сулил им всевозможные взятки, и к истошным яростным воплям, когда капитан понял, что его не собираются выпускать.
«Чего же близнецы так боятся?» – размышляла я, глядя на то, как Снорре пытается прорваться через каменных стражей, растянувшихся цепью и заслонивших главные ворота. На вопли разъяренного Снорре каменные стражи реагировали торжественным и строгим молчанием. Наконец, капитан сдался, подарив мне тяжелый, мрачный взгляд.
– Леди, нам пора, – закудахтал советник Мерани, аккуратно цепляя меня под локоток и увлекая в сторону. Он мягко подтолкнул меня к каменным ступеням исполинского размера, которые вели к подножию скалы, в чьей плоти был вырезан форт Касан. Нас уже ждали – небольшой конный отряд из четырех стражей. Они безразлично взирали на белоснежное полотно долины, вспаханное копытами лошадей и вепрей. Я различила и место, где несчастное животное нашло последний приют – темное пятно натекшей в снег крови.
– Далеко виноградники? – я вновь куталась в тяжелый, сползающий с плеч, плащ и пыталась найти в глубине сердца хоть каплю малейшую песчинку желания покидать теплый форт и отправляться в самое логово метелей. И не находила. Зато была целая буря мыслей, касательно моего неосторожного согласия прогуляться по местным достопримечательностям.
– Не очень, примерно четверть часа верхом, но я бы хотел показать вам и другую диковинку. Пещеры Эрооло, – он нервничал, оглядываясь на каменных стражей, которые безмолвно следовали за нами след в след. Мерани не представлял опасности: невысокий, растрепанный и жутко деловой, как муравей. Переливающиеся под мелким снегопадом очки придавали советнику чрезвычайно любопытный вид. Что ж, пещеры Эрооло, а не виноградники – я согласна на все.
Дорога к пещерам была протоптана – даже суровые метели не смогли полностью засыпать ее, отрезая единственный путь к местному святилищу. Мерани еще несколько минут мялся, а затем проговорил негромко:
