– Вы меня уже спрашивали об этом, я вам ответила! Нет, и я бы не открыла дверь никому, кто захотел бы его передать! Я говорю серьезно, уходите! Люди нас слышали, и сюда уже идет патруль!
– В таком случае я тоже пойду. Вот вам доппани за беспокойство.
Я услышал звон упавшей на пол монеты.
– Ты меня уже затрахал! Убирайся, – сказала моя соседка Петронелла.
– Вы не в моем вкусе, – ответил человек, стоящий надо мной. – Мне нравятся женщины в теле.
Я услышал, как скрипнул пол. Быстро повернулся и побежал вниз, потом по коридору третьего этажа. Пробежав половину коридора, распластался по стене, в полной темноте. Увидел, как незнакомец прошел мимо, продолжая спускаться по лестнице. Потом он вышел на улицу и наткнулся прямо на Маурицио – и на ночную стражу.
Я слышал, как это произошло. И Петронелла тоже услышала – она пробежала мимо меня вниз, к входной двери. Голос у нее был громкий, сердитый. Зря он бросил на пол ту монету, подумал я.
Я тоже спустился и присоединился к ним на маленькой площадке у нашей двери. Возможно, это было не самое разумное решение, – ведь кем бы ни был этот человек, он искал меня, – но его грубость и меня тоже разозлила. Я понятия не имел, о каком письме он говорил. Я не получал никаких писем, кроме вызова к герцогу за два дня до этого; его принес в книжную лавку посыльный из дворца.
Во дворе у нашей двери стояло трое. Один держал факел, второй факел был у Маурицио. Стены немного защищали это место от ветра, так что факелы мигали, но горели.
– Хорошо, – сказал я, выходя из дома. – Вы его поймали. Этот человек угрожал женщине, оскорблял ее, отказывался уйти и задавал обо мне вопросы. Возможно, его следует допросить.
Мужчина был невысокого роста, но хорошо сложен и чисто выбрит. Низко надвинутая шляпа скрывала его лицо. Я подошел ближе, чтобы рассмотреть его, и понял, кто он. Открыл было рот, чтобы сказать об этом, но передумал. Вместо этого я заявил:
– Утром у меня назначена встреча с герцогом Риччи, господа; возможно, у этого человека есть причины помешать ей. Это нужно расследовать.
Стражники вытаращили глаза. При упоминании имени герцога мелкий инцидент внезапно стал чем-то гораздо большим.
– Что? – спросил непрошеный гость. – Я ничего не знаю о…
– Ты, лучше тихо иди с нами, – сказал самый рослый стражник. – Мы забираем у тебя меч и кинжал.
– Не дам! – воскликнул мужчина.
– Ошибаешься, – возразил тот же стражник и без предупреждения нанес ему удар кулаком в грудь, а потом еще один, в челюсть. Незнакомец согнулся пополам.
У Серессы хорошо натренированные стражники.
– Желаете, чтобы вас сопровождали к герцогу утром? – спросил самый рослый стражник, потирая костяшки пальцев.
Двое других отбирали меч и кинжал у растянувшегося на земле незнакомца.
По выражению лица первого стражника было видно, что он решил проверить правдивость моих слов.
– Теперь желаю, спасибо, – ответил я. – Это происшествие внушило мне тревогу.
– Какова природа вашего дела во дворце? – спросил он.
Я холодно посмотрел на него.
– Мне кажется, вы превышаете ваши полномочия, что неразумно. Не отпускайте этого человека, пока я не поговорю о нем с герцогом. До тех пор – никакого допроса. Пусть ваши люди ждут меня здесь через час после восхода солнца.
Если честно, я подражал манере Теобальдо Монтиколы отдавать распоряжения. Откуда еще я мог приобрести опыт приказывать?
Стражник уставился на меня, но уже не так уверенно.
– Да, синьор, – ответил он, отводя взгляд. Кажется, он едва не сказал «мой господин».
Это меня вполне устраивало.
Они поставили незнакомца на ноги, связали ему руки и повели в сторону канала и моста – и своего участка, расположенного неподалеку. А может, его отведут прямо в дворцовую тюрьму, подумал я. Судя по рассказам, место это было малоприятное.
Я стоял рядом с Петронеллой и Маурицио, который приподнял факел повыше, заглянул мне в лицо.
– Идешь во дворец? – скептически поинтересовался он. В конце концов, я был всего лишь книготорговцем.
– Иду, – признался я.
– Зачем? – Петронелла задала тот же вопрос, что и стражник, и я улыбнулся ей:
– Расскажу тебе, когда узнаю.
Она улыбнулась в ответ. У нее была добрая улыбка. Сильная женщина, и сегодняшняя ночь это подтвердила.
Мы вернулись в дом, ведь на улице было холодно. Пожелали Маурицио спокойной ночи и пошли к себе наверх. У моей двери Петронелла сказала:
– Данио, погоди.
Она сходила к себе в квартиру и вернулась.
– Письмо действительно принесли. – Она вручила мне конверт и подмигнула. – Ты будешь разбивать сердца до самого последнего вздоха, Гвиданио Черра. Смотри, не забудь, что я ради тебя солгала.
– Зачем? – спросил я.
На этот раз она не улыбнулась.
– Он мне не понравился. А ты мне нравишься. – Она помолчала. – И Иларио тоже. Заходи к нам как-нибудь вечером, когда малыш уснет, может, мы найдем способ доставить тебе удовольствие.
Она повернулась, ушла к себе и закрыла дверь.
Я стоял один в темном коридоре, онемев от изумления, подавляя нервный смех. В руке я держал запечатанный конверт, на котором твердым почерком было выведено мое имя.
Я знал, кто его написал. Догадался, как только узнал того человека, который меня искал.
Он был одним из тех двоих, которые стреляли из луков в Антенами Сарди весной прошлого года. А это означало, что он служит герцогу Ариманно из Мачеры. Отцу Адрии. Письмо было от нее, и кто-то очень не хотел, чтобы я его получил. Мое сердце забилось быстро-быстро. Прошел год, но некоторые вещи не изменились.
Я гадал, последуют ли стражники моим указаниям не причинять ему зла. Наверное, допрашивать этого человека было плохой идеей, учитывая, какому герцогу он служит и то, что он действительно никому не причинил вреда.
Позже, когда я лежал в постели, мне в голову пришла запоздалая мысль: почему я решил, что он был один?
Мне плохо спалось, но до утра ничего не произошло. Не считая того, что я так и не потушил свечу и много раз перечитал письмо.
* * *
Уже давно шли зимние дожди, когда Адрия поняла, что отец перехватывает ее письма.
Она была уверена, что Гвиданио Черра не стал бы ее игнорировать. Она не знала, где именно он живет, но зато кое-что узнала о его родителях. Это было несложно: Сересса, портной по фамилии Черра. Такого адреса должно быть достаточно для письма. В конце концов, письма к Фолько и тетушке в Акорси дошли до адресатов; она получила ответы от них обоих.
