— Я невзначай пораспрашивала у некоторых людей, почему у Жана де Феро и Джерома Марсо бинты на руках. Одна девушка, которая в тот вечер была в их компании, сказала, что после ресторана они пошли в бар, который находится в том же здании, но на один этаж выше. Джером почти сразу ушел и она лишь слышала, что он с кем-то подрался и порезал руку. А Жан… он пил текилу и сам плавил карамель, которая пролилась ему на запястье. Поэтому, у Жана де Форе бинт потому, что он получил сильный ожог. Кстати, Жан ушел с бара где-то в десять вечера.
Розали все еще считала Жана возможным подозреваемым, а я не прекращала сомневаться в том, что моим насильником вообще мог быть кто-то из Пантеон- Ассас.
Вечером, мы с Розали сидели на кухне и пили вино. Я, держа в руках бокал, все думала о том, что в ближайшее время мне лучше переехать в частное общежитие, поскольку меня все не покидала скверная мысль, что живя в квартире своей подруги, я подвергала ее опасности. Еще я размышляла над тем, что мне все же лучше пойти в полицию, попутно с этим, предполагая, каким еще способом я могла бы решить свою проблему с поиском насильника.
— Знаешь, о чем я подумала? — я слабо улыбнулась, посмотрев на Розали. Мы выпили совсем немного вина, поэтому почти не опьянели, но под действием алкоголя у меня в голове все же возникла одна дикая мысль, которую я хотела озвучить просто для поддержания разговора. — Тот ублюдок написал, что если у меня появится парень, он сделает так, что вскоре мой парень даже посмотреть на меня не сможет. Но, если бы у меня был сильный и влиятельный парень, этот психопат не смог бы приблизиться ко мне.
Я намекала на то, что в одиночестве я была беззащитной, но, имея около себя сильного мужчину, мне не пришлось бы подвергаться опасности. А так, даже заступиться за меня было некому.
— Да, но учитывая, что насильником может быть Джером Марсе или Жан де Феро, парень, который смог бы защитить тебя от них навряд найдется, — девушка фыркнула, потянувшись за бутылкой, чтобы долить нам вина.
— Согласна, — на слова девушки мне нечего было возразить.
— Хотя… Нет, такой парень есть. Более того, он тоже учится в Пантеон-Ассас, — Розали резко выпрямилась, замерев с бутылкой в вытянутой руке. — Слушай, а он просто идеально подходит. Этому парню вообще никто и ничего не может сделать, поэтому, кем бы ни был твой насильник, если бы ты находилась рядом с этим парнем, тот психопат к тебе даже подойти не смог бы.
— О ком ты говоришь? — с недоумением спросила я, изогнув бровь. Я не знала, кем был мой насильник, но если это Джером или даже Жан, в университете точно не было человека, который смог бы защитить меня от них.
— Леон-Гонтран Флавье, — воскликнула девушка, а я тут же скривилась, не понимая, как Розали вообще могла подумать об этом парне, когда речь шла о защите. Несмотря на то, что я училась только на первом курсе, о Флавье уже была наслышана и даже несколько раз видела его издалека. Но, просить Леон-Гонтрана Флавье стать моим хотя бы временным парнем, все равно, что прибегнуть к суициду. Он тот, кому плевать на все и всех, ведь, если я говорю, что Джером ублюдок, стоило учесть и то, что в Марсо не было даже десяти процентов той ублюдочности, которая имелась в Леон-Гонтранте. Без преувеличения, он опасен.
Я хотела сказать, что Розали говорит глупость, сейчас упоминая Флавье, но, прежде чем сказать хотя бы слово, я против воли задумалась о том, что девушка, по большей степени, права. Леон-Гонтран был идеальным выходом из моей ситуации. Авторитета в университете у него было больше чем у кого-либо и, более того, его боялись. Если бы Леон-Гонтран был моим парнем и насильник попытался бы ему что-то сделать, Флавье просто уничтожил бы его. И, таким образом, проблема была бы решена. Я бы не обращалась в жандармерию и изнасилование не приобрело бы огласку, а мой насильник получил бы по заслугам. Но, как бы красиво и завлекающе это не звучало, попросить Леон-Гонтрана Флавье стать моим парнем, нечто невообразимое.
— Да, — я тяжело вздохнула, прикусывая губу. — Леон-Гонтран, был бы идеальным парнем… Вернее, защитником. Но, привлечь его — задание невыполнимое.
Розали, так же будучи наслышанной об этом парне, кивнула, понимая, что задумка отличная, но невыполнимая. Выпив еще немного вина, мы все же охмелели, без перестану разговаривая о Флавье и о том, насколько бы проще стало если бы я оказалась под его защитой.
— А знаешь, я все же попробую попросить его помощи, — сонно пробормотала я. Алкоголь убрал во мне любые сомнения и предал храбрости. — Можно хотя бы попытаться. Я скажу ему, что меня преследует ненормальный и попрошу ненадолго притвориться моим парнем. Взамен предложу денег, — у меня было немного накоплений и, несмотря на то, что они мне были нужны, я понимала, что легко расстанусь с деньгами, лишь бы как-то решить свою проблему.
В принципе, можно было просто попросить Флавье о защите. То, что он даст ее мне, тоже маловероятно и вообще малодейственно, ведь, даже если Леон-Гонтран согласится, вечно защищать меня он не будет и что-то подсказывало мне о том, что мой насильник просто подождет пока я вновь стану уязвимой. Зачем ему понапрасну идти против Флавье? Но, если Леон-Гонтран притворится моим парнем, это может разозлить того психопата. Он ведь писал, что если я найду себе парня, он до него доберется. Таким образом, расчет был именно на провокацию.
Розали поддержала меня кивком, пообещав узнать, где можно найти Леон- Гонтрана, поскольку в университете он появлялся крайне редко.
— Слушай, а что, если у него есть девушка? — спросила я, понимая, что, если у Флавье есть отношения, он не сможет притвориться моим парнем.
— Лорет, будет хорошо, если у него сейчас меньше пяти девушек, — Розали хмыкнула, услышав мой вопрос. — Насколько я знаю, Флавье никогда не встречался ни с кем из нашего университета, но у него постоянно много девушек, с которыми он просто спит. Серьезные отношения не для Флавье, поэтому можешь не переживать, что попросив Леон-Гонтрана притвориться твоим парнем, ты обидишь чувства одной из его девушек. Он и без тебя прекрасно с этим справляется.
На следующий день, из моей крови исчез весь алкоголь, точно так же, как испарилась вся решительность с сознания. Я даже посмеялась над собой за то, что хотела обраться к Флавье, но, вспоминая разговор с Розали, все не могла отделаться от мысли, что, теоретически, этот парень решил бы все мои проблемы. Поэтому, поразмышляв над этим вопросом весь следующий день, я понимая, что мое положение и без того безысходное, решила, что других вариантов у меня нет. Я и так утопаю в болоте и, чтобы я не делала, хуже быть не может.
Единственное, что могло усугубить мое положение, так это отказ Леон-Гонтрана помогать мне. В таком случае, не получив защиту, я буду уязвима, а, если тот психопат узнает о моем намерении прибегнуть к помощи Флави, меня, как он и обещал, будет ждать наказание. Но, пошел он к черту. Сдаваться и смиренно ждать, когда этот ублюдок вновь появится в моей жизни, я не собиралась.
Розали, вернувшись после университета, сказала, что пораспрашивала в университете и узнала, что Флавье часто бывает в баре «Рикшот». Девушка так же поинтересовалась не передумала ли я. Наверное, протрезвев, она так же поняла, что обращение к Леон-Гонтрану — весьма рискованный и отчаянный поступок.
