— Так это не простой кот! — обрадовалась
Алла. — Я ведь сразу поняла, что он недаром такой огромный!
Она с уважением посмотрела на Мерседеса.
— Конечно, — горячо подтвердил Арсений,
пританцовывая от нетерпения. — Чем больше кот, тем лучше результат.
Тем временем мысли о бегстве теснились в его голове,
отталкивая одна другую. Машина, мобильный телефон, сберкнижка, пластиковая
карта, блокнот с адресами друзей — все это становится опасным грузом, когда за
тобой охотится государство. Пачка наличных, чемодан с одеждой и кот под мышкой
— вот все, что он может взять с собой. И поскорее, поскорее!
Обалдевшая Алла Семигуб вывалилась из его квартиры, прижимая
заветную бумажку к животу с такой силой, словно затыкала ей рану от пули. И она
еще не верила в ясновидящих! Если информация подтвердится, она вернется к этому
человеку и попросит отыскать бриллиантовый кулон, который исчез в прошлом году
из ее переносного сейфа. И узнает наконец, куда подевался Леща Кущин, ее
сердечный друг. Приложил ли Семигуб руку к его исчезновению или нет? А угнанная
машина двоюродной сестры? Кудесников наверняка сможет ее найти…
* * *
Эрик Шелеп работал. На круглом столе размером с детскую
карусель громоздился ворох тканей. Эрик раскручивал рулоны, подбрасывал вверх
крепдешин, парчу и лен, мял их пальцами, прикладывал друг к другу, собирал в
складки и перекидывал через плечо, чтобы посмотреть, как струится материя. Пол
был усеян обрезками бумаги и кусками клетчатого твида, пуговицами, тесьмой и
кружевом. Среди всего этого добра ползала миниатюрная девушка с длинной челкой,
которую она постоянно сдувала с глаз. Большие портновские ножницы в ее руках
плотоядно пощелкивали. Возле окна стрекотала швейная машинка, ею управляла
дородная женщина с красивыми руками и вдохновенным лицом. Она была рыжей и
такой лохматой, словно на полном ходу высунулась из окна поезда и некоторое
время радовалась встречному ветру.
Сам Эрик выглядел, как мальчишка с приделанной бородой,
который задумал поиграть в капитана дальнего плавания. К бороде совсем не
подходили круглые погремушки щек и веселые глаза под белыми шелковыми бровками.
Он был маленький, упитанный и шустрый, словно игрушечная машинка с
перекрученным заводом.
Звонок в дверь не произвел на троицу никакого впечатления.
Однако он продолжал заливаться и минуту, и две, подобно впавшей в любовный раж
птички, и в конце концов Эрику надоел.
— Надо открыть, — с сожалением сказал он и
отправился в коридор.
Для порядка спросил «Кто там?», но ответа дожидаться не
стал. Отворил дверь и радостно воскликнул:
— Кого я вижу! Какой человек! И с какой девушкой!
Он одарил Тагирова рукопожатием, а Дину сладко поцеловал в
щечку, привычно привстав на цыпочки — знакомых моделей ростом с торшер у него
было множество.
— Заходите, бесценные мои! — проворковал он и
первым побежал в комнату, размахивая руками.
— Добрый вечер! — хором поздоровались с гостями
девушка с ножницами и женщина за швейной машинкой.
Судя по всему, они смутно представляли себе, что за
занавесками уже другое время суток, и продолжали доделывать вчерашнюю работу.
Эрик не стал представлять гостей, а просто расчистил путь к дивану и предложил:
— Проходите.
— Это Дина, — сообщил Тагиров, подталкивая вперед
свою пленницу.
Она сердито посмотрела на него, сделала несколько шагов и
остановилась.
— Дина так Дина, — пробормотал Шелеп, отступая
спиной в глубь комнаты,
— Дина, можно я примерю на вас платье? — не
оборачиваясь, спросила лохматая женщина. — А то Муся для этого слишком
низенькая.
— Ну, пожалуйста… — растерянно ответила Дина, подумав,
что у швеи, вероятно, есть еще один глаз — на затылке. Иначе откуда ей знать,
что она подходящего роста. — Если вас устроит моя фигура.
Тагиров тем временем схватил Эрика за плечо и с нажимом
сказал:
— Не нальешь ли мне чашечку кофе? Просто кофе, без
ничего.
В доме Шелепа водились только яблоки, листья салата и кофе.
И было непонятно, отчего он такой круглый. Возможно, кофе влиял на вес — хозяин
потреблял его в огромных количествах. Тем не менее на кухне царил
художественный беспорядок, местами переходящий в хаос, как будто здесь с утра
до ночи готовили сложные блюда.
— Ну-с, — сказал Эрик, усадив Тагирова как раз в
центре этого хаоса и ополоснув для него чашку. — Что там у тебя?
— Проблема, — ответил тот. — Ты же знаешь,
что сюда я прихожу только в крайнем случае.
— Знаю, — кивнул хозяин, дома, наклоняя кофейник.
Из носика потекла густая зернистая жижа устрашающе черного
цвета. Тагиров не в первый раз подумал, что Шелеп не обжаривает, а
собственноручно обугливает кофейные зерна. Впрочем, кофе все-таки получался
вкусным, хотя сердце после него еще долго танцевало сиртаки.
— Я не могу тебе ничего рассказать, — Тагиров
сделал маленький пробный глоток и зажмурился.
— А я ни о чем и не спрашиваю, — двинул бровками
Эрик. — И не стану никогда. Я же не спрашивал, как тебе удалось вытащить
меня из того дерьма… Новое имя, новый город, новая жизнь… Я тебе обязан. Твои
проблемы — мои проблемы.
— У меня появился враг, — неожиданно признался
Тагиров. — Личный враг. Я не знаю, кто он и чего добивается. Вообще ничего
о нем не знаю. Боюсь, это не имеет никакого отношения к конторе. Меня нашли на
второй квартире. Не то чтобы я особенно скрывал ее: например, приезжал туда на
личной машине. Но все-таки и не афишировал. И вот мое убежище рассекретили — и
дали мне об этом знать. Пока непонятно, зачем. Дина всего лишь орудие, пешка, и
я пока хочу оставить ее у тебя. Ты можешь выдать ее за одну из своих моделей —
она симпатичная.
— Симпатичная? — переспросил Эрик и опустошил свою
крохотную чашку в два глотка. — Ты мастер осторожных формулировок. Да она
красавица! Увидев Дину, Кэтрин Зета-Джонс попытается выцарапать ей глаза.
— Надеюсь, они никогда не встретятся, —
пробормотал Тагиров. — Кстати, деньги за содержание девицы я тебе заплачу.
— Да ты мне уже за все заплатил, так что не беспокойся.
Лучше скажи, какая еще помощь тебе понадобится. Ты ведь не станешь обращаться к
своим?
— Не стану, потому что не знаю, кто на меня наезжает.
— Но ты не можешь действовать один! — Шелеп
всерьез разволновался.
— Я и не собираюсь, — успокоил его Тагиров. —
У меня есть люди. Особые люди! Они — порождение системы, но работают вне ее.
Никаких открытых контактов и никаких следов. Общение только по телефону: на
одном конце провода — они, на другом — я.
«Секретный» сотовый с одним-единственным номером, занесенным
в память, находился при нем постоянно. Второй аппарат, на который поступали
звонки, лежал в сумочке у руководителя некой группы "У", которая
состояла из тех самых «особых людей». Вернее, у руководительницы — Лаймы
Скалбе. «Интересно, — подумал Тагиров, — чем может заниматься вне
службы умная, коварная и изворотливая женщина?»
