НЕПРОШЕНЫЕ ГОСТИ
Дима остается с ребятами, пытаясь спустить тело Марины, а Стас с Евой, не слушая пререканий, уводят меня обратно в трейлер. Да я почти и не сопротивляюсь, не до этого. Следующий час меня отпаивают крепким травяным чаем, который притащила Ангелина, и не выпускают ни на секунду из поля зрения.
По всей видимости, теперь мне светит круглосуточная охрана. Радоваться или нет? Не знаю. Я так устала. Хочу уже, чтобы все закончилось. А еще страшнее от мысли, что мой социопатичный преследователь и сейчас может находиться здесь.
Фенрир ведь оборотень, значит способен принимать любое обличье. Логично предположить, что именно так он и проник на закрытую территорию, но если он и до сих пор здесь, то кем тогда притворяется?
В лагере не досчитались лишь Гришы, но у него всегда были проблемы по полнолуниям. Никто сильно не удивлялся, если он пропадал на несколько суток и, отвоевав чью-нибудь берлогу в лесу, сворачивался калачиком, пережидая неприятный цикл.
Бессонная ночь, травы Ангелины и навалившиеся неприятности – комбо, блин. Уснула и не помню как, а проснулась, когда в незакрытые шторки лепил раздражающий яркий солнечный свет.
В трейлере никого. Омерзительного ошметка на столе тоже нет, как и записки. Если бы не вывернутый наизнанку рюкзак — можно подумать, что это просто дурной сон. Но нет. Засохшая под ногтями кровь лишь лишнее доказательство.
С остервенением отмываю руки моющим средством для посуды, споласкиваю лицо ледяной водой и в ожидании худшего расклада, выхожу на улицу. На ступеньках складной лестницы сидит Дима. Уставший, измотанный, явно не спавший, в отличие от меня, и с заранее заготовленным кофе.
— Доброе утро… не утро, конечно, но неважно, — протягивает чашку мне. — Как спала?
— Как на иголках, — присаживаюсь рядом. — Новости есть?
— Пока нет. Но скоро будут… и вряд ли хорошие. Эта скотина спутала нам все карты.
— В каком смысле?
— Убийство валькирии, произошедшее на нейтральной территории... Мало того, что она должна была стать свидетелем по делу Тамары, что только лишний раз переводит стрелки на тебя, так теперь еще асы могут взбрыкнуться по поводу альянса.
— Но убита Марина моим оружием. Больше, чем уверена. Значит и вся вина ляжет на меня. Разве им стоит беспокоиться?
— Не знаю… увидим в ближайшее время. Но пока не смей и шагу ступить без нас куда-то, ясно? Стас, я, Ева… даже в туалет в сопровождении. Поняла?
Хмыкаю в кружку.
— Меня одну не отпускает мысль, что он может быть до сих пор здесь? И прячется под обликом кого-то из местных?
— Именно поэтому: я, Стас и Ева. Как бы я не хотел, но доверять пока можно только нам.
— То есть допускать мысль, что допустим ты — это он… мы не будем?
Дима насмешливо вскидывает брови.
— Тогда придется допустить и мысль, что всё, что вчера было – ты делала не с тем, с кем думала…
Бррр…
— Нет, лучше уж поверю, что ты — это ты.
— Я на это очень надеюсь, — добродушный толчок плечом. — Когда всё закончится, согласен повторить. Как смотришь на это?
Задумчиво пожевываю губу и поднимаю на него глаза.
— А зачем? Дальше что? Что мы будем делать?
— Надо же! Только не говори, что ты задумалась о совместном будущем?
— А что, не стоит?
— Почему же не стоит. Очень даже…
Очень даже?
— И как ты себе это представляешь?
Нет, мне, правда, интересно. Потому что я лично слабо вижу развитие дальнейшего сюжета. Да, мне он небезразличен, глупо отрицать очевидное. Тем более, после вчерашнего. И, наверное, Дима мне даже нравится….
По крайней мере, давно меня так не колбасило рядом с мужчиной, да и сейчас хочется прижаться к нему и хоть на минутку ощутить себя беззащитной девочкой, ищущей поддержки. Да, точно нравится. Но говорить о чем-то большем ещё, конечно, рано. А вот что ему нужно… Чего он ждет? Зачем ему я?
Дима словно улавливает мои сомнения и делает то, чего мне так хотелось: прижимает к себе, приобнимая за плечи.
— Неужели в тебе, наконец, просыпается мягкая сторона? А я думал, ты кремень. Уж и не знал, с какой стороны подобраться.
— Не знал, ага, — утыкаюсь ему в шею, кайфуя от остаточного запаха одеколона.
— Вообще-то, нет. К тебе не так просто подступиться, чтобы при этом не долбануться головой о железную стенку.
— Для чего? Ты так и не ответил.
— А непонятно?
— Пока мне понятно только то, что все наше знакомство построено на вранье.
— На легкой недосказанности. Так звучит лучше.
— Пускай так, но суть та же.
— Так давай опустим это и продолжим на чем остановились. Но уже на взаимном доверии.
— Доверии? — вскидываю заинтересованно голову и встречаюсь с пронзительным ярко-голубым взглядом. — И только?
— Не только. И на обоюдных симпатиях…
— Обоюдных?
— По крайней мере, я на это надеюсь.
Театрально вздыхаю и закатываю глаза.
— Понятно, ничего по существу мне не услышать, да?
Получаю в ответ смешок и теплый поцелуй.
— Ждешь чистосердечных признаний? — отвечают, не отрываясь от моих губ. — Что я на тебя конкретно запал и тому подобное?
— А что, это не так?
— Так, да, — в подтверждение очередной поцелуй, на этот раз более долгий и глубокий, прерванный легким покашливанием в стороне.
Стас. Суровый, спокойный и с как всегда ничего не выражающим безразличным лицом. С неохотой отлипаю от Димы.
— Раз уж мы заговорили о доверии — не боишься оставлять меня с ним наедине? — спрашиваю зачем-то я. И вот надо мне поднимать такую тему?
Удивительно, но вот как раз Дима проблемы никакой и не видит, что лишний раз заставляет меня облегченно выдохнуть.
— А что, должен? — меня задорно чмокают в нос и встают со ступеней. — Если начинать дергаться по малейшей мелочи, о каком доверии можно говорить? Смена караула. Я пойду, немного посплю. С ног валюсь, если честно. Если что, зовите.
Провожаем его удаляющую спину, после чего Стас поворачивается ко мне с высокоподнятыми бровями и скрещенными на груди руками.
— Так ты боишься оставаться со мной наедине?
Сердито хмурюсь. Вечно он всё коверкает.
— Точно нет. Прости, если разочаровала.
— О, не стоит, — ехидство? Это ехидство же, да? — Смотрю, голубки спелись?
— Я же тебе уже говорила — женщины любят ушами. А холодных неприступных циников оставь для наивных дурочек, верящих, что любовь побеждает всё на свете. Даже человеческий эгоизм.
