— Дарина, тебе нельзя быть с Арданом вместе, понимаешь ты это или нет? Нельзя!
— Почему? — мне уже начинали надоедать эти запреты без причины. Не пятилетняя девчушка.
— Потому что это невозможно!
Объяснений, ожидаемо, не последовало.
— Люций, хватит со мной так обращаться! Я тебе не рабыня. И я не позволю тебе этого!
— Мы оба рабы! — он остановился напротив меня. — Мы слуги своего народа. И ты, и я. И мы должны вести себя так, как выгодно ему.
— Я не хочу себя продавать! — я все-таки сорвалась на крик. Нервы не выдержали.
— У нас нет другого выхода! — брат заорал еще страшнее. — Ты выйдешь за этого юргенийца!
— Нет!
— Да, Богиня тебя раздери! — Люций был зол как сто тысяч демонов, его крылья судорожно дергались за спиной, а по рукам бегали язычки пламени. — Наши люди погибают! Твои подданные! А ты ведешь себя как капризная дурочка. Ты можешь сто раз быть влюблена в Ардана, но сделать нужно так, как следует!
Разговаривать было бесполезно. Брат просто не слышал никаких доводов. Принуждение с помощью Амулета для него тоже было в порядке вещей, как оказалось. Указав ему на дверь, я дала понять, что выяснение отношений окончено. От хлопка с двери слетело декоративное украшение из свежесрезанных цветов.
Я откинулась на спинку кресла. Слезы текли по щекам сами. В первый раз за много лет мне было ужасно жаль себя.
Судорожные всхлипывания вкупе с хлюпающим носом и заламыванием пальцев продолжались очень долго.
Минут двадцать.
Затем время, которое я отвела себе под страдания, закончилось. Потому что к демонам это все. Я с собой была честной: появление у меня брата меня несказанно радовало. Ни один человек, который вырос в семье, этого не поймет. А у меня ее не было. И родной человек (пардон, демон!) значит очень много. Но даже ему я не позволю обращаться с собой как с предметом торга и помыкать. Да, я осознавала всю ответственность своего отказа, но надеялась найти иное решение этой проблеме. Где наша не пропадала.
В ванной смыла косметику, которая осталась после слез, причесала волосы и заплела их в косу. Платье бросила там же. Не особо хочу сейчас видеть горничных, можно и завтра убрать. Уже расправляя постель, услышала как в дверь скребутся. Рута, не иначе.
И точно! За дверью обнаружилась фрейлина. На приятном, серого цвета лице отражался страх:
— Государыня, а Владыка ушел?
— Ушел! Входи, — я не смогла сдержать улыбки. Уж слишком откровенно демоница боялась моего лютого братца.
Уже в гостиной она вгляделась внимательно мне в лицо.
— Что, красотка, да?
— Еще бы знать, как нужно правильно отвечать, — Рута отвела глаза. — Вы, Государыня, совсем не похожи на остальных господ.
— Отвечать надо предельно честно, особенно наедине, — я снова уселась в свое плакательное кресло и жестом пригласила помощницу присоединяться. — Я и сама знаю, что краса неописуемая сейчас: нос распух, глаза красные.
Рута кивнула в сторону спальни:
— Сейчас лечь спать не лучший выход. Утром придется долго лицо в порядок приводить.
— Знаю, — я вздохнула. — Попроси, пожалуйста, чтоб нам принесли чего-то попить. Не очень хочется такое лицо показывать всем.
Собеседница понятливо кивнула и выскользнула в коридор. Через пять минут в нашем распоряжении был чайничек со свежезаваренным горячим чаем и легкие соленые пирожные. Самое то, чтобы обезвоживание снять.
Грея руки о чашки, мы просидели около часа. Благо поднять температуру чайника мне не составляло никакого труда. Лепестки пламени на ладони послушно кипятили воду за минуту. Рута тактично не задавала никаких вопросов, но я решила сама ей рассказать об отказе юргенийскому принцу.
Она не задавала вопросов, просто опустила голову, а пальцы, державшие чайную пару, напряглись. Я прекрасно понимала ее. И догадывалась, о чем она думает, ведь ее супруг погиб из-за горгулий. А та, что должна была добыть способ избавиться от убийц ее мужа и многих других — отказалась это делать.
— Ты осуждаешь меня?
— Кто я такая, чтобы осуждать выбор Государей? — голос ее был горек.
Я поняла, что мой отказ шокировал ее. Она, как и миллионы других простых обывателей, ждала от меня совсем иного. Я решительно забрала у нее напиток и взяла за руку:
— Рута, посмотри на меня, — на меня обратились глаза, на глубине которых затаилась боль. — Я клянусь тебе, что я найду решение. Я клянусь огнем, который горит в моей груди. Я поклянусь тебе, чем захочешь. Но выходить замуж за нелюбимого я не стану.
Помощница отвела взгляд и кивнула в ответ. Не получилось у меня убедить ее. Но это пока.
Мы обе помолчали в задумчивости. Горгульи, горгульи… Что за твари, откуда они вообще взялись? Вот, кстати…
— Рута, сколько сейчас стоит кость этой твари?
Она без объяснений поняла, о чем я.
— В последних докладах фигурировали цифры от двухсот — двухсот пятидесяти тысяч за грамм.
Я вспомнила стоимость своих книг, которые покупала в городе недавно и реакцию помощницы на их цену. М-да… Действительно, дорого. А если учесть еще их свойства. Совсем не радужно.
— Я, пожалуй, буду укладываться. И тебе не помешает отдохнуть.
Она снова кивнула и, пожелав мне доброй ночи, удалилась к себе. Ничего, пусть переварит информацию. Не зря моя предшественница носила имя Решительной. Я, как и она, тоже не привыкла менять свои решения в угоду другим.
Не глядя, достала из шкафа ночную сорочку и рухнула спать. В голове тут же зароились мысли о трех демонах, которые в последние дни прочно в ней поселились. Но я жестко приказала себе забыть о них и спать. Нечего мне еще по ночам нервную систему расшатывать.
Глава 11
Новый день начался вполне благопристойно. Я вошла в столовую и усмехнулась про себя. Все те же на манеже. Рассадка не изменилась никак. Дарт точно так же находился рядом с моим креслом. Лицо у него было бесстрастным, а вот тело напряжено. Совсем как у Ардана недавно. Вышеупомянутый генерал сиял как начищенный медный тазик. Единственный из всех присутствующих здесь.
Я с достоинством прошла на свое место и позволила официанту наполнить свой бокал напитком. Возникло ощущение, что на меня смотрят все в этой зале. Абсолютно все. И чего-то ждут. Несостоявшийся свекор сверлил взглядом, даже не пытаясь скрыть своей злости. Я в ответ спокойно уставилась ему в глаза. Я маг огня, не вспыхну. Игра в гляделки угрожала затянуться, но тут вмешался Люций.
— Уважаемые господа, мне кажется, что моя сестра хочет сделать какое-то заявление. Верно, Дарина?
Я перевела равнодушный взгляд на брата и он моментально нахмурился. Догадался, конечно же.
