За прошедшие две недели Вэлькор в очередной раз заставил меня убедиться — я его совершенно не знаю. И не могу предсказать, как он себя поведет. Мне казалось, что уж он-то не за что не выдержит, что я его доведу и он затащит меня в постель день этак на третий, но… То ли я мало представляла, как завести мужчину, то ли Вэлькор решил, что играть в игру “Доведи до ручки” можно в обе стороны. Он целовал меня — много и часто. С каждым днем эти поцелуи становились все дольше, все глубже, хотя мне и казалось, что невозможно вкладывать больше страсти в один лишь этот танец двух языков. Вэлькор снова и снова доказывал мне, что это не так. И почему-то мне это было слегка обидно, когда он останавливался и не заходил дальше, хоть всякий раз, когда он касался моей кожи, мне и становилось слегка страшновато, что вот сейчас — сейчас точно… И снова как раньше — снова возьмёт меня без церемоний, и не обращая внимания на мои желания…
— Я бы попробовала сегодня обратиться, — осторожно произнесла я. Два дня назад, когда я заговорила об этом в первый раз, Вэлькор оказался против. По его мнению, к этому я недостаточно оправилась. А у меня уже все тело ломило от того, что столько времени я не переходила в драконью форму.
Вэлькор уставился на меня, затем задумчиво кивнул.
— Только одна ты никуда не полетишь, Фэй, — тоном, не терпящим возражения, сообщил он. — Те культисты уже казнены, но в Дернхельме их, увы, немало. Я буду тебя сопровождать.
Увы. Меня больше не держали в четырех стенах замка, но и побыть в одиночестве я пока не могла. Вэлькор был со мной практически всегда. Интересно, когда мы наконец доберемся до Вэрштайра — хоть там дела его лордства отвлекут внимание моего мужа? И не чревато ли это для меня очередным затворничеством, теперь уже под девизом “так будет безопаснее”?
Нет, я не хотела умереть, но и проводить остаток в новой золотой клетке мне категорически не хотелось. Особенно сейчас, когда я ощутила вкус этой странной свободы — пусть Вэлькор и был сейчас моей тенью. На самом деле, не так уж это было и плохо. Даже хорошо, если уж по-честному. Мне спокойнее засыпалось, когда он лежал рядом. И спокойнее гулялось, когда пальцы сжимали именно его локоть.
Мы собрались лишь только после обеда. До того Вэлькора утащили по каким-то делам Лирхейма. И мне даже пискнуть не дали, выдали для сопровождения Лувию и отправили гулять. Чудно. А если я могла помочь?
Ладно. Мы с Лувией чудно погуляли и даже неплохо поболтали. Я поворчала на Вэлькора, она — на своего мужа, мы сошлись на том, что мужики сплошь одинаковые, будь они оборотни или лорды. И все же Вэлькора оборотни любили. Многие их недолюбливали. Это было ужасно странно, ведь между собой Близнецы и Кхат совершенно не конфликтовали, но люди… Люди всегда были такие странные.
Многие, особенно закоренелые обыватели, на чистом глазу опасались драконов, как громадных хищных тварей, похищающих скот и девственниц. Хотя казалось бы — все были в курсе, что происходит во время Весенних Плясок, и этот порядок был установлен не одну тысячу лет. Но большая огромная драконья туша и зубы с ладонь величиной служили иной раз не самую хорошую службу. Впрочем, драконам было в любом случае несложно не дать себя в обиду.
Оборотни были слабее драконов. Ощутимо. И их учение не было столь популярно. И наличие в княжестве или лордстве хоть даже деревни людей, которые могли обращаться в волков и в этом виде гонять по лесам зайцев и оленей — не очень-то радовало скотоводов. В общем, с оборотнями не очень хотели иметь дело. А Вэлькор приютил у себя целую общину, даже отрядил отряд магов, чтобы строительство не затягивалось. И вот пожалуйста — четыре года спустя у оборотней в распоряжении личный маленький городок, и даже храм они смогли тут построить, что одобрялось отнюдь не всеми землевладельцами. В общем, Вэлькора любили.
Я заглянула на службу в храм Близнецов, послушала Полуденную Песнь — от пения в гулких высоких стенах шел мороз по коже. Я будто чувствовала, как поднимается это восславление к богиням.
Иной раз я думала, что Джанх — ужасно несамостоятельный мир. Солнце у него было ленивое, остывающее, и сама наша земля не думала шевелиться. Не развлекай драконье племя солнце, не буди и не усыпляй оборотни богинь-Близняшек — и мир бы замерз бы и замер, и даже день с ночью в нем бы не менялись. Или дело было не в лени? А просто Джанх не мог без нас и сам заставлял нас рождаться, дарил нам новые возможности, а все остальное все-таки мы должны были делать сами? Магия не должна была существовать просто так?
Когда Вэлькор наконец соизволил освободиться, я уже успела и пообедать и утащить у матушки Рейноры книгу о травяных настойках. Не самая полезная для леди книжка, но в конце концов разве титул не определял того, что, если мне приспичит заниматься травами, я буду ими заниматься.
— Интересно? — поинтересовался Вэлькор, когда я с любопытством изучала рецепт бодрящего эликсира.
— Ну интересней, чем, страдая, ждать мужа у окошка, — улыбнулась я, откладывая книжку.
— Так уж ты и страдала бы, ожидая меня, — ворчливым тоном откликнулся Вэлькор, но в его глазах плескалось удовольствие.
— А что, запрещено? — я чуть прищурилась, глядя на него с лукавой ухмылкой.
— Дай подумать… — Вэлькор протянул ко мне ладонь и, когда я вложила в неё пальцы, привлек меня к себе. — Нет, думаю нет. Может пообещать тебе за всякий миг страдания обо мне какую-нибудь награду?
— Думаешь меня купить?
— А у меня получится? — фыркнул Вэлькор.
Он выглядел дурачащимся, несущим ерунду мальчишкой. Еще бы я не знала, какая магическая мощь скрывалась в этих изящных длинных пальцах… Еще бы не знала, насколько мгновенно он может собраться, чтобы решить ту или иную проблему или ликвидировать какую-то угрозу. И этот контраст был удивительным.
— Прости, что заставил ждать, — шепнул Вэлькор интимным, ужасно проникновенным шепотом. Ох. Я чудом удержалась от того, чтобы самой не потянуться к нему за поцелуем. Я скучала, на самом деле, всякую минуту, что его не было рядом — вот только не скажу ему об этом. Обойдется.
Не знаю, что он делал. Но даже с эмпатической печатью, прикрытая от воздействия его магии, от его поцелуев у меня кружилась голова и что-то отчаянно сводило в груди. И сама я отстраниться, увернуться от его губ не могла.
Он въедался в душу. Я не знаю чем. Несностью? Чудовище, которое могло целовать меня два часа кряду до того, что я уже расплавленная, сама ластилась к его рукам — а потом с пакостной улыбочкой отстранялся и растягивался на простынях с якобы сонным видом. Нет, я знала, чего он добивался. Того же, чего и я, в общем-то. Чтобы я его попросила. Как тогда — с жароцветом, только уже без жароцвета. И не так уж далек Вэлькор был от победы, как мне бы того хотелось…
